— Чего? — переспросил Щербатый.

— Счетчик, говорю, Гей-Ге-Ра, — по слогам произнес он. — Замеряет радиоактивный фон. Слышал о таком?

— Нет, — потряс головой Щербатый, словно жвачку пережевывая долгоиграющее сало.

— С радиацией и мутантами все, в общем-то, понятно, — продолжал рассуждать Странник. — Но вот откуда взялись всевозможные призраки, вурдалаки, оборотни и прочая хрень? Старики говорили, что раньше, до войны, нечисти не было. Только в сказках о ней и слышали.

— Точно, — согласился Щербатый, — мне прабабка тоже об этом рассказывала.

— Я и у Древних, ну тем, которым накопитель поволочем, пытался выяснить… Но они и сами ни о чем таком толком не знают. Говорят, только, что в последние годы перед войной началось всякое твориться. А откуда взялось — плечами пожимают.

Солнце постепенно клонилось к закату.

— Где заночуем? — спросил попутчика Странник. — Ты то эти места лучше знаешь.

— Если таким ходом продвигаться будем — к темноте доедем до деревеньки одной. Она как раз возле дороги. Люди там не живут, но пара крепких домов есть. Мы всегда, когда в город ездили, там на ночлег останавливались.

— Добро! — согласился Странник. — Под крышей-то ночевать куда приятнее, чем под открытым небом.

В деревню въехали уже в потемках. Щербатый остановил Зубастика, затем передернул затвор автомата и взял его на изготовку.

— На всякий случай, — пояснил он.

Странник согласно кивнул.

Лесоруб безошибочно нашел в темноте нужную избу. Под прикрытием Странника приблизился к ней. Некоторое время он стоял, прислушиваясь к ночным звукам, а затем проник внутрь.

— Все в порядке, — сообщил он попутчику примерно через минуту, — можно располагаться.

Не теряя времени, путешественники распрягли Зубастика, захватили с собой оружие и харч и отправились к известной лесорубу избе. На полпути Странник остановился, как будто что-то забыл.

— Ты иди, — сказал он Щербатому, а я ящичек с пулеметной лентой еще прихвачу. А то, как бы нас из нашего же оружия не пристрелили.

Когда он вернулся в дом, лесоруб уже засветил закопченную масляную лампу и возился возле печки, пытаясь её растопить. Зубастик тоже находился в доме — в импровизированном стойле, собранном из обломков мебели, и довольно хрустел овсом. Странник бросил на пол вещи и присел рядом с лесорубом. Сухие дрова быстро разгорелись, пламя загудело в дымоходе.

— Печка здесь ладная, — сказал Щербатый, закрывая заслонку. — Спать в тепле будем. А к завтрашнему вечеру до города доберемся.

— Это хорошо, — согласился Странник.

Щербатый подошел к дверям и заложил их толстым запорным брусом. Потом подергал заколоченные досками оконные ставни и остался доволен осмотром.

— Как у Христа за пазухой, — сообщил он другу. — Нас отсюда будет не так-то просто выколупать! Так что спать можем спокойно.

Когда дрова прогорели, Щербатый закинул в топку приготовленный кем-то уголь. Хата постепенно прогревалась. Вместе с промозглой сыростью из помещения исчезал нежилой дух. А после того, как Щербатый обжарил на невесть откуда вытащенной сковороде добрый кусок вяленого мяса, умудрившись задымить комнату подгоревшим салом, хата показалась Страннику настоящим домом. Щербатый поставил скворчащую сковороду на чудом уцелевший стол, достал из-за голенища сапога нож и принялся нарезать мясо кусками.

— Присоединяйся, — позвал он Странника, одновременно накалывая на острый кончик ножа кусок мяса. — Порубаем и на боковую.

— С удовольствием, — ответил путешественник, тоже доставая нож.

После того, как от мяса остались одни воспоминания, друзья развалились на охапке соломы, сваленной в углу — кровати в домике не было. Тепло и еда сделали свое дело — путешественников тут же разморило. Они и не заметили, как попали в крепкие объятия сна. Странник проснулся от легкого шороха — чувство опасности, выработанное за долгие годы странствий, не подвело. Он давно уже научился мгновенно переходить от сна к бодрствованию, и это умение уже не раз спасало Страннику жизнь. Сколько он проспал — неизвестно, но на дворе все еще было темно — солнечные лучи не проникали сквозь дощатые оконные ставни. Странник прислушался. Шорох доносился из угла, где находился стол с остатками вечерней трапезы.

