Кроме этого, власть Путина может принять другие ультимативные требования заокеанских «благодетелей» – раздробить последние скрепы единства страны, «Газпром», Единую систему газоснабжения и «Единую энергосистему». Раздачей важных станций «ЕЭС», кстати, уже успешно занят Чубайс, усилившийся с воцарением Путина.

Но и без этого пойдет экономическо-террористическая война на наше добивание. На ускорение распада страны и деградации последней защиты от нападения НАТО – ядерного потенциала. Экономическое крушение и безденежье просто не дадут нам возможности даже ракеты строить.

Остается только один способ избежать гибели страны – мобилизационная экономика. Экономика Неоимперии-Мегакорпорации, с Орденом сильных, умных и беспощадных к врагам людей. С властью твердой и безжалостной. С запретом на непроизводительную роскошь, монополией государства на экспорт сырья, с запретом на вывоз капиталов, с ограничением пользования личным автотранспортом при нехватке горючего для сева и ограничениями ненужного импорта.

Заявляю открытым текстом: русским терять уже нечего. Я – сторонник применения в экономике России методов Германии 1930 годов. А это – жесточайший «экономический национализм» и эмиссионный путь подъема производства. Да, ради толчка экономическому росту мы должны печатать деньги. Их печатали и при Ельцине, но только отдавали, грубо говоря, не промышленникам, а банкирам, которые и не думают тратить их на заводы и фабрики.

Без эмиссии нам не обойтись только потому, что нынешний бюджет страны меньше норвежского. Это – бюджет власти «чужих», которая ворует в несколько раз больше и в которой элита элите (вор вору) глаз не выклюет. Этим бюджетом решать проблемы огромной России – все равно что пытаться накормить трех слонов жалким клочком сена. При таком бюджете страна загнется, задохнется через несколько лет, пусть даже наши «реформаторы» повысят его вдвое. Этого даже на поддержание обороноспособности не хватит. У одной Индии оборонный бюджет равен 10 миллиардам ежегодно.

Есть механизмы единых, общегосударственных «промышленных денег», отработанных Яльмаром Шахтом при Гитлере (векселя МЕФО). Эти «сверхденьги» нельзя обменять на валюту или потратить в магазине – ими можно расплачиваться лишь за нефть, газ, электричество и металл. А значит, они не могут вызвать инфляции. Их нельзя положить в сейф, ожидая процентов. А значит, «чужие» лишатся возможности спекулировать, делая свои гешефты из воздуха, паразитируя на русской шее. Поскольку «промденьги» должны обязательно пройти цепь из 6–7 платежей, их нельзя изъять из оборотного капитала. В конце же года они обмениваются на обычные деньги, которые печатает государство. При этом напечатанные рубли уже оказываются обеспеченными выпущенными товарами.

Всех нужно контролировать и карать за использование денег не по назначению. Построил коттедж вместо покупки новых станков или выплаты денег рабочим – пеняй на себя. Подохнешь на виселице со сломанными шейными позвонками, в страшных муках от боли и удушья!

Контроль за чиновниками, борьба с их коррупцией? Раньше нам говорили, что от этого спасут выборы и «свободная пресса». Ну что, спасли? Мы заменим все это новой имперской прессой. Даже в отнюдь не идеальные времена Брежнева мой отец, будучи собкором «Правды» сначала в целой азиатской республике, а потом и в Северном Причерноморье, заменял собой целый парламент. Он мог писать о безобразиях чиновников, потому что никоим образом не зависел от местных «президентов» и «губернаторов». В отличие от нынешних щелкоперов, которые лижут руки начальникам и статьи которых уходят, словно вода в песок, отец финансировался из Москвы, отчитывался только перед нею, и в доме его стояла высокочастотная линия связи, «правительственный телефон», телетайп. И по каждой критической статье шло разбирательство по полной программе. Если сегодня чинуши плюют на прессу, то тогда, при советском тоталитаризме, журналистов боялись.

В Новой Империи у нас будет несколько центральных газет со сходными принципами действия. Газет, столь же объемистых и серьезных, как английская «Таймс».

