Литмир - Электронная Библиотека
A
A

– Ребекка, ты совсем не пьёшь, или только сегодня? – даже голос изменился. Теперь в нем присутствуют ленивые, томные нотки. Я чуть растягиваю слова, и говорю их сексуально. Любое слово можно сказать сексуально, если чувствуешь его.

– Только сегодня, мне ещё везти тебя домой. – Что это? Мне показалось или она тоже расслабилась?

Что?! Что она только что сказала?! Как же я могла быть такой дурой! Мой чертенок поперхнулся и умчался в свою теплую постельку, испуганно вереща и поджав хвост. Всё! Стоп! Теперь мне все ясно. Меня соблазняли, очень тонко и почти не заметно. Я сказала «почти»? Значит, так оно и выглядело. Эти забавы с «Джорди», удобный стул, личный кабинет, усовершенствование моего компьютера, взгляды, «случайные» прикосновения, приглашения попить кофе – все это вдруг сложилось в единую картинку. Странно, что для этого мне пришлось выпить. Раньше я безошибочно угадывала эти игры, и обожала в них играть. Иногда, даже слишком.

Что же делать? Мне откровенно предлагали переспать. Переспать с женщиной. Мама дорогая! Почему мне так захотелось домой? Мой чертенок все еще испуганно ежился под тепленьким одеяльцем. Но уже от любопытства высунул свою мордочку наружу. Ну же, вылезай! Только ты сможешь мне помочь! Давай Элен! Не трусь! Я снова глубоко вздохнула и…

Я приняла игру. Мой чертенок, не веря своему счастью, выполз наружу и вновь стал заполнять меня. Я чувствовала, как трясется его тощий хвостик, но не могла понять, толи от страха, толи от возбуждения.

Я как могла томно взглянула на неё. Не отрывая глаз, нарочито медленно моя рука протянулась к бокалу. Так же медленно бокал коснулся моих губ, я умело разомкнула их, принимая край холодного стекла так, как будто это были её губы. Я развлекалась. Теперь, мне было видно, что эта тактика действует. Ребекка поняла меня безошибочно. Она неотрывно следила за мной. Сделав глоток вина (кстати, оно было просто изумительным) бокал вернулся на своё место, а я изящным жестом вытащила сигарету. Теперь я давала ей возможность выбрать или отступить. Выбрать ту роль, которую она хотела бы сыграть в этом маленьком эпизоде из моей жизни, или просто с позором бежать. Она опять поняла меня, и, наклонившись вперёд, щелкнула зажигалкой.

– О, даже так? У меня появился личный водитель, это бонус ко всему остальному?

Она помолчала. Мой выпад остался без ответа. Хотя это был своего рода ход. Она пропустила иронию мимо ушей, давай мне понять, что настроена серьезно.

– Чем ты занимаешься вне работы?

Снова ход. Я принимаю игру. Теперь отступать уже поздно.

– Всем… – небрежно ответила я, выпуская струйку дыма. – Я любопытная. – Я вновь послала ей многозначительный взгляд. Она так глубоко втянула воздух, что мне показалось, что мой взгляд ударил ее поддых. Внезапно мне вновь стало скучно. Перемена настроения тоже свойственна моему чертику. Он любит играть, а когда все ясно ему скучно и он идет спать. А в её глазах так явственно читалось желание послать все игры к чёрту и просто увалить меня на кровать, что чертенок зевнул и чуть не уснул прямо тут. Но нет, спать еще рано. Что у нас есть в картах? О, я могу выбирать: облегчить ей эту задачу, или усложнить. Ломаться не в моих правилах, и если человек мне симпатичен и во время общения с ним в моём воображении промелькнёт хоть одна эротическая картина с этим человеком в главной роли, то почему нет? А о Ребекке я мечтала всё то время, пока работала над последним проектом. Хотя есть такие люди, которым важна игра. Они живут ради игры, и без этой игры не мыслят отношений. Но она не из таких. Я чувствую это. Ей интересен хороший здоровый секс. Может мне тоже? Переспать с ней и успокоить свое тело и разум. Избавиться от навязчивой картинки в голове.

Хотя, может, я ошибаюсь? Она привлекательна, я давно отметила это для себя. Интересно, что скрывает этот строгий почти мужской костюм? Она даже не сняла пиджак. Можно было только догадываться, какое тело имеет моя шефиня. Поехать к ней и сделать то, что не дает мне спать? Или оставить все как есть?

