1. Мы не должны, с одной стороны, все предоставляя молитвам святых, сами коснеть в праздности и стремиться к пороку и не исполнять ничего такого, что приводит к добродетели, а, с другой стороны, делая добро, не должны пренебрегать и этою помощью. Великую, поистине великую силу молитва, которую о нас (приносят Богу), но только когда и мы сами подвизаемся. Потому и Павел, молясь о них, опять удостоверяет (в успехе) тем, что даны были обетования, и говорит: "Но верен Господь, Который утвердит вас и сохранит от лукавого". Если Он избрал вас к спасению, то не солжет и не позволит вам совершенно погибнуть. Но чтобы этим не привести их к беспечности и чтобы они сами, полагая, что все зависит от Бога, не предались сну, – смотри, как (апостол ) и с их стороны требует содействия, когда говорит: "Мы уверены о вас в Господе, что вы исполняете и будете исполнять то, что мы вам повелеваем". Итак, говорит, верен Бог и, дав обетование спасти вас, несомненно, спасет; но – как обещал. А как Он обещал? Если мы сами захотим, если будем повиноваться Ему, а не просто, не тогда, когда будем пребывать в бездействие подобно деревьям и камням. Правильно употребил (апостол ) и это выражение: "уповаем па Господа", т. е. уповаем на Его человеколюбие. Опять низлагает их (гордость), показывая, что все зависит (от Бога). Если бы он сказал, что мы верим вам, то хотя в этом заключалась бы великая для них похвала, но зато он не показал бы того, что они поставляют все в зависимости от Бога; напротив, если бы он сказал: мы уповаем на Господа, что Он сохранить вас, и не прибавил того выражения – о вас, и (другого) – "что мы вам повелеваем", и творите и сотворите, то, возложив всю (надежду) на силу Божию, он соделал бы их более преданными лености. Хотя мы должны все относить к Богу, однакож и сами должны быть деятельными, должны брать на себя труды и подвиги. Здесь (апостол) показывает также, что хотя добродетель и одна достаточна, чтобы спасти нас, однако необходимо, чтобы она достигла надлежащей степени совершенства и пребывала вместе с нами до последнего нашего издыхания. "Господь же да управит сердца ваши в любовь Божию и в терпение Христово". Опять хвалит их и молится о них, обнаруживая в этом свое попечение о них. Так как он намерен потом приступить в обличению, то предварительно смягчает их сердце и тем, что говорить: я уверен в вашем послушании, – и тем, что просит у них молитв о себе, – и тем, что опять молится сам (о ниспослании им) бесчисленных благ. "Господь же", – говорит, – "да управит сердца ваши в любовь Божию". Много есть таких предметов, которые отвращают нас от любви, и много есть путей, которые насильно влекут нас оттуда. И, во-первых, порок любостяжания, как бы охватывая нашу душу своими, так сказать, бесстыдными руками, и крепко держа ее, даже против нашей воли влечет и удаляет ее оттуда. Потом отвлекают тщеславие, и скорби, и часто также искушения. Поэтому мы нуждаемся в помощи Божией, как бы в некотором ветре, чтобы наш парус, точно каким сильным дуновением, подвигаем был к любви Божией. Не говори мне поэтому, что ты любишь Бога даже больше, нежели самого себя. Это одни слова: докажи мне посредством дел, что ты подлинно любишь Его больше себя самого. Возлюби Его больше, нежели деньги, – и тогда я поверю, что ты любишь Его больше самого себя. В самом деле, как может презирать самого себя тот, кто не презирает денег ради Бога? Но что я говорю – денег? Если ты не презираешь любостяжания, что надлежало бы исполнять и без повеления Божия, то как станешь ты презирать самого себя? "И в терпение", – говорит, – "Христово". Что значит: в терпение? То, что мы должны терпеть так, как терпел Христос, или что мы должны поступать так (как Он), или что мы должны с терпением ожидать Его, т. е. быть готовы (к принятию Его). Так как Он дал нам много обетований и сам придет судить живых и мертвых, то мы должны ожидать Его и быть терпеливы. Впрочем, везде, где (апостол ) говорить о терпении, всегда намекает на скорби. В том и состоит любовь к Богу, чтобы терпеть и не приходить (от этого) в смущение. "Завещаем же вам, братия, именем Господа нашего Иисуса Христа, удаляться от всякого брата, поступающего бесчинно, а не по преданию, которое приняли от нас" (ст. 6). То есть: не мы говорим это, но Христос: такое именно значение имеют слова: "именем Господа нашего Иисуса Христа". Говоря таким образом, он показывает, с каким страхом (должно взирать) на это повеление. Повелеваем, говорит, именем Христа. Следовательно, Христос нигде не заповедал нам предаваться недеятельности. "Удаляться", – говорит, – "вам от всякого брата". Не говорит мне, что он богат, или что беден, или что он свят, это – бесчиние. "Ходяща", – говорит, т. е. живущего. "А не по преданию, которое приняли от нас". Говорит о предании, преподанном чрез дела, и в собственном смысле он всегда называет это преданием. "Ибо вы сами знаете, как должны вы подражать нам; ибо мы не бесчинствовали у вас, ни у кого не ели хлеба даром, но занимались трудом и работою ночь и день, чтобы не обременить кого из вас" (ст. 7, 8). Если бы я и ел у кого, то это было бы не даром: "Достоин", – сказано, – "трудящийся пропитания" (Мф.10:10). Но "ни у кого не ели хлеба даром, но занимались трудом и работою ночь и день, чтобы не обременить кого из вас, не потому, чтобы мы не имели власти, но чтобы себя самих дать вам в образец для подражания нам. Ибо когда мы были у вас, то завещевали вам сие: если кто не хочет трудиться, тот и не ешь" (ст. 8–10).

