С т а р и к. Нет, нет... я всегда это говорил... чистой логики нет... чистая логика — это фикция.

С т а р у ш к а. Знаете, есть и счастливчики. Завтракают в самолете; обедают в поезде, ужинают на пароходе, а ночью спят в грузовике и едут, едут, едут...

С т а р и к. Вы говорите о достоинстве человека? Постараемся, чтобы у него было хотя бы лицо, а достоинство — это позвоночник.

С т а р у ш к а. Не поскользнитесь в темноте. (Смеется, разговаривая.)

С т а р и к. Ваши соотечественники ждут этого от меня.

С т а р у ш к а. Конечно... расскажите мне все.

С т а р и к. Я пригласил вас... вам объяснят... индивидуальность, личность — это все та же персона.

С т а р у ш к а. Он так надут, он нас надул.

С т а р и к. Я не есть я. Я — нечто иное. Некто в ином — вот я.

С т а р у ш к а. Дети мои, остерегайтесь друг друга.

С т а р и к. Просыпаюсь порой, кругом стоит тишина, полная, словно круг или луна в полнолуние. Совершенная. Но нужна осторожность. Миг — и совершенство полноты потревожено. Вокруг дыры, куда оно утекает.

С т а р у ш к а. Призраки, привидения, разные пустяки... Обязанности моего мужа необыкновенно важны и возвышенны...

С т а р и к. Простите... я другого мнения... в свой час вы узнаете, что я думаю на этот счет... но не сейчас... Оратор, которого мы все ждем, сообщит вам о нем вместо меня... и о многом другом, что нас так волнует, о чем мы спорим... настанет минута, и... настанет она очень скоро.

С т а р у ш к а (своим друзьям). Чем раньше, тем лучше... Ну конечно. (В сторону.) Никак не оставят нас в покое. Поскорее ушли бы, что ли... Где-то там моя душенька?.. Я что-то не разгляжу...

С т а р и к. Да не волнуйтесь вы так. Вы услышите мою Весть. Уже скоро.

С т а р у ш к а (в сторону). Наконец-то я слышу его голос. (Друзьям.) Моего мужа никогда не понимали, но теперь настал его час.

С т а р и к. У меня богатейший опыт. В практических сферах жизни, в философии. Я не эгоист, пусть послужит на благо человечеству.

С т а р у ш к а. Ой, вы наступили мне на ногу, а ноги у меня отмороженные.

С т а р и к. У меня целая система. (В сторону.) Однако где же оратор? Пора бы ему прийти. (Громко.) Я так настрадался.

С т а р у ш к а. Очень мы настрадались. (В сторону.) Где же оратор? Пора бы ему быть на месте.

С т а р и к. Много страданий, много познаний.

С т а р у ш к а. Много страданий, много познаний.

С т а р и к. Вы увидите сами, система моя совершенна.

С т а р у ш к а (эхом). Увидите сами, система его совершенна.

С т а р и к. Если следовать моим советам...

С т а р у ш к а (эхом). Если следовать его советам...

С т а р и к. Мир будет спасен!

С т а р у ш к а (эхом). Спасем мир, и душа его спасется!..

С т а р и к. Истина одна для всех!

С т а р у ш к а (эхом). Истина одна для всех.

С т а р и к. Повинуйтесь мне!

С т а р у ш к а (эхом). Повинуйтесь ему.

С т а р и к. Я уверен...

С т а р у ш к а (эхом). Он уверен...

С т а р и к. Никогда...

С т а р у ш к а (эхом). Никогда...

Из-за кулис слышатся гул и фанфары.

Что это?

Гул нарастает, парадная дверь широко с шумом распахивается, в проеме — пустота, и вдруг ослепительно

яркий свет из проема заливает сцену, и столь же ослепительно вспыхивают окна.

С т а р и к. Не смею... не верю... возможно ли? Да! Невероятно... и все же... Да!! Его величество! Император! Сам император!

Ослепительной яркости свет из открытой двери и окон, свет холодный, мертвенный.

Гул внезапно смолкает.

С т а р у ш к а. Душенька!

С т а р и к. Всем встать! Его величество государь император! Меня удостоил сам император! Меня! Семирамида! Ты слышишь?

