Сильвия Марвелл так долго разглядывала цветы на ковре под ногами, что сидящая напротив нее немолодая, доброжелательно улыбающаяся женщина не выдержала.

— Итак? — начала она, выразительно взглянув на часы.

Эдна Кэттон, именно так звали эту даму, имела полное право дорожить своим временем: оно стоило очень дорого. Ее реабилитационный центр для женщин, потерявших мужей, процветал, и клиентками могли стать только очень обеспеченные вдовы.

— Кто порекомендовал вам обратиться ко мне? — ласково спросила она.

— Моя подруга Мэри Эймор, — Сильвия приложила к глазам платочек.

— Бедная Мэри, — миссис Кэттон печально покачала головой, — я так сожалею, что она прервала курс реабилитации. Уверена, еще две недели в нашем центре, и она уже сейчас была бы весела и беззаботна.

— Да, несомненно, — Сильвия выглянула в окно, выходящее на залитую солнцем большую лужайку, расцвеченную яркими пятнами отнюдь не вдовьих платьев. Женщины весело щебетали друг с другом, плели венки, играли в бадминтон. Сильвии даже показалось, что она слышит веселую музыку.

Миссис Кэттон явно наслаждалась произведенным впечатлением.

— Мой метод полностью лишен ханжества. У нас здесь даже есть ресторанчик «Веселая вдова». И пусть лицемеры указывают на нас пальцами, для меня главное, чтобы мои девочки были счастливы.

— Я бы так хотела обрести хотя бы душевный покой, — вздохнула Сильвия.

— Вы его обретете, а пока скажите, когда умер ваш муж.

— Мой муж, — начала Сильвия, — собственно, жив, но очень давно болен, и боюсь, что когда он умрет, я буду не в силах справиться со своим горем.

— Понятно, — сочувственно кивнула миссис Кэттон.

— И потом — кошки!

— Кошки?

— У него десять кошек, он их обожает и внес в завещание пункт, по которому эти твари и их потомство должны остаться в нашем доме до конца дней своих. Я не имею права даже стерилизовать эту пушистую мерзость, а душеприказчики должны следить за их здоровьем.

— Вы можете уехать из дома.

— Нет, по завещанию я должна жить в нем, пока не умрет последняя кошка, чтобы следить за их здоровьем.

— Удивительно, что вы обратились сюда по рекомендации бедняжки Мэри. Она, насколько я знаю, очень любила кошек.

— Настолько, что даже простила им смерть мужа. Я когда прочла об этом в газетах, тут же подумала о Генри. Простая кошачья царапина и сепсис — ну не удивительно ли!

— Не вижу ничего удивительного, — отозвалась миссис Кэттон. — Это редкий, но отмеченный в истории медицины случай, когда инфекция под когтем здоровой кошки, попав в кровь к человеку, наносит серьезный вред организму.

— Смертельный вред! — с энтузиазмом подхватила Сильвия, — смертельный.

— И все-таки, мне непонятно, — миссис Кэттон с подозрением посмотрела на Сильвию, — вы ненавидите кошек, а Мэри их обожала, что же вас связывало настолько, что она порекомендовала обратиться ко мне?

— Общая беда, — просто ответила Сильвия, — Мэри обожала кошек, а ее муж их ненавидел. Я ненавижу кошек, а мой муж их обожает. А в результате я и Мэри возненавидели наших мужей.

— Вот как? — миссис Кэттон кинула короткий взгляд на собеседницу и забарабанила пальцами по столу.

— Чем болен ваш муж?

— О, да всем на свете. Впрочем, к врачам он не обращается. Видите ли, он художник, из дома почти не выходит, живем мы замкнуто, и с Мэри познакомились совершенно случайно. Генри пишет портреты кошек, и среди его клиентов оказалась Мэри. Пока кошки позировали, мы развлекались, выпивали, болтали. Потом подружились, Мэри сказала, что слышала о вашем центре и о том, как вы замечательно помогаете вдовам прийти в себя.

— Но она не была тогда вдовой, — холодно произнесла миссис Кэттон.

