Ход Пикардийского сражения раскрывает нам дальнейшие ошибки Людендорфа, окончательно решившего плыть по течению, идти по линии наименьшего сопротивления, пренебречь Стратегией в угоду Оператике и просто тактике. Его 2-я и 17-я армии, решающие собственно стратегическую (оператико-стратегическую) часть всей операции, ведут тяжелые бои и продвигаются медленно. Наоборот, 18-я армия, роль которой второстепенная (оператико-тактическая), имеет бурный успех. Это побуждает Людендорфа отказаться от «слишком трудной» стратегической задачи и все свои резервы направить на развитие тактического успеха. Операция скомкана — гора родила мышь.
Перейдем к ген. Врангелю. Полководчество его во всех отношениях выше такового же ген. Людендорфа, но оно впадает в противоположную крайность. Весной 1919 года ген. Врангель доказывал необходимость для Вооруженных Сил Юга России наступления в Царицынском — волжском — направлении, на соединение с армиями Верховного Правителя, выходившими на Волгу. Это — мысль характера бесспорно «стратегического».
Но Врангель в данном случае совершенно не считался с Оператикой (и к относящимся к Оператике «орографическим элементом» Географии). План идти на соединение с Колчаком — вне времени и пространства.
«Вне времени» — потому что потерпевшие на берегах Волги в конце апреля поражение войска Верховного Правителя стали откатываться назад, с каждым днем все более удаляясь от Вооруженных Сил Ю. Р. В момент сражения на Маныче они уже отходили от Бугуруслана. Царицынские штурмы совпали как раз со сдачей Уфы. «Вне пространства» — потому что даже в случае удачного форсирования Волги под огнем господствовавшей волжской флотилии красных (а переправа всей Армии с артиллерией и тылами явилась бы операцией совершенно иного масштаба, чем переброска нескольких сотен ген. Говорущенко) — фронт пошел бы по линии Златоуст — Уфа — Царицын — Таганрог, заняв гораздо большее протяжение, чем фронт Царицын — Орел — Киев, и не имея к тому же ресурсов фронта «Московского Похода». Опирался бы этот фронт на безлюдные (и даже безводные) степи, в стороне от каких бы то ни было населенных политических центров страны. Более того, этот «пустынный» фронт не имел бы ни одной рокадной ж.д. линии. При попытке выдвижения его на линию Самаро-Златоустовской ж.д. неизбежен был разрыв между левобережной и правобережной группами — и красные от Саратова либо Вольска брали бы левую группу во фланг. Иначе чем катастрофой все это окончиться не могло.
?
Два месяца спустя Людендорф принял решение атаковать французскую армию. После 1917 года никогда еще союзники не стояли так близко к потере войны, как при Шмен де Дам. Однако силы немцев были уже далеко не те, что в Пикардии.
Впрочем, до создания фронта Златоуст — Таганрог дело и не дошло бы. В случае совместного наступления от Маныча на Царицын обеих армий — Кавказской ген. Врангеля и Добровольческой ген. Май-Маевского — вся эта масса вынуждена была бы довольствоваться единственной (причем одноколейной) ж.д. линией Тихорецкая — Царицын. Конная армия Врангеля преодолела знойную и безводную степь в 12 переходов, но каково пришлось бы пехоте?
Затем, в случае переброски Добровольческой Армии из Каменноугольного района в Царицынское направление, Донецкий бассейн и обеспечение всей наступательной операции пришлось бы поручить Донской Армии. Справилась бы она (при тогдашних донских настроениях и нестроениях) со всем фронтом до Таганрога и с четырьмя советскими армиями? Что вообще произошло бы с Вооруженными Силами Ю. Р., не будь тогда — в апреле — мае 1919 года в Каменноугольном районе Добровольцев Май-Маевского? Сбив непомерно растянутый левый фланг Донской Армии, красные владели бы к первомайскому своему празднику Ростовом и развивая свое наступление на Великокняжескую, зашли бы в тыл Кавказской и Добровольческой Армиям, отрезав их от их баз и загнав их в калмыцкую степь. Все это могло бы иметь роковые последствия.
