Ежик недоуменно передернул узкими плечами. Какая разница — от кого? И по какой причине расписка, врученная богатому бизнесмену вдруг оказалась в руках этого водителя?

К окошку «жигуля» наклонилась пожилая дама в немыслимо закрученной шляпке с кокетливо опущенной на лицо прозрачной вуалью. Головной убор больше напоминает клетку для попугая.

— Водитель, не отвезете ли меня в Останкино… Тороплюсь.

— Не могу. Занят, — угрюмо буркнул Вертелов, не сводя с Ежика настороженный взгляд.

Разочарованная женщина поправила вуаль и пошла к остановке автобуса.

Вадим упорно молчал. Либо его огорошила показанная расписка, либо решил отделаться молчанием.

— Значит, не хотите отвечать? Тогда придется ответить мне. Двести долларов вы получили от сотрудника уголовного розыска. В уплату за определенные сведения.

Шантаж, грубый шантаж, испуганно подумал Вадим. Но отвергнуть нагло пред"явленное обвинение он не успел. Из стоящего впереди «икаруса» выбрался немолодой водитель. Огляделся и направился к вертеловскому «жигулю».

— Мужики, прикурить не дадите? Скисла распроклятая капиталистическая зажигалка, кол ей в задницу! За что только деньги дерут?

Вертелов молча дал прикурить. Но водитель, маясь от зверской скуки, не торопился уходить. Тема для «развлекательного» разговора — обычная: рост цен, задолженность по зарплате.

— Простите, нам пора ехать, — не выдержал контрразведчик.

Недовольный водитель отбросил недокуренную сигарету и полез в автобус.

«Жигуленок» медленно ехал по улицам Москвы, выбирая самые тихие немноголюдные. Несмотря на высказанную нелюбовь к разговорам на-ходу, Александр нарушил молчание. А что делать прикажете, если на парковке пристают разные дамочки и коллеги-водители?

— Итак, главное мы выяснили: деньги вами получены.

— Я подписки не давал, — нерешительно возразил бедный, исходящий потом, клерк. — Просто одолжил…

— Расписка — та же подписка, — неудачно скаламбурил Вертелов и сам засмеялся. — Впрочем, все это не имеет значения. Успокойтесь, ничего я от вас не требую. Так, кой-какие безобидные сведения…

Клерк понял — его вербуют. Нагло, беззастенчиво. Судя по улыбке «вербовщика», тот уверен в удачном исходе. И не возразишь же, не пригрозишь милицией, ибо сидящий за рулем мужик — такой же мент, а, как известно, ворон ворону глаз не выклюет.

— Что именно вас интересует? — не сказал — прохрипел Ежик. — Я — обычный банковский консультант, мне ничего не известно…

— Вот это уже мужской разговор, — похвалил пассажира Вертелов. — Верю — вам, действительно, мало что известно. Но вы можете незаметно навести справки. У более сведущего человека. Что меня, вернее, нас, интересует. Чистейшая ерунда. Например, какие операции Голденбанк проводил совместно с Сервизбанком и компанией Веста этой осенью? Куда и какие суммы перечисляли или… отправляли другими способами? Откуда эти деньги получали?… Как видите, вопросы — безобидные, лично для вас вполне безопасны…

— Я… не знаю, — простонал парень. Безобидные, говорит, сведения? Как для кого? Господин Хвостов не раз предупреждал о необходимости строгого сохранения коммерческой тайны. — Поймите, перед вами — ничего не знающий рядовой консультант, не больше… А двести долларов я обязательно верну, не сомневайтесь…

Контрразведчик меньше всего беспокоился по поводу «долга» — он пропустил мимо ушей клятвенное обещание несостоятельного «кредитора».

— Кто знает? — Вертелов клещем вцепился в несчастного клерка. — У вас, Вадим Игоревич, наверняка есть осведомленные друзья или подруги. Клянусь, задание — единственное, больше никто вас беспокоить не станет.

— Может быть… Мария Федоровна, — вспомнил клерк засушенную дамочку и попытался использовать ее в виде этакого щита. — Кажется, она ведает…

Вертелов терпеть не мог иметь дело с женщинами — слишком болтливы и доверчивы. Исключение, по его мнению, только женский персонал ФСБ.