— Вот именно! — ликующе вскрикнула Сильвия. — Как только она овдовела и начала проходить реабилитацию в вашем центре, я обратилась к Мэри за советом. Она обещала, что поговорит с вами, но видимо не успела, — Сильвия поднесла к глазам платочек, — так как покончила с собой.

— Да, глупо и безответственно прервав лечение, да еще устроив публичный скандал.

История Мэри Эймор действительно наделала много шуму, и о ней довольно много писали в газетах. Интерес был вызван еще до ухода Мэри из жизни пикантностью ситуации: муж знаменитой кошатницы пал жертвой ее любимца. Мстительные родственники (муж оставил все наследство Мэри), воспользовавшись ее отсутствием, вывезли всех несчастных животных и усыпили, а вскоре тело Мэри обнаружили в портретной галерее ее любимых кошек. Причиной смерти явилась передозировка снотворного.

— Нет, я не смогу ничем вам помочь, — Миссис Кэттон поднялась из-за стола и выразительно посмотрела на дверь.

— Но почему? — удивилась ее собеседница.

— Потому, что я не принимаю людей без рекомендаций. Мой центр слишком дорожит своей репутацией, а вы сослались на особу, которая скомпрометировала его своим неразумным поведением.

— Скажите уж, привлекла ненужное внимание, — Сильвия мило улыбнулась.

— Я вас не понимаю.

— Ах, оставьте, я ведь знаю, Мэри обратилась к вам по рекомендации некоей миссис Дерлинг, чей муж погиб, выпав из окна. Эта безутешная вдова пришла к вам от миссис Килби, муж которой умер от удара тока при починке проводки, а та узнала о вашем центре от подруги, муж которой утонул при внезапной остановке сердца.

— Можете не перечислять, — невозмутимо ответила миссис Кэттон. — По всем этим несчастным случаям проводилось тщательное расследование, и полиция не нашла ничего подозрительного. А то, что женщины, внезапно потерявшие при трагических обстоятельствах мужей, обратились за поддержкой к психотерапевту, только подтверждает их невиновность. Мне непонятно, почему вас так заинтересовали эти несчастные случаи. Вы из Скотленд-Ярда?

Посетительница совершенно искренне расхохоталась.

— Конечно нет.

— Вы родственница одного из мужей моих пациенток?

— Боже упаси, нет, — Сильвия наслаждалась недоумением хозяйки реабилитационного центра. Впрочем, у той явно начинала пропадать выдержка. Она переставила тяжелую хрустальную пепельницу на другой край стола с таким свирепым видом, словно хотела запустить ее в голову посетительницы.

— Вы шантажистка! — сквозь зубы процедила она, вы просто наглая шантажистка, которая собрала нелепые слухи и сплетни и намерена получить от меня за этот бред деньги.

— Вы меня оскорбляете и явно недооцениваете, — Сильвия встала и подошла к окну. — Какие прелестные женщины, и как мне хочется стать одной из них. О! А это ведь вдовствующая леди Норуэй, — она кивнула на красивую брюнетку, лихо отбивающую чечетку перед восторженной группкой вдов. — Ее супруг не справился с тормозами, не так ли?

— Да, кажется.

— Ну, не стоит изображать, будто вы не знаете всего о ваших пациентках. Вы также знаете все и об их безвременно погибших супругах — привычках, пристрастиях, грешках. Муж миссис Дерлинг, например, выпал из окна, умудрившись выбрать именно то, которое находилось над крутым обрывом, мистер Пайл, супруг еще одной вдовы — страстный любитель устриц — отравился своими обожаемыми, но почему-то протухшими морепродуктами. Но самый интересный случай, конечно, — муж графини Одри Крафтон, охотник за привидениями, который оказался зарублен секирой пятнадцатого века. Безутешная вдова пыталась убедить следствие, что ее супруга прикончило уставшее от постоянных преследований привидение, и хотя в Скотленд-Ярде опровергли эту экстравагантную версию, расследование зашло в тупик.

— И вы, обладая всей этой информацией, пытаете убедить меня, что не работаете в полиции?

— Конечно нет. Подобные сведения легко получить из газет. Каждая необычная смерть в той или иной степени освещается в прессе. Я же решила немного расширить поиск, изучив светскую хронику, ведь все ваши вдовы — дамы известные и богатые, и нашла нечто странное.