Прозрачная стена, которая была общей для двух смежных комнат, казалась толстой, но благодаря какому-то невидимому устройству находящимся по разные стороны этой стены можно было общаться, не напрягая голосовых связок.

— Это временные неудобства, дорогая, — улыбнулась Илане герцогиня. — Скоро у тебя будет куда более удобная комната, и даже не одна. Для тех, кого я люблю, я ничего не жалею. И уж если я решила вправить кому-то мозги, то непременно это сделаю…

— Где остальные?

— Уже далеко. Не беспокойся, твои приятели живы. Пока. Но за дальнейшее не ручаюсь. Они придут в себя в каком-нибудь из миров Федерации, а поскольку они теперь объявлены государственными преступниками, их тут же арестуют. На проверку так называемая королева Изабелла не явилась, а следовательно все её обвинения были клеветой. Она и её сообщники обвиняются в заговоре против Федерации. Боюсь, что срок им грозит порядочный, но, знаешь, это ещё не самое худшее. В тюрьмах сейчас сплошной беспредел, так что порой даже пожизненное заключение оказывается очень коротким. Впрочем, твои друзья отличаются находчивостью и, возможно, сумеют скрыться. Может, им удастся более или менее сносно устроиться в каком-нибудь из Диких Миров, которые не заключали с Федерацией договор о выдаче преступников. Может, им даже удастся вернуться в Айсхаран, да вот только то, что они там увидят, им не понравится. Мне ничего не стоило уничтожить твоих приятелей, но это было бы как-то примитивно, да и вообще неинтересно. Даже если бы с ними сейчас действительно произошёл несчастный случай, многие тут же заподозрили бы меня, а я дорожу своей репутацией человека доброго и терпимого. Никто не должен знать, как я их ненавижу. Жалкие праведники, которые возомнили, что могут ставить мне условия! Что отнимут у меня то, чего я хочу! Нет, пока я не желаю их смерти. Пусть поживут ещё! Пусть выпьют до дна чашу поражения и позора. Пусть посидят в тюрьме в компании всяких отморозков. И я обязательно позабочусь о том, чтобы они узнали, как мы с тобой счастливы… Что с тобой, дорогая? Тебе плохо?

— Кого угодно затошнит от вашего словесного поноса, мадам.

Илана чувствовала себя всё хуже и хуже, и, кажется, у неё уже не получалось это скрывать. Наверное, если бы не отрава, которой она недавно надышалась, действие лекарства Эдеры продлилось бы дольше.

— В посёлке говорили, что у неё недомогание из-за перестройки организма, — пояснил Таддеуш. — Вроде бы, у этих снежных недочеловеков так бывает в период полового созревания. И ещё говорили, что скоро она созреет.

— Вот и замечательно, — игриво подмигнула герцогиня. — Тогда и ты с ней сможешь развлекаться. Мы даже сможем втроём. Не беспокойся, после операции она станет сговорчивая…

— Нет уж, Би, спасибо! Я не некрофил. Что-то не тянет меня к этой ледышке… Впрочем, поживём — увидим.

— Илана, неужели ты и впрямь надеялась меня одолеть? — спросила герцогиня тоном ласкового снисхождения.

— Да я и сейчас надеюсь.

— Ценю твоё остроумие и выдержку. Должна признаться, ты достойна восхищения! Тебе столько раз удавалось меня провести, а ведь мало кому это удаётся даже один раз. Но теперь тебе остаётся лишь смириться с тем, что здесь твоя магия бессильна. Стены, которые тебя окружают, содержат так называемый линдимин. Но не тот, кусочки которого были у тебя и у твоих незадачливых друзей. Магическая сила этого гораздо больше, а использовать силу этой материи в полной мере способны только юты. Ибо это материя их погибшего мира…

— Может, хватит уже с ней разговаривать, Би? — Таддеуш с трудом скрывал раздражение. — Зачем выдавать ей столько информации?

— Не беспокойся, она уже не сумеет её использовать.

Борясь с недомоганием, Илана пыталась «выжать» магическую воду из своей одежды, но у неё ничего не получалось. Внимательно наблюдавшая за ней ютка, похоже, прекрасно это понимала. В её взгляде не было ни издёвки, ни злорадства. Впрочем, сочувствия тоже.

— Пусть ею наконец займутся. Поболтаем потом, когда она будет посговорчивей.