— А знающих мужиков нет?

— Как же, как же, — заторопился Вадим. Сейчас ему страшно захотелось любыми способами отделаться от приставучего мента. Если даже придется подставить весь мужской персонал банка. — Олег Леонидович в курсе…

— Вот завтра и побеседуйте с этим самым Олегом Леонидовичем. Только не вздумайте упоминать ни о нашем теперяшнем разговоре, ни о данной вами расписке-подписке… Надеюсь, вы — достаточно здравомыслящий человек, чтобы не подставляться под серьезные неприятности…

Вертелов многозначительно положил ладонь на внутренний карман куртки, из которого недавно выпорхнула злополучная расписка. Заодно продемонстрировал наплечную кобуру с пистолетом. Дескать, вот тебе два варианта возможного наказания, предоставляю право выбора.

Упоминать об отсутствии вербовочной подписки, о правах человека в демократической, свободной стране Ежику уже не хотелось. Понимал, все эти права существуют только для наружнего, вернее, зарубежнего употребления. В России, главенствует второй вариант, спрятанный в кобуре под курткой наглого мента.

— Сделаю, — промямлил он и для верности более уверенно повторил. — Все сделаю!…

Наконец — Теплый Стан. Повинуясь жестам и коротким указаниям пассажира, Вертелов поворачивал то вправо, то влево, об"езжал трансформаторные подстанции, невесть для какой цели отрытые ямы.

— Остановитесь. Вот — мой дом.

— Ничего не скажешь, красавец. Итак, слушайте меня внимательно. Завтра в одинадцать вечера я буду ожидать вон на том пустыре. Собака имеется? — клерк безвольно качнул лохматой головой: да, есть. — Вот и выведете ее на вечернюю прогулку. Думаю, вам отведено достаточное время для того, чтобы пообщаться с Олегом Леонидовичем либо с Марией Федоровной. Еще раз повторю, что необходимо выяснить.

Контрразведчик медленно, с остановками, внедрил в сознание банковского клерка свои вопросы. Будто продиктовал пункты анкеты, аккуратное и полное заполнение которых избавит Ежика от обещанных неприятностей…

Двадцать минут одинадцатого Вертелов припарковал «жигуленка» к забору замороженной стройки. Замороженной — и в прямом, и в переносном смысле слова. Над смонтированным первым этажом здания надгробьем высится башенный кран, дощатый забор с оторванными досками и порванными нитями колючки огораживает «могилу», вернее, обозначает место захоронение немалых средств.

Подгоняемый резкими порывами ветра, по машине бьют колючие снежинки, смешанные с дождевыми струйками. Погода — не для прогулок и встреч. В том числе, деловых. Дай Бог, чтобы трусливый парень решил прогулять свою собаку!

Выходить из теплого салона машины, подставляться под снег с дождем не хотелось. Вертелов расстегнул куртку, поправил наплечную кобуру, попробовал — легко ли выходит из нее «макаров», и задумался. Не о болезни жены и не о подозрительных уличных развлечений малолетнего сына — сознание работало, перебирая бусинки добытых и осмысленных фактов.

Итак, что есть в наличии?

Первая бусинка, отделанная и отполированная, — показания начальника аэродромного контрольно-пропускного пункта — КПП. Старший прапорщик оказался самым настоящим кладом — сразу понял, что от него требует сотрудник Федеральной Службы безопасности.

Да, он получил приказание начальника штаба части пропустить на территорию аэродрома черную «волгу» с тремя пассажирами. Машина не подъехала к самолету, подготовленному к вылету — остановилась метрах в ста от него. После взлета «волга» притормозила неподалеку от КПП, к ней подошел подполковник, его встретил вышедший из машины тощий мужик в очках. О чем они беседовали старший прапорщик не слышал.

Вторая «бусинка» — допрос задержанного начальника штаба. Тот признался в получении взятки, сразу задрал над головой шкодливые лапки. Неохотно назвал фамилии банкиров.

Третяя «бусинка» — признание полумертвого бортмеханика сбитого кавказскими боевиками транспортника. Самолет перевозил один грузовик с детским питанием и подарками, предназначенными для десантников.

Отработанные «бусинки», вроде, все. Теперь — выводы и версии.