Людендорф смотрит «снизу вверх» — от него ускользают перспективы Стратегии.
Врангель смотрит «сверху вниз» — от него ускользают перспективы Оператики?.
?
При изучении войны или операции мы должны всегда иметь в виду личность, характер, духовный облик полководца, руководившего этой операцией. Более того, рассматривать ее «сквозь полководца», как сквозь призму. Иначе мы многое не поймем. Анализируя духовный облик Врангеля — блестящего военачальника, натуры глубоко интуитивной, мы констатируем главный его дефект как военачальника — недостаточную подчас зрелость суждений. Обстоятельство вполне понятное и вполне простительное офицеру, в четыре года сделавшемуся из эскадронного к-ра командующим армией и в полтора года из н-ка дивизии
Главнокомандующим. Суворов потратил на это сорок лет. Правда, карьера Суворова исключительно терниста, но даже у таких баловней судьбы, как Каменский 2-й и Скобелев, на это уходило 10–12 лет. Тут важен каждый год, как в отношении формаций суждения, навыков, так и в отношении самообразования. Одинаково молниеносную карьеру с Врангелем имел только Бонапарт. Но кто когда сосчитал бессонные ночи, которые в Ген. Деникин, уступая ген. Врангелю во всех отношениях (кроме одного — умения читать карту), не согласился на проект командовавшего Кавказской Армией идти всеми силами на соединение с Колчаком. Идея его Московского Похода была безусловно правильной и единственно возможной.
Мы видим на этом примере влияние Географии на Стратегию, географических условий на полководчество — в частности «орографических» на Оператику. Вообще же в Гражданскую войну значение географического элемента (влияние геополитических условий на Стратегию, орографических на Оператику) сильно возрастает. Поэтому в румянцовское правило: «никто не берет города, не разделавшись при этом с силами, его защищающими» — в этом случае надлежит сделать поправку.
Гражданская война — борьба за власть — и значение политического центра страны — «геометрического места власти», где сосредоточены все командующие страною рычаги правительственного аппарата — приобретает исключительное, первостепенное значение. В 1794 г. бретонские шуаны и вандейцы пропустили благоприятный момент для «Парижского Похода», что имело следствием конечную неудачу всего их движения. В 1919 году Деникин, отдав свою «Московскую Директиву», избежал ошибки Шаррета и Ларошжаклена. Идея Московского Похода сообразуется с реальностями гражданской войны и с требованиями Политики — этого всесильного элемента войны.
Исследуем на конкретном примере русского полководчества Великой войны взаимоотношения элементов войны — в частности Стратегии и Оператики. Рассмотрим план нашего стратегического развертывания в августе 1914 года.
Российской вооруженной силе ставилось две задачи: разгром Австро-Венгерской армии, облегчение Французской армии. Первая задача, интересовавшая единственно Восточный театр войны, — поручалась Юго-Западному фронту. Вторая — интересовавшая всю совокупность театров войны — поручалась Северо-Западному фронту. Русское полководчество ведется в 1914 г., так сказать, «в двух измерениях» — политико-стратегическом (С.-З. фронт) и оператико-стратегическом (Ю.-З. фронт). Самая жизнь делала русского главнокомандующего в продолжение всего первого месяца войны «общесоюзным» главнокомандующим.
Поход в Восточную Пруссию был настоятельно необходим. Облегчение Франции политически было более важно, чем разгром Австро-Венгрии, важный стратегически. Для продолжение ряда лет просиживал над книгами безвестный артиллерийский поручик, в отличие от Врангеля манкировавший ради этого службой! У блестящего конногвардейца не могло быть тех досугов, и Бонапарт под Тулоном более подготовлен, чем Врангель на Кубани (несмотря на академический стаж). Восточного театра войны, взятого в отдельности, как бы изолированного в безвоздушном пространстве, Ю.-З. фронт, разумеется, был главным, С.-З. фронт — второстепенным! Но для всей войны, совокупности ее театров, главная роль принадлежала именно С.-З. фронту, как наиболее ярко представлявшему всесильный принцип войны — принцип политический.