«Трусиха…» – пропел паскудный голосок в голове. – «Сделай это и успокойся, просто сделай!» Всё! Решено, я еду с ней.

– Ребекка, – я одним движением тушу сигарету в пепельнице, ломая её пополам. – Тебе нравится здесь?

– Не очень. – Она в который раз поняла меня правильно. – Ты хочешь поехать куда-нибудь ещё?

– О, это было бы замечательно. – Странно, я вижу какое-то смущение в её глазах. Стесняется задать вопрос? Помочь ей? Или подождать? Я выжидательно смотрю ей в глаза. В моей голове стучит только одна мысль: «Ну, скажи это! Скажи! Не тяни!» Она как-то робко поднимает на меня глаза:

– Ты согласна поехать ко мне?

– Это было бы неплохо. – Отвечаю я, с трудом сдерживая вздох облегчения. – У тебя ведь не будет громкой агрессивной музыки и такого количества народа?

– Нет. – Она тихо улыбается. У неё красивая улыбка, не часто встретишь людей с такой улыбкой. Эти люди улыбаются как солнышко: улыбка лучиками освещает лицо, прогоняя с него неуверенность, страх, мрачность. Улыбнётся тебе такой человек и тебе становится как-то легко и хорошо, даже тепло. Ребекка встает, и мы покидаем зал. Мы сели в такси. Почему она так далеко забилась от меня в угол? Выражение её глаз совсем не вяжется с её поведением. Она испуганно забилась в угол, но глаза! Внимательно осматривают – ощупывают каждый дюйм моего тела, она как будто ждёт. Чего? Маленький червячок сомнения зашевелился в моей душе. Может, я совершаю ошибку? А, всё равно… Эта пустота и апатия уже доконала, и самое страшное, что может случится с глупой девочкой в моём возрасте уже случилось. Да, я ничего уже не боюсь. Я расслабилась и в темноте нащупала её пальцы. Тонкие по девичьи изящные, чуть дрожащие, они быстро переплелись с моими пальцами. Рука в руке, я цинично усмехнулась про себя, что может быть глупее?

– Остановите здесь. – Её голос совсем не вязался с чувственными пальцами, властный с примесью металлической крошки. Именно её голос привлёк моё внимание, когда она впервые появилась в нашем рекламном отделе в качестве новой начальницы. Постепенно мы поняли, что её голос обладает просто поразительными возможностями. Чаще всего он был высокомерен и холоден (в конторе мы шутили, что она с успехом могла бы сделать карьеру в холодильной промышленности, заменяя время от времени сломавшиеся морозилки). Но иногда её голос был как сладкий густой мёд, обволакивал и зазывал, убеждал. Бррр… Ненавижу мёд. Слишком сладко, приторно.

Меня мягко подтолкнули, оказалось, что я давно стою перед распахнутой дверью, и она, как-то смущенно покашливая, старается привлечь моё внимание. Я шагнула в эту темноту, на минуту показалось, что такое уже было. Дежавю? Вспыхнул мягкий свет, теперь мне было видно, что я стою в прихожей, скинув туфли, я прошла в зал. Неплохо, она не зря работает дизайнером – чувство вкуса имеется. Неужели я думала, что она живет, так же как и одевается? То есть никак. А наша начальница неплохо зарабатывает, современная техника, элегантная и от этого не менее дорогая мебель. Но всё равно, чего-то не хватало. Уюта? Обычного домашнего уюта. Такие гостиные-залы оформляются крутыми дизайнерами лишь для того, что бы сфотографировать этот шедевр изящества и потом разобрать его. Никогда не видела, что бы кто-то жил в подобной обстановке. Попробовали бы они посмотреть, как живёт их младший дизайнер, то есть я. Я ухмыльнулась, представив какой беспорядок можно тут организовать. Милый, домашний беспорядок, от которого радуется душа, когда приходишь домой.

– Кофе, чай, или… – Она стояла в дверях (я бы назвала их воротами, если бы они не были столь изящны), не единого волоска не выбилось из идеальной стрижки, на ногах какие-то строгие, почти казённые шлёпанцы, пуговицы безукоризненной белой рубашки застёгнуты все до одной, ни одной помарочки во внешнем облике. Аккуратистка, уныло подумала я. Ну, хоть, пиджак сняла.

– Чай, если можно. – Меня уже начинало тошнить от этой светской болтовни. С каким бы удовольствием сейчас я бы сорвалась отсюда, домой к девчонкам. Наверно сейчас там весело, уныло подумала я. Придумать предлог и уйти?

8
{"b":"132255","o":1}