— Увы, Тэдди, это уже будет не так интересно, — вздохнула герцогиня. — Если бы можно было оставить её такой же смышлёной, остроумной.

— Но не станет же она слабоумной!

— Конечно, нет. Но вместе с волей она утратит свою индивидуальность. Итак, Илана, мы с тобой прощаемся, но ненадолго…

— Можно вопрос?

— Конечно, дорогая.

— К госпоже Йесси.

— Спрашивай, — позволила ютка.

— Почему вы на стороне этих подонков?

— Мы ни на чьей стороне. Вернее на своей. Нам важны только наши интересы, и мы сотрудничаем с теми, с кем выгодно.

— И спокойно причиняете вред тем, кто не сделал вам ничего плохого?

— Ничего? Тебе ли говорить об этом, полукровка? Потомок тех, кто разрушил наш мир? Юты долгое время верили в ложь, будто прекрасные и мудрые иланы их защитники и спасители. А на самом деле их проклятая снежная магия погубила наш мир и едва не погубила нас всех. Хорошо, что наконец-то мы узнали об этом. И нашли то, что способно сделать юта более сильным магом, чем любой из иланов. Солнце нашего мира светит нам снова. Мы создадим сильное государство и больше никого не будем бояться. Юты устали от страха и унижений.

— Значит, теперь вы хотите унижать и держать в страхе других?

— Мы вынуждены это делать, пока не укрепим наши позиции в Межгалактическом сообществе. Мы вынуждены выбирать союзников, которые способны нам в этом помочь.

— Даже если они абсолютные мерзавцы?

— Да. Даже если они такие же мерзавцы, как и те, что погубили наш мир. Мы больше не верим снежным магам и уж тем более полукровкам, от которых вреда ещё больше.

— То есть ваша ненависть к иланам и полукровкам неистребима. По-вашему, люди лучше?

— Не думаю. Но им, по крайней мере, недоступна снежная магия, так что сотрудничать с ними наименее опасно.

— Боюсь, что вы заблуждаетесь. Зло всегда найдёт способ вас достать. Госпожа Йесси, вы не знаете, куда делись жители ютского посёлка на окраине Гаммеля?

— Почему это тебя интересует?

— У меня там были друзья, и их судьба не может меня не интересовать.

— Друзья? Назови хоть одно имя.

— Хватит, — резко оборвала Илану ютка, когда та принялась перечислять имена своих знакомых из гаммельского посёлка. — Могу лишь сказать, что их переселили в безопасное место. В Германаре сейчас неспокойно, а мы заботимся о своих соплеменниках.

Она встала, точнее слезла со слишком высокого для неё стула, и направилась к двери.

— Ты самая мерзкая сволочь из всех ютов, с какими я только встречалась, — сказала Илана.

Госпожа Йесси остановилась и посмотрела на пленницу, словно бы дожидаясь объяснений.

— И напоминаешь мне одного лицемера в сутане. Несколько лет назад он оставил меня наедине с компанией подонков, которые решили со мной разделаться.

— Правда, потом им пришлось об этом пожалеть, — добавила она с презрительной улыбкой. Пусть эта бессердечная мелкая тварь не думает, что кто-то собрался умолять её о помощи.

Таддеуш фыркнул, но взгляд у него был испуганный и настороженный.

— Пойдём, Тэд, — промолвила герцогиня, когда госпожа Йесси покинула комнату. — Сейчас ей дадут снотворное, ну а проснётся она уже совсем другим человеком. Приятно было с тобой познакомиться, Снежная Принцесса.

— Мне поначалу тоже.

«Ну и когда же придут давать снотворное? — размышляла Илана, тщетно пытаясь «выжать» воду. — Неужели мне даже лезвие не удастся сделать? Просто так я им не дамся. Хоть один удар да будет мой… Почему так пахнет? У них тут что, оранжерея рядом?»

Терпкий запах роз всё усиливался, а Илану всё больше и больше клонило в сон. Запах… Так вот оно, это снотворное…

Ей показалось, что она проснулась, едва успев отключиться. И сразу поняла, что «совсем другим человеком» не стала. Она по-прежнему помнила о своих друзьях и по-прежнему за них боялась.

— Вставай, — произнёс невысокий мужчина в светло-зелёном комбинезоне, очень похожем на спецодежду врачей в хирургических отделениях. Из-за его плеча выглядывал точно так же одетый молодой парень.