Женщина сказала:

– Я, как жена, хочу заступиться. Если его и можно осуждать, так только за то, что у него никогда не было и нет собственного вкуса, своего любимого цвета. Зато у него есть приятель. Чрезвычайно авторитетный. Нет, не думайте, что он находится где-нибудь уж очень высоко и что ему с высоты многое видно. Ничего подобного. Он видит вокруг все то же самое и с той же самой плоскости, что и всякий другой обыкновенный человек. Но у него каждое явление, каждый факт, даже каждая газетная статья как-то по особому преломляются в мозгу и окрашиваются одному ему ведомым способом. И вот он уже нашептывает направо и налево: «Слыхали, какой цвет нынче в моде? Только зеленый, цвет надежды, зеленая улица»… И так далее и тому, подобное. Но проходит какое-то время, и он становится в позу обличителя: «Черный! Только этот цвет уместен и правдоподобен. Вы думаете, что вы спите на белых простынях? Ха-ха, вглядитесь, они же черные, как деготь! Сахар белый?! Да у вас дальтонизм, цвета не различаете. Может быть, где-нибудь сахар и белый, а у нас черный, и только черный!» И все в таком роде. На других это не действует, а на мужа неотразимо. Я смотрю вокруг: все люди как люди, у каждого свой любимый цвет, свой вкус. Но все они как будто объединены желанием, чтобы все у каждого в отдельности и у всех вместе было как можно лучше, красивее! А мой подпал под влияние своего приятеля-обывателя и, что бы тот ни выдумывал, верит ему. Вот и про черный галстук…

– И ваш стал носить?

– Немедленно. Да еще с какой готовностью. Но последнее время его приятель приутих и как будто сам в неуверенности. «С одной стороны, говорит, кажется, поощряются розовые тона, но с другой стороны, не выходят из моды и зеленые… Можно, дескать, употреблять и черные штрихи, но ни в коем случае не следует заштриховывать ими сахар, снег и солнце… А вообще, – говорит он мужу, – если у тебя есть фуфайка, то некоторое время походи в фуфайке, без галстука. А я тебе моментально сообщу, как только разнюхаю, какой цвет самый модный…»

Женщина вздохнула.

– И вот все ходят: люди как люди, а мой…

– Пока в фуфайке, без галстука? И не имеет ни собственного вкуса, ни своего любимого цвета? А скажите пожалуйста…

Я хотела спросить, какую должность на земле занимает ваш супруг, но тотчас же подумала: «Зачем мне это? Если я попробую рассказать про его галстуки и назову его, предположим… Да нет, даже и предполагать не стану! Потому что, как бы я его ни назвала – архитектором, художником, редактором, писателем, ученым или инженером, – на меня со всех сторон закричали бы ученые, инженеры, художники: «Неправда! Нету среди нас таких… галстуконосцев! И мы не имеем привычки походя менять наши вкусы, взгляды и убеждения! И нет ни у кого такой дрянной коллекции!»

Конечно, нет. Это вне всякого сомнения. Но одну такую коллекцию я все же видела своими глазами, и мне захотелось о ней рассказать, как о явлении, сами понимаете, уникальном.