Но если дети Божьи являются пленниками на протяжении всей земной жизни, они не могут не тревожиться при мысли о грозящей им опасности. В утешение им св. Павел говорит, что живущим в Иисусе Христе ныне нет никакого осуждения (Рим 8:1). Тем самым он хочет сказать, что те, кого Бог единожды принял в благодать, причастил Иисусу Христу и ввёл в общину верующих через крещение (при условии, что они будут неотступно следовать вере), его судом оправданы и признаны невиновными, хотя грех продолжает восставать против них, более того - живёт в них.
Таким образом, мы слово в слово следуем учению св. Павла, когда утверждаем, что в крещении грех отпускается в отношении вины, однако остаётся в отношении материи во всех христианах вплоть до смерти (Августин. Проповеди, 151 (MPL, XXXVII, 814 p.)).
13. Крещение служит исповеданию нашей веры перед людьми следующим образом. Оно есть знак, коим мы заявляем о своём желании быть причисленными к народу Божьему; свидетельствуем о согласии со всеми христианами в служении единому Богу и одной религии; и наконец, публично утверждаем нашу веру, дабы Бог был не только прославлен в наших сердцах, но и громко восхвалён нашими устами и всеми членами тела, насколько это возможно. Так всё, чем мы обладаем, обращается на служение славе Божьей, которой ни в чем не должно быть недостатка. А наш пример побуждает к тому и других.
Именно это имел в виду св. Павел, когда спрашивал у коринфян, не во имя ли Христа они крестились (1 Кор 1:13). Он хотел сказать, что в крещении они предали и посвятили себя Христу, признали Его своим Господом и Учителем и связали себя перед людьми обязательством веровать в Него. Так что теперь они не могут исповедовать никого, кроме Него одного, если не хотят отречься от исповедания, принятого ими в крещении.
14. Теперь, когда мы объяснили цель и причину, по которой Господь установил и предписал совершение крещения, нетрудно показать, как мы должны его применять и принимать. Ибо коль скоро оно дано нам в поддержку и утешение и в укрепление нашей веры, надлежит принимать его словно из рук самого Творца. Мы должны быть твёрдо уверены в том, что именно Он обращается к нам через этот знак: именно Он очищает нас и уничтожает самоё память о наших грехах; именно Он делает нас причастниками своей смерти, разрушая и умерщвляя силу Сатаны и нашего вожделения; более того, Он и мы становимся едины, чтобы посредством такого соединения мы были усыновлены Богу. Мы должны неколебимо верить, что Он так же истинно и реально творит всё это в нашей душе, внутри неё, как вода снаружи обливает и омывает тело. Ибо несомненное правило Таинства - аналогия, или сравнение, когда в телесных вещах мы зрим и мыслим духовные сущие как бы предстоящими перед нашим взором, потому что Господу было угодно явить их нам в телесных образах. Это происходит не потому, что дары благодати сопряжены с таинством или сообщаются его действием, а только потому, что таинство есть знак и печать, которыми Господь свидетельствует о своей воле. А именно о том, что Он хочет даровать нам все эти вещи; не развлекает нас пустым и обманчивым зрелищем, но ведёт к духовной реальности, в действительности исполняя то, что обещано в образе.
15. Это видно на примере сотника Корнилия, который, получив прощение грехов и видимые плоды Св. Духа, тем не менее после этого крестился (Деян 10:48). Крестился же не для того, чтобы получить более полное прощение через крещение, но для большей твёрдости веры и её умножения благодаря полученному залогу. Кое-кто, быть может, возразит: если прощение грехов даётся не крещением, то почему тогда Анания велел св. Павлу креститься и тем самым омыть свои грехи (Деян 9:17) [Деян 22:16]? На это я отвечу так: сказано, что когда мы принимаем, обретаем и стяжаем то, что по свидетельству нашей веры даётся нам от Бога, то тогда либо впервые начинаем познавать даруемое, либо, познав его прежде, удостоверяемся в нём. Поэтому слова Анании означают следующее: Павел! Крестись, дабы обрести уверенность в том, что твои грехи прощены, потому что в крещении Господь обещает прощение грехов. Крестись и не сомневайся.
Я вовсе не имею в виду умалить силу крещения, ибо постольку, поскольку Бог действует через внешние средства, истина и действительность соединены со знаком. Но мы получаем от этого только то, что принимаем в вере. Если у нас нет веры, то таинство становится свидетельством нашей неблагодарности и обвиняет нас перед Богом в неверии в данное Им обетование. Но в той мере, в какой крещение есть знак и печать нашего исповедания, оно свидетельствует о том, что наше упование устремлено на милосердие Божье, а наша чистота заключается в прощении грехов, которое подаётся через Иисуса Христа. Оно удостоверяет наше вступление в Церковь Божью, чтобы в единстве и согласии веры и любви мы жили одной жизнью со всеми верующими. Именно это имел в виду св. Павел, когда говорил, что все мы одним Духом крестились в одно тело (1 Кор 12:13).
16. Итак, мы утверждаем, что таинство надлежит считать исходящим не от рук того, кто его совершает, а от рук самого Бога как его истинного Подателя. Если наше утверждение верно, из него можно заключить, что достоинство служителя, совершающего обряд, ничего не прибавляет к таинству и не отнимает от него. Как в обыденной жизни для нас не имеет значения, кто передаст письмо, если почерк и печать отправителя нам известны, так и здесь нам достаточно узнать руку и печать Господа в его таинствах, через кого бы они ни подавались.
Тем самым опровергается и устраняется заблуждение донатистов, которые измеряли и оценивали действительность и силу таинства исходя из достоинства служителя. А в наши дни анабаптисты отрицают действительность крещения потому, что оно было совершено неверными идолопоклонниками в царстве папы. На этом основании они яростно требуют вторичного крещения. Против подобного безумного требования анабаптистов у нас есть сильный довод: следует помнить о том, что мы крестились не во имя какого-то человека, но во имя Отца, Сына и Святого Духа, и что крещение даётся не человеком, а Богом, кто бы ни совершал внешний обряд. Поэтому как бы невежественны и богохульны ни были крестившие, они крестили нас не в причастность к их собственному невежеству и нечестию, но в веру в Иисуса Христа. Ибо призывали они не своё имя, но имя Бога и ничьё другое. Но если крещение - от Бога, оно несомненно заключает в себе обетование прощения грехов, умерщвления плоти, духовного животворения и причастности Христу.
Точно так же, когда у евреев священники совершали обрезание, то даже если они были нечестивыми отступниками, это нисколько не вредило обрезанным и не делало знак столь бесполезным, чтобы можно было говорить о необходимости его повторения. Достаточно было возвратиться к чистому первоистоку.
Они заявляют, что крещение должно совершаться в собрании верных Богу. Но это не значит, что если поблизости окажется порочный человек, вся сила крещения уничтожается. Когда мы учим о том, что надлежит делать для сохранения незапятнанной чистоты и целостности крещения, мы отнюдь не считаем, что его извращение идолослужителями отменяет Божье установление. Так, в древности обрезание, даже будучи запятнано множеством суеверий, всё равно признавалось печатью благодати Божьей. И святые цари Иосий и Езекия, собрав со всего Израиля возмутившихся против Бога, не принуждали и не побуждали их к повторному обрезанию [4 Цар 18, 22-23].