2. Заметь, как в первом послании он рассуждает. Об этом несколько снисходительнее, – например, когда говорит: "Умоляем же вас, братия, более преуспевать и усердно стараться о том, чтобы жить тихо, делать свое [дело] и работать своими собственными руками, как мы заповедывали вам" (1 Фес.4:10–11), и нигде (не говорит им): повелеваем, не говорит также и того – во имя Господа нашего Иисуса Христа – что внушало страх и указывало на опасность, но: преуспевать, говорит, и усердно стараться, что прилично было говорить тому, кто увещевал их вести жизнь добродетельную: "чтобы поступали", – говорит, – "благоприлично"(1 Фес.4:12). А здесь ничего подобного (он не говорит), но: "если кто не хочет трудиться, тот и не ешь". В самом деле, если Павел, который не имел необходимости, а имел возможность не трудиться, взяв на себя такое великое дело, несмотря на то трудился, и не просто трудился, но ночь и день, так что мог и другим давать пособие, то тем более другие должны были так поступать. "Но слышим, что некоторые у вас поступают бесчинно, ничего не делают, а суетятся" (ст. 11). Так (говорит он ) здесь, а там, в первом послании: "чтобы вы поступали", – говорит, – "благоприлично". Почему? Может быть, потому, что до сих пор ничего подобного не было; и действительно, в другом месте, увещевая, он сказал: "блаженнее давать, нежели принимать" (Деян.20:35). А слова: "чтобы вы поступали благоприлично" сказаны не по поводу какого-либо бесчиния. Поэтому он и прибавил: "чтобы ни в чем не нуждались" (1 Фес.4:12). Между тем здесь он указывает и на другую потребность (ради которой нужно трудиться), именно на ту, что следует делать доброе и полезное для всех, почему далее говорит: "Вы же, братия, не унывайте, делая добро" (ст.13), так как вообще человек, который может трудиться и. между тем остается праздным, по необходимости становится суетливым. А милостыня предназначена только для тех, которые не имеют силы трудами рук своих удовлетворять своих нужд, или для наставников, всецело посвятивших себя делу учения. "Не заграждай рта волу, когда он молотит" (Втор.25:4), и: "ибо трудящийся достоин пропитания" (Mф. 10:10). Следовательно, он нисколько не остается праздным, но получает мзду за труд, и при том за великий труд. А поститься и молиться, оставаясь праздным, не составляет труда рук. Трудом (апостол ) называешь здесь то, когда кто трудится руками. И чтобы ты не предполагал ничего такого, он прибавлял: "ничего не делают, а суетятся" Таковых увещеваем и убеждаем Господом нашим Иисусом Христом (ст. 12). Так как он сильно уязвил их, то, желая сделать речь свою более кроткою, прибавил: "Господом", опять показывая этим, что (слово его) заслуживает доверия и должно внушать им страх. "Чтобы они, работая в безмолвии, ели свой хлеб". Почему не сказал: если они не бесчинствуют, то пусть питаются от вас; но требует от них и того и другого, – чтобы они и оставались в безмолвии, и трудились? Потому что он хочет, чтобы они, трудясь, сами себя пропитывали. Это именно значат слова: "ели свой хлеб", т. е. от своих трудов, а не чужой, добываемый выпрашиванием подаяния. "Вы же, братия, не унывайте, делая добро" (ст. 13). Смотри, как скоро смягчилось отеческое сердце, – он не мог дальше продолжать обличение, но опять сжалился над ними. И заметь, с какою мудростью (он поступает). Не сказал: впрочем, оказывайте им снисхождение до тех пор, пока они исправятся, – но что? "Вы же не унывайте, делая добро" Отделяйтесь, говорит, от них и обличайте их, однако не презирайте умирающих от голода. А что, скажет кто-нибудь, если получающий от нас все в изобилии останется праздным? Против этого, говорит, я указал вам хорошее лекарство, именно: отделяйтесь от такого человека, т. е. не придавайте ему дерзновения, показывайте, вид, что вы гневаетесь на него. Это (наставление) немаловажно. Так именно мы должны наказывать брата, если действительно желаем того, чтобы Он исправился. Мы должны знать, каким образом можем наказывать. Скажи мне, если бы ты имел брата по плоти, то неужели бы ты оставил его без помощи тогда, когда он умирал бы с голоду? Я не думаю, – вероятно, ты позаботился бы об исправлении его. "Если же кто не послушает слова нашего в сем послании" (ст. 14). Заметь смиренномудрие Павла. Он не сказал: кто не повинуется, тот мне не повинуется; но слегка намекает на это. "Того имейте на замечании". Следовательно, заповедует творить это, чтобы не были скрываемы (такого рода поступки). "Не сообщайтесь с ним". И это немалое наказание. И опять потом (прибавляет): "чтобы устыдить его" (ст. 14). Таким образом, он не позволяет, чтобы (наказание) простиралось сверх меры. Как выше, сказав: "если кто не хочет трудиться, тот и не ешь", из опасения, чтобы те не погибли с голоду, прибавил: "Вы же не унывайте, делая добро", – так и (теперь), сказав: "того имейте на замечании и не сообщайтесь с ним", потом из опасения, чтобы это самое совсем не отделило его от общества братий (а действительно, усомнившись тогда в самом себе, он мог бы вскоре погибнуть, если бы ему было отказано в ободрении), прибавил: "Но не считайте его за врага, а вразумляйте, как брата" (ст. 15). Этим показывает, что он назначил (виновному) великое наказание, так что оно могло лишить его всякого дерзновения.