Немецкие новостные каналы показывали кадры с разбомбленным Грозным, трупами, рыдающими чеченками. На этот видеоряд накладывались мнения «экспертов»: «40 бойцов захватили в плен 700 заложников. Это говорит о готовности чеченцев умереть за свою родину и свою веру»… «Заложники звонят знакомым и говорят, что с ними все в порядке, обращение хорошее». Утверждалось даже, что люди, вырвавшиеся оттуда, пожелали только сказать: «Они не террористы, они борются за свою родину».[154]
Британское информационное агентство «Reuters» поведало своей аудитории, что причиной случившегося в Москве стало военное смещение в 1999 году российскими властями законного правительства Чечни, возглавляемого Масхадовым.
Террористов именовали и «борцами за независимость», и «партизанами», и «повстанцами», и даже «вооруженными диссидентами». Стилистика заявлений, равно как и личности «экспертов» говорили — о том, что на стороне террористов в информационной войне против России участвуют те же люди, что некогда вели информационную войну против СССР. Хотя «холодная война» и окончилась, они не переставали бороться против российской «империи зла» даже без государственной поддержки. Фактически Европа так и не нашла в себе мужества после полувека антирусской пропаганды времен «холодной войны» взглянуть на нашу страну по-новому.
Именно на это и был расчет террористов. Интернет-сайты террористов активно обрабатывали европейцев. «Кавказ-центр» сообщал о том, что в Нью-Йорке «группа русских, чеченских и дагестанских студентов, обучающихся в различных вузах США, собираются провести акцию в поддержку чеченских моджахедов перед зданием ООН».[155] Сайт «Чечен-пресс» опубликовал «письмо дочери одной из заложниц». «Мама! Я тебя очень люблю! Очень скучаю по тебе!..Кто там за все отвечает, пожалуйста, я Вас просто умоляю, отпустите их…»[156] Конечно, грубоватая работа, но действенная: мы понимаем трагедию заложников, но просто вынуждены поступить именно так.
На ряде российских и иностранных интернет-сайтов, форумах и в чатах распространялись заявления террористов. Уже после завершения событий один из занимавшихся этим пособников террористов был задержан в Нижнем Новгороде.[157]
И еще до теракта на сайте «Чечен-пресс» было опубликовано заявление номинального лидера террористов Аслана Масхадова. «Практически все, кто с оружием в руках, находятся под моим контролем… Я готов нести ответ за каждого из них… Я веду работу не только по консолидации военных сил… а всех чеченцев, где бы они ни находились. Ответственно заявляю, что никто с территории Чечни никакие теракты не планировал и не осуществлял».[158] Заявление должно было подчеркнуть возможность и даже необходимость переговоров с Масхадовым, якобы представляющим чеченский народ; рассчитано оно, конечно, было преимущественно на иностранцев. Еще за несколько месяцев до захвата театрального центра многие наблюдатели отметили странное явление: лидеры террористов в Чечне вдруг стали усиленно демонстрировать свою готовность к мирному урегулированию конфликта.[159] Эта типичная пиар-акция, рассчитанная преимущественно на иностранного потребителя, вызывала у наблюдателей некоторое удивление — с чего бы вдруг? Теперь же ее смысл становился абсолютно ясен. Это была политическая подготовка «уникальной операции».
Однако главный калибр террористической пропаганды так и не выстрелил.
Захват заложников, как мы помним, намечался на 7 ноября; в преддверии его 24 октября в Гааге должна была состояться презентация газеты «The Chechen Times». Российская сторона охарактеризовала цели издания как пропаганду идей сепаратистов, в основе которых лежит насилие. «И неспециалисту ясно, — писала официальная «Российская газета», — что это печатное издание призвано служить легальным центром для координации усилий чеченских сепаратистов, удобным каналом для связи и руководства теми, кто при потворстве властей оседает в ряде европейских стран».[160] На самом деле, задачи издания были более конкретными и масштабными: газета должна была подготовить европейское общественное мнение к «правильному» восприятию теракта, о чем ясно свидетельствовало ее содержание.
«The Chechen Times» была напечатана в английском и русском варианте. Содержание их несколько отличалось; поскольку русский вариант издания предназначался для пусть симпатизирующих террористам, но все-таки россиян, некоторые особо резкие пассажи, наличествовавшие в английском варианте, были изъяты. Например, на первой полосе русского издания говорилось о том, что целью французского правозащитника Андрэ Глюксманна, активно выступающего против контртеррористической операции в Чечне, было «начать войну с войной…». В английском варианте имелось существенное дополнение: «со зверской войной и геноцидом, до сих пор ведущимися российской армией против чеченского народа».[161]
Однако в целом содержание русского и английского вариантов газеты было одинаковым — и очень рациональным. Первый материал — интервью с упомянутым правозащитником Глюксманном. В нем постоянным рефреном звучит идея о том, что «в России существует огромное количество объектов, которые могут быть доступны возможному чеченскому терроризму». О нет, конечно, чеченские бойцы за свободу не террористы, но зверские действия российских солдат попросту подталкивают их к терактам. «Я думаю, я должен под конец от лица всех европейцев поблагодарить чеченцев. И чеченских солдат, и простой народ, и чеченцев, которые живут в России, — завершает интервью Глюксманн. — Если они не нападают на беззащитное мирное население, то это не оттого, что у них нет такой возможности: как всем теперь стало ясно, технически это совершенно несложно… Чеченцы, несмотря на свою великую боль, умеют держаться. И было бы гораздо разумнее со стороны населения России, со стороны Европы и даже со стороны Путина как можно скорее закончить эту кровавую бойню, до того как «афганский сценарий» не привел бы к власти убийц и террористов, которым все равно, против кого воевать».[162]
Далее шло «открытое письмо» журналистки Ирены Брежны, перепечатанное из германской «Berliner Zeitung». Брежна, как следует из статьи, раньше была советологом; теперь же занимается проблемами Чечни, за что даже получила премию Теодора Вульфа — одну из наиболее престижных премий германской прессы. Рефрен тот же: вас мучают и уничтожают, но не поддавайтесь искушению, «не нужно взрывать ни себя, ни врага своего, чтобы отчиститься».[163]
Наконец, после описаний преступлений российской армии (которая, как оказывается, массово насилует чеченских мужчин) авторы газеты переходят к выполнению следующей цели. Следующая цель — это сценарии построения «мирной и демократической Ичкерии» после вывода российских войск. Сценарий принадлежит одному из руководителей террористов среднего звена Роману Халилову, рассчитан на европейское мышление, красив и объективно невыполним.[164] Остальной материал посвящен исключительно зверствам русских в Чечне.
Если бы все пошло, как планировалось, презентация «The Chechen Times» в Гааге прошла бы успешно, и в конце октября — начале ноября газета спокойно распространялась бы в Европе и, весьма возможно, даже в России. В Москве тем временем гремели бы взрывы, привлекая всеобщее внимание к чеченской проблеме за рубежом и нагнетая панику в России. К 7 ноября, когда банда Бараева захватила бы здание мюзикла, европейское общественное мнение восприняло бы это гораздо более благосклонно, да и официальные лица западных стран обставили свою поддержку России множеством условий. Это, по замыслу авторов террористической операции, сыграло бы роль в дальнейшем.
