— Я теперь, пап, трейдером работаю, — сообщил я родным.
— Трейдер? А что это за зверь такой? — удивился отец, разливая по стопкам ароматный коньяк, привезенный мной из Франции. Знали бы они, сколько стоит эта бутылочка "Хенеси".
— Один человек, заработавший на этом деле миллионы, называл себя валютным спекулянтом…
— Спекулянтом? — не поверил отец.
— Сереженька, да как же это? — всполошилась мама.
— Да не переживайте вы так! — улыбнулся я. — Это не то, что вы подумали. Я не стою возле обменников с валютой в руках, не заламываю купюры, не впариваю фальшивки. Негативный оттенок самого понятия спекуляции — это эхо совдеповского стиля жизни. Все нынешние торговцы и коммерсанты занимаются спекуляцией: подешевле купил, подороже продал. Я покупаю и продаю валюту. Я — биржевой игрок.
— Игрок? — мама всплеснула руками. — Сереженька…
— Мам, я не играю в казино. Я играю на бирже. Это разные вещи! В казино выигрыш — чистая случайность. А для выигрыша на бирже требуются знания! Экономические, политические… Чтобы прогнозировать движение валют нужно понимание самого процесса. Существуют методы волнового анализа, технического анализа, да и еще масса всего другого. У меня ушло несколько лет, чтобы овладеть… Зато теперь я могу не задумываться о деньгах, у меня нет начальства, я свободен: хочу — работаю, а нет желания — бью баклуши. Кстати, вы деньги, которые я в прошлом году высылал, пристроили?
— Сереженька, сумма слишком крупная, — слегка помявшись, ответила мама. — Мы как-то побоялись их тратить…
— Мам, вы чего, дом так и не купили?
— Купили, — поспешно ответила мать. — Помнишь, где дед твоего одноклассника Суханова жил? Вот соседний мы и взяли. Место хорошее, домик добротный…
— Место действительно хорошее, — согласился я. — Только предполагалось, что вы купите добротный коттедж с центральным отопление и удобствами, а не хижину дяди Тома с деревянным туалетом! Вы же мечтали об этом! Так вот, мечты когда-нибудь сбываются! А моих средств сейчас хватит, чтобы выстроить в глуши настоящий небоскреб!
— Серега, а зачем нам небоскреб! — отец подмигнул мне, наливая очередную стопку.
— Да это я так, к слову пришлось. Значит так, участок хороший. Сносим старую халупу, а на ее месте строим настоящий дом. Пары-тройки этажей будет достаточно?
— Сдурел совсем, — опять всплеснула руками мама. — Куда нам три этажа?
— А вдруг я женюсь? Дети пойдут, где мы гостить будем? В вашей хрущевке и так не развернуться… К тому же вложения в недвижимость — самая лучшая трата денег.
— Ой-ли! — не удержалась от едкого замечания мама. — Ты жениться собрался? Да у меня такое чувство, что внуков мы не дождемся! Тебе уже сколько лет?
— А то ты не в курсе? — усмехнулся я.
— Да в том-то все и дело, что в курсе! Знаешь поговорку: в тридцать лет жены нет, и не будет…
— Зато насчет денег я эту поговорку отработал досрочно! — парировал я.
— Ох, — мама вздохнула, — если бы все в мире мерялось деньгами. Счастье-то не купишь…
— Ладно, давай-те не будем о грустном, — предложил я. — Хотите, фотки покажу, где я за этот год побывал?
— Еще бы! — в один голос воскликнули родители.
Я подключил цифровик телевизору и занялся демонстрацией. Родители ахали и охали, рассматривая снимки.
— Слушайте! — вдруг хлопнул я себя по лбу. — А почему бы вам не съездить куда-нибудь? Вы ж кроме своего Новокачалинска и не были нигде!
— Как это не были? — обиделся отец. — В Москве были, в Ленинграде… В Сочи один раз по профсоюзной путевке ездили. Ну… это еще при социализме было…
— Завтра же съезжу в город и куплю вам путевку! Для начала хотя бы в Египет…
— Сынок, а как же огород? Картошку копать скоро… — нашла причину для отказа мама.
— Да куплю я вам хоть тонну картошки!
— Так то ж наша, экологически чистая…
— Тогда бичей найму, они за пару флянцев и закуску весь огород перекопают!
— Нет, сынок, разберемся с огородом, тогда и подумаем над твоим предложением.
— Хорошо! — сдался я. — Поедете осенью или зимой. Так даже прикольнее: из зимы в лето. Чего вам на пенсии еще делать? А так хоть мир посмотрите.
— Ну, не знаю я, не знаю, — разволновалась почему-то мама. — Стары мы уже для таких путешествий.
— Да какое, — возмутился я. — Все будет оплачено по высшему разряду. Вас на руках носить будут…
— А что, мать, — вдруг поддержал меня отец, — Серега дело говорит! А то так и помрем с тобой, нигде не побывав.