С т а р у ш к а (недоуменно.) Император? Какой император, душенька? (Вдруг понимает.) Ах, государь император! Его императорское величество! (Волнуясь, она без конца приседает.) У нас в гостях... у нас в гостях.

С т а р и к (плача). Ваше величество, любимое наше ваше величество, миленькое величественное величество! Какая величественная милость... волшебный сон...

С т а р у ш к а (эхом). Волшебный сон... сон...

С т а р и к (невидимой толпе). Дамы, господа, встаньте! С нами наш возлюбленный государь, наш император! Ура! Ура! Ура!

Старик становится на скамейку, приподнимается на цыпочки, чтобы лучше разглядеть императора,

старушка делает то же самое.

С т а р у ш к а. Ура! Ура!

Топот.

С т а р и к. Ваше величество! Вот он я! Вы слышите? Да скажите же его величеству, что я здесь! Ваше величество! Ваше величество! Ваш самый преданный и покорный слуга здесь!

С т а р у ш к а (эхом). Самый преданный и покорный слуга, ваше величество!

С т а р и к. Ваш слуга, ваш раб, пес — гав! гав! гав! — вашего величества!

С т а р у ш к а (очень громко). Ав! Ав! Ав!

С т а р и к (заламывая руки). Вы видите меня, сир? Взгляните! Я вас вижу, сир! Ваш августейший лик... божественный лоб... Опять не вижу, встали стеной придворные ко мне спиной..

С т а р у ш к а. Ной... ной... Ау, ваше величество, мы тут!

С т а р и к. Ваше величество! Дамы-господа, да усадите же его вон туда! Видите, ваше величество, я один пекусь о вашем здоровье, я ваш преданнейший слуга!..

С т а р у ш к а (эхом). Преданнейший слуга...

С т а р и к. Пропустите меня, господа и дамы. Не будьте упрямы, позвольте пройти... вас такое количество... вы заслонили его величество, я хочу ему поклониться, извольте посторониться...

С т а р у ш к а. Ницца... Ницца... Ницца...

С т а р и к. Потеснитесь, позвольте пройти... (Безнадежно.) Неужели никак не подойти?..

С т а р у ш к а (эхом). Уйти... уйти...

С т а р и к. Сердцем, всем своим существом я у его августейших ног, придворные окружили его, они хотят помешать мне... Они боятся... о!.. я понимаю, я все понимаю... Придворные интриги... мне ли не знать их... Меня хотят оттеснить от нашего императорскою величества.

С т а р у ш к а. Успокойся, душенька... Его величество видит тебя, оно на тебя смотрит... Его императорское величество подмигнуло мне, оно за нас, его величество.

С т а р и к. Посадите императора на лучшее место... возле эстрады... Он должен услышать из уст оратора Весть!..

С т а р у ш к а (привстает на скамейке на цыпочки и тянет шею, стараясь все разглядеть). Ну наконец-то позаботились об императоре.

С т а р и к. Слава богу! (Императору.) Сир, доверьтесь. Возле вас — друг, он — мой представитель. (Стоя на цыпочках на скамейке.) Дамы, господа, барышни, милые детки, умоляю...

С т а р у ш к а (эхом). Ляю, яю...

С т а р и к. Я хотел бы видеть... да раздвиньтесь же... видеть небесный взор, благородный лик, корону, ореол его величества... Сир, снизойдите повернуть ваше сияющее лицо в мою сторону, к вашему нижайшему слуге, нижайшему... Увидел! Увидел...

С т а р у ш к а (эхом). Дел.. ел...

С т а р и к. Я на верху блаженства... Нет слов, чтобы выразить безмерность моей благодарности. Ваше императорское величество! Солнце!.. В доме, где я маршал... но на служебной лестнице, то есть я хотел сказать, на лестничной службе, то есть на лестничных маршах... я маршал...

С т а р у ш к а (эхом). Да, маршал...

С т а р и к. Я горд... горд и смиренен... всю жизнь провел на коленях... маршал вправе быть на марше, а придворный при дворе, свой двор я мел исправно... ваше величество... сир, я бы вас попросил... и у меня могло бы... но в жизни так много злобы... если б я знал, умел, посмел, не осиротел... если бы вы мне... Сир, вы меня простите...

С т а р у ш к а. К государю — в третьем лице!