Для кого-то Soviet Union, а для антипода - Unite State,s. Антиподность US и SU, ложная, как встретившаяся одна и та же идея, не узнавшая себя при встрече, из-за противоположности распространения. И идея эта одна - Единство мира. Вещи соединяют страны, так как ценности одни в мире вещей. Земля, которая может прокормить многих людей, она единственная, главная ценность, к которой стремятся все народы, и на ее ценности держится власть элиты. Поэтому, единственное предназначение элиты, ее реальное наполнение, - сохранять землю нации, как свою собственность. Все остальное, идеология и религия, - дым на ветру, морок. Всякое национальное движение заканчивается, когда заканчиваются земли для экспансии элиты. Мифы разных народов так похожи.
Дух "Алоха"
Когда миссионеров из Бостона забросило на эти благословенные острова, они были воинственными пуританами, американцам нужны были души для жесткой англосаксонской экспансии на Тихом океане для нарождающегося американского капитализма. Миссионеры воспользовались некоторыми представлениями островитян, чтобы привести их к своему проекту, где они суть "боги" неприкасаемые, а они - "дети" для выполнения их миссии.
У полинезийцев были две касты, причем "алии", высокие и светлокожие, были вождями и жрецами, и хотя они говорили на одном языке, но вели себя как разные расы, без надобности не смешивая себя биологически. Белый цвет кожи, высокий рост, почти европейские черты лица, ясные и светлые глаза указывали на принадлежность к избранным - и все это в Океане, по площади большем, чем весь остальной цивилизованный мир! Тень простолюдина не могла падать не только на "капу", представителя высшей касты, но даже на их могилы.
Миссионеры вели себя как монашеский орден, с четкой методисткой направленностью на сексуальную сдержанность. Отказ от биологического воспроизводства - их моральное оправдание себя "в отказе от борьбы за существование", придуманной Дарвином в эти годы, от зла уничтожения живых существ, их поедания. А так как женщина направлена на воспроизводство новых существ, она для них часть мирового зла - они начали уничтожать сам дух "Алохо".
Островитяне ценили гедонисткий принцип жизни "в раю", не обременяя особо себя суровым трудом, "добывая в поте хлеб свой насущный". Полинезийское чувственное "хулу" - танец перед лицом богов, прославлял плоть мира, их театральные представления связывали их с предками, где искусным рассказом передавалась не только родословная и подвиги великих героев и актеров, но и сам дух "Алохо" царил в душах этих наивных безгрешных аборигенов. Если европейцы смотрели на женщину, как на мать-проститутку, вдохновительницу мужчин на войну, то полинезийцы воевали в угоду жрецов, ведь они не знали смерти, - как Адам и Ева в Раю, они считали смерть не естественным процессом, а, умирая, думали, что смерть приходит по приказу жрецов. Женщины их служили мужчинам, чтобы "те - не страдали", так аборигены объяснили капитану Куку добровольное желание гаваитянок плыть на судах флотилии. Что же произошло дальше - все знают, матросы начали насиловать женщин, и когда Кук вернулся с севера на остров, возмущенные гаваитянки рассказали мужчинам, что англичане даже близко - "не боги", - Кук был убит и съеден.
Мир, окружающий европейцев создан был мужчинами, но крутился вокруг женщины, полинезийцы же признавали женщин частью этого мира, которая дает плоть существу, для отражения в ней божественного света. Птицы приносили с собой яйца, символ плотской души. Живая душа - это отражение Светлой мировой души, как и звезды на Великой плоти ночного неба. Затвердевшая душа - это камень, но не смерть, смерти нет вообще! Ведь даже камень расплавляется изнутри великим жаром. Плоть же - темна, и наполняет собой весь видимый мир, но внутри плоти - огонь. Главный огонь - это чистый свет Солнца, он отражается в звездах и Луне - Великой матери, задающей своим ритмом рождение новых существ и регулирующий жизнь женщин. Звезды вечно обращаются вокруг оси мира, это души предков тем указывают на незыблемость и направления этого мира. В бою воины показывали татуированные огненными знаками языки, символ мужественной души. Ночами, воины танцевали с огнем в руках, крутя факела вокруг тела в огневом смерче, а девушки танцевали для них "хулу", призывая мужчин к себе, чтобы души могли сойти в мир плоти. Это не был призыв к агрессивности и соперничеству, как у европейцев, а призыв необузданных мужчин к гармонии мира. Вот это и запретили полинезийцам "новые жрецы", миссионеры.