— Ну, ты, отец, раздухарился! — фыркнула мать. — Не много ли на грудь сегодня принял?
— Скажешь тоже! Много! Я с сыном десять лет не виделся — право имею!
— Я тоже долго его не видела. Но это не повод надираться!
— Мамулёк, мы пропустим еще по паре стопочек и спокойно ляжем спать! — настаивал отец.
— Эх, мужики, мужики… — в голосе матери послышалась горечь.
— Мам, ну правда, не собираемся мы надираться! — вступился я за отца. — Еще по чуть-чуть, и на боковую.
— Ай, ладно! — мама махнула рукой. — Пейте! Сейчас я еще пельменей принесу.
Улеглись мы далеко за полночь, за прошедшие годы появилось столько тем, о которых стоило поговорить с родителями. Мы вспоминали прошлое, рассматривая старые пожелтевшие фотографии. Помянули ушедших от нас родственников.
— Все! Давайте спать! — наконец решительно заявила мама. — Еще успеете… Сынок, я тебе уже постелила.
— Спасибо, мам! — я поцеловал её в щеку. — Спокойной ночи!
Прохладные простыни приятно освежили уставшее тело. Я закрыл глаза и расслабился. Я дома! Здесь все напоминало о прошлом. О девстве, отрочестве, юности. Все вокруг было привычным. Звуки, запахи. Словно и не пробегали годы. В полудреме мне казалось, что я вернулся назад во времени. Наступит утро, и нужно вновь будет идти в школу… Там я вновь встречу своих старых друзей… И все будет замечательно… Разве может быть по-другому?
* * *
Солнечный луч коснулся моих закрытых век. Я недовольно зажмурился и перевернулся на другой бок — вставать не хотелось. Я полежал в постели еще с минут десять, но заснуть мне больше не удалось. Выспался. К тому же чувствовал я себя после вчерашних обильных возлияний просто превосходно. Вот что значит хороший коньяк. Я приподнялся на локтях и слегка потряс головой. Со мной уже такое бывало: пока лежишь спокойно, вроде бы все хорошо… А вот только пошевелишься — амба, башка лопается как перезревшая тыква. Но в этот раз пронесло! Только в теле какая-то странная легкость. Так хорошо я себя уже давно не чувствовал! Ничего не болит, не ноет. Видимо, домашняя обстановка способствует. Дома, говорят, и стены помогают! Ладно, хватит валяться! Я вылез из-под одеяла, скинул босые ноги на пол и, позёвывая, уселся на краю кровати. Что-то не так! А что не так понять спросонья я не мог. У меня всегда утром голова плохо варит. Что же все-таки не так? А! Вот оно! Я с недоумение разглядывал цветастые ситцевые труселя а-ля семейники. Я хорошо помнил, что вчера после душа одевал свои фирменные от Кельвина Кляйна, коих в избытке прикупил в Париже. А от этих, ситцевых, за версту несет махровой совдепией. Странно все это… Хотя, чего странного? Накушались мы с батей вчера отменно. Странно, что голова не болит. Я вообще-то спиртное плохо переношу. А после вчерашней дозы чтобы как огурчик? Хм… Может, все-таки дело в коньяке? Но что-то все равно не так. И дело здесь совсем не в труселях. Потирая глаза кулаками, я поднялся и пошел в туалет. Нет, черт возьми, я так прекрасно себя не чувствовал уже сто лет! В прихожей я остановился. Не понял? Мебель, обои, входная дверь — все было другим! Нет, я прекрасно помнил и этот одежный шкаф, и эти обои, и эту обшитую коричневым дерматином дверь. Только прихожая так выглядела во времена моей юности — лет двадцать назад. Забыв о туалете, я метнулся на кухню. Во дела! Газовая плита, тогда как газ в поселок перестали подавать лет десять назад, старенький однокамерный тарахтящий, словно трактор холодильник "Саратов", а вчера я собственными руками доставал "Хенеси" из большого двухкамерного "Стинола". А в углу… У меня даже перехватило дыхание. В углу маленькой кухоньки раскорячился большой дровяной титан. Когда-то, давным давно, в мои обязанности входило обеспечение этого монстра дровами. Да-да, чтобы помыться под горячим душем, или принять ванну, титан нужно было растопить. Дрова я таскал с пилорамы леспромхоза, расположившего прямо за дворовыми гаражами. Но леспромхоз приказал долго жить лет пятнадцать назад, после этого отец снес титан. А вместо него через некоторое время установили электрический "Аристон". Горячего водоснабжения в нашей хрущевке никогда не было. Так что же это выходит? Меня прошиб холодный пот. Неужели вчерашние грезы перед сном о прошлом сыграли со мной такую шутку? Я поднес левую руку к лицу. Перстень никуда не делся.