А демократию настоящую, не театральную, надо начинать с выборов в районах. Пусть люди сначала научатся выбирать самых близких начальников, устраивать дела в своей округе, заботиться о своих школах и больницах, развивать у себя промышленность и предпринимательство, чтобы жить богаче. Лет тридцать поучатся, опыт приобретут – тогда и на следующий уровень переходить можно. А то сегодня миллионы идиотов выбирают депутатов в Госдуму по принципу: «мне его лицо нравится». Или так, как скажет телевизор.

Оффшорные фирмы? К бесу! Мы запретим кому бы то ни было иметь дело с фирмами с Каймановых островов, Мэна, Кипра или княжества Лихтенштейн. В этих клоаках, в этих налоговых убежищах обожают регистрировать свои структуры всякие грязные дельцы, проходимцы, наркомафиози и наши воры. Принцип будет такой: выдача кредита оффшору или его дочерней компании, заключение с ними сделок по вывозу из России сырья и перевод на их счета денег из страны да будет уголовным преступлением, караемым жестоко и неотвратимо. Все акции русских предприятий, принадлежащих оффшорным лавочкам, будут конфискованы Орденом. Закон на этот счет мы примем кратким и ясным.

Эмиссия? Да! Только напечатанные деньги ни в коем случае нельзя пускать на латание бюджетных дыр или на выплату пенсий, жалованья бюджетным работникам. Государство должно делать это только за счет сбора налогов, используя эмиссию только для кредитования производства. Не получается введение монополии на алкоголь? Стрелять и вешать ее нарушителей, как бешеных собак, как фальшивомонетчиков. Несколько месяцев репрессий – и все будет в ажуре. На зарплаты врачам, педагогам и офицерам хватит.

Эмиссия же должна идти только на поддержку отобранных по конкурсу, конкурентоспособных производств. Или на целевые кредиты гражданам страны – на закупку только русских автомобилей, телевизоров, радиоаппаратов. На оплату строительства жилья.

Придя к власти, Орден должен выдвинуть старые лозунги немцев: каждому гражданину России – дешевый «народный автомобиль», такой же телевизор, свой дом. Русские – не косолапые недоумки. За годы реформистского шока наши разработали свои модели техники, телевизоров и других товаров, которые вполне «на уровне». Только пресса «чужих» об этом не говорит. Я видел, как глава Миннауки в 1998-м представлял проекты частных домов, квадратный метр которых обходится всего в десять-пятнадцать долларов, и при этом сами дома обладают полной гаммой энергосберегающих технологий.

Технология эмиссионного пути и нелиберальной экономики есть. Просто о ней не говорят в наших «свободных» СМИ, принадлежащих «чужим». Потому как такая модель развития – это конец им самим, тварям никчемным. Просто эмиссионную дорогу нам перекрывает Америка, перед которой наша сволочь пляшет на задних лапках. Есть и модель специальной банковской системы такого пути – о трех уровнях.

Жесткость в подобной политике должна идти рука об руку с почти полной свободой в малом предпринимательстве, в крестьянском деле, в научно-техническом бизнесе. В конце концов, это – самый быстрый способ наполнить рынок страны своей обувью, одеждой, едой, новинками техники. И вдобавок ко всему создать общество мастеров, творцов, а не бесполезных биороботов с программой «купи-продай».

Вы назовете нашу программу фашистской? Нас это совершенно не волнует.

Еще один шаг орденской Сверхкорпорации неизбежен – политика «высокоточных» репрессий. Охоты на ведьм, если так угодно. Конфискации наворованного.

От этого мы никуда не денемся хотя бы потому, что эмиссионный путь – это допинг, наркотик. Он хорош на короткое время, для рывка, для сверхусилия. Но жить на допинге нельзя – сожжешь организм, получишь разрыв сердца. Да и негоже эмиссией покрывать плоды воровства «чужих». Нужно возвращать в страну деньги, которые добровольно не вернутся никогда и ни за что. И не столько из-за сурового русского климата, сколько из-за того, что нагребшие эти миллиарды долларов твари заниматься настоящим бизнесом способны так же, как Шварценеггер – художественной гимнастикой.