"Капуна" - совет жрецов был уничтожен. На островах начались многочисленные войны, население резко сократилось, неведомые болезни, принесенные европейцами, уничтожали полинезийцев, они поняли, что смерть приносят "новые жрецы", более могущественные, чем их "алии". Капища, с тотемными богами с большими челюстями, поедающие плоть, как пламя огня поедает дерево, слабы перед "новым" Богом, который есть плоть всего мира, - раньше они его считали Великой темнотой, окружающей видимый мир и являющийся этим миром. Не было противоположных понятий Бога и Дьявола. Миссионеры внушили им страх перед Единственно истинным богом, приносящим Смерть в мир, и что парадоксально, дающим жизнь всем существам, - для восхваления Себя. Замолкли барабаны, огонь факелов уже не призывал осветить души воинов, дух "Алоха" исчез, "хулу" - это грех, теперь душу можно было вымолить на коленях у грозного и ревнивого к себе, но милосердного Бога. Свет великого Солнца закатился, не отражался в душе мириада существ, и все "неверные" должны быть уничтожены и не попадут на небо. Потрясение полинезийцев перед "новой" истиной было сродни катастрофе мироздания, Апокалипсиса, конца света. С этого момента - мир обречен, и как ни странно, - исчезла Вечность, которую наивные аборигены видели каждую ночь, для них плоть передавалась плотью и оживлялась Великим светом, и так было всегда, даже съедая сердце жертвы, человека, они брали душу его себе, не уничтожая ее, - душа была от мира сего. Теперь же душа - из иного мира, непонятного, вымоленного! Теперь человек уже не знал, для чего живет, судьба его в руках Бога из иного мира.
"Новый мир" этот принес с собой высокий, обросший рыжими волосами, одетый в пышные одежды белый европеец, и от него теперь зависела судьба воинов. Татуировки на телах в виде священных знаков, птиц и рыб сменили воины на другие ценности: татуировки в виде штанов, чулок, рубашек, изображений кружевных воротников и манжеток. Высокой ценностью стали не венки на голове, цветы в ухе и цветочные гирлянды на шее, а стеклянные бусы цивилизованных колонизаторов. В барабанах судьбы не звучал теперь ритм мировой гармонии, и голоса женщин не пели "хулу", призывая новые души на Острова, - гавайцы отпустили струны испанских гитар и запели грустные или восхваляющие псалмы из книг миссионеров.
Теперь полинезийские мореходы не искали родственные души на других островах, обмениваясь именами с вечными странниками, соотечественниками Великого Океана, и поедая "калли", - поросенка зажаренного в земляной яме. Не искали райских птиц, чтобы делать из их ярких перьев накидки жрецам. Слова, говорят, занесенные в Океан финикийцами-мореплавателями, mate - мертвый, mara - горький, te Atua - имя бога и te pae - сторона, - стали конкретно материальны, без возможной двойственности этих понятий. Исчезли мифы, рассказываемые на собраниях островитян, - исчезла гармония жизни, прагматичный мир европейцев вытеснил дух "Алоха", оставив его только в приветствии туристам. Ушла эпоха Великих географических открытий.
Американцы в своих туристических шоу объявили, что гавайцы являются старшим "Братом" в семье полинезийцев, так как "американские" Гавайи были заселены последними "морскими скитальцами", которых к Америке и "американскому" Богу привел умерший от алкоголизма последний "кинг" Давид Калакауа, а другие, - из французской или австралийской, английской, новозеландской Полинезии, даже "независимой" Фиджи, где правят индусы, - младшие, и должны подчиняться старшему "Брату".