«Крысы», — решил поначалу странник, но, приглядевшись, опроверг эту мысль.

Сидевшее на столе существо было размером с большую кошку, но передвигалось по столу на двух ногах.

«Нежить», — понял человек и нащупал на груди нужный амулет — маленький металлический на кожаном шнурке. Стараясь по возможности не шуршать соломой (хотя это плохо удавалось), Странник стянул амулет с шеи. Существо настолько увлеклось остатками еды, что не обратило на посторонний шум ни малейшего внимания. Странник резко подпрыгнул с лежанки и пулей метнулся к столу. Нежить не успела вовремя отреагировать на стремительную атаку — Странник накинул свой амулет ему на шею. Существо дико завизжало, свалилось со стола и забилось в конвульсиях.

— Не дергайся! — строго приказал ему Странник. — А то хуже будет!

Разбуженный шумом Щербатый, схватил с пола автомат и для острастки всадил заряд в потолок избушки.

— Тихо ты, не шуми! — крикнул Странник. — Лучше свет зажги, посмотрим, кого это я поймал!

Щербатый мигом засветил лампу и поднес её к столу.

— Ну и кто тут у нас жратву тырит? — Странник при свете лампы разглядывал пойманного зверя. — Кто ты, неведома зверушка?

— Сам ты зверушка! Я — Киря, Кирьян! — сипло отозвалось существо, пытаясь просунуть под ремешок амулета, захлестнувшего его шею, короткую волосатую лапу. Ремешок тут же натянулся, существо захрипело.

— Я же предупредил, — усмехнулся Странник, — не дергайся, а то моя веревочка тебе башку мигом отрежет.

Зверек перестал трепыхаться, и шнурок ослабил давление.

— Вот так-то лучше! — довольно произнес Странник. — И я не услышал ответа на свой вопрос. Ты кто такой, Киря?

— Да домовой я! — плаксиво ответил зверек. — Всамделишный…

— Домовой? — оживился Щербатый. — А как же ты тут один? Домовые, я слышал, без людей не живут…

— А я вот живу, — ворчливо отозвался мохнатый воришка. — Мне и так худо, а тут еще вы со своими удавками!

— Так чего, и в других избах домовые остались? — не поверил лесоруб.

— Не, — махнул головой Киря. — Я здесь на деревне за старшого был… Самый сильный — потому и выжил… ну и потому, что именно в моей хате люди частенько останавливаются, — наконец признался он. — Вроде бы как подобие жизни. Только тяжело очень, да и голодно. Вот я немного и решил перекусить. Мужики, — вдруг взмолился Кирьян, — ну снимите удавку! А? Ну, я ж ничего плохого вам не сделал!

— Да этот паразит почти весь хлеб сожрал! — возмутился Щербатый проверив запасы провианта. — И когда только успел?

— Кушать очень хотелось, — оправдывался домовой дрожащим голосом.

— Давай отпустим, — пожалел домового лесоруб. — От этих тварей всегда только польза была. А с голодухи с кем не бывает.

— Ладно, — согласился Странник, прикасаясь к амулету, — только смотри без фокусов.

— А я чо? Я ничо, — поспешил заверить людей домовой, потирая лапой освобожденную от удавки шею. — Я и покараулить могу, чтобы никакая тварь в дом не пролезла. Я ведь — домовой! У меня в доме своя сила, но против хозяев я её применять права не имею. Не, бывают, правда, спятившие домовые — те могут и на хозяев напасть, — тут же оговорился он. — Но мне сейчас не до того — выжить бы… А может, еще хлебушком угостите? — жалостливо попросил он.

— Держи, горемыка, — раздобрел Щербатый, протягивая домовому большую горбушку хлеба. — Мы в городе запасы пополним. Слушай, а может ты с нами в город? Там люди, дома жилые…

— Не, не люблю я город, — помотал головой Киря. — Я испокон в деревне! Те из наших, кто в город подался, вскоре обратно прибежали… Слишком много там железа, блокирующего нашу силу…

Точно, согласился с ним Странник, — железобетонные блоки, в них каркас из металлической сетки.