Деметрий предпринял нападение на Родос, который отказался ему помогать во время Кипрской кампании на том основании, что он находится в дружеских отношениях с Птолемеем.[475]Это нападение на нейтральный греческий город стало одной из величайших осад Античного мира, продолжавшейся целый год (305–304 до н. э.). Изобретательность Деметрия достигла вершины, как и упорство его воинов и жителей Родоса. Птолемей направил помошь, но его собственное поражение двумя годами раньше значительно снизило его возможности. В конце концов, не сумев захватить Родос и видя Афины в трудном положении в результате блокады Кассандра, Деметрий прекратил нападение. Родос согласился оказать ему помощь против всех, кроме Птолемеями он отплыл, чтобы вернуть свои потери в Греции.[476]
Антигон продолжал вести борьбу, напав на Египет и Родос, но обе кампании закончились ставшим широко известным поражением, и после этих неудач его соперники сами приняли царские титулы. Птолемей, по-видимому, был первым, через некоторое время после удачной обороны, самое раннее в январе 304 г. до н. э., возможно несколько позже.[477]За ним последовал Селевк, хотя он как раз в это время находился на востоке,[478] то же сделал и Лисимах,[479] который в первый раз проявил себя как крупный игрок. Кассандр, по сообщениям, воздержался от принятия титула, но на его монетах и в надписях он назван царем.[480] Эти люди действовали как цари не один год, а Селевка и Птолемея называли царями их немакедонские и негреческие подданные, которых не интересовали тонкости македонской политики. Даже Афины обращались к Антигону как к царю уже в 307 г. до н. э.[481] Использование титула распространилось на Сицилию (Агафокл), Босфорское царство в Крыму и даже на тирана города Гераклея Понтийская.[482]
Возвращение Деметрия восстановило положение Антигона в Греции. Союз с этолийцами возродился, он восстановил его и с беотийцами, освободил Афины и взял Кенхры, порт Коринфа.[483] Но Деметрий повел себя в Афинах так высокопарно и эгоцентрично, что вызвал отвращение многих греков. Он вмешивался во внутреннюю политику Афин, сделал своей резиденцией Парфенон, где разместился со своими женщинами, чрезмерно много пил и принимал обращения, в которых величался «божественным». Но, оставаясь очень компетентным полководцем, весной он быстрыми действиями с помощью внезапных замаскированных атак захватил Сикион и Коринф и получил контроль над большей частью Северного Пелопоннеса.[484]
Весной 302 г. до н. э. Деметрий провозгласил восстановление союза городов Греции, возрождение давно отмершего Коринфского союза Филиппа II. Версия Деметрия называлась Союз эллинов, чтобы отличить ее от оригинала.[485] Представительство в нем было меньше, чем в союзе Филиппа, но во всем остальном он был построен подобно своему предшественнику. Деметрий был гегемоном союза и главнокомандующим в военное время, и, сделав его центром Коринф, он пытался перехватить идею старого союза. Но было совершенно ясно, что это был инструмент самого Антигона, он разместил гарнизон в акрополе Коринфа и усиленно набирал воинов. Как это сработало бы во время мира, неясно, но это создавало институт власти Антигона в Греции на более формальной и возможно более доступной основе, чем что-либо, что пытались сделать Кассандр или Птолемей, и давало грекам по меньшей мере какой-то голос в делах союза.
Даже до образования нового союза Кассандр предлагал заключить мир. Антигон требовал капитуляции, по-видимому убежденный, что Деметрий сможет в любом случае покончить с Кассандром. Кассандр отказался и возобновил призывы о помощи к союзникам.[486] Он уже был в союзе с Птолемеем, который передал ему Коринф незадолго до этого, и оба они стали жертвами нападения Деметрия на Сикион. Нападение Деметрия угрожало также и Лисимаху. Проявления амбиций Антигона вновь объединить империю и избавиться от соперников было достаточно, чтобы привести этих западных союзников к новому объединению. Был налажен контакт с Селевком, который также присоединился к нему.[487] Амбиции Антигона напугали остальных, заставив их вступить в коалицию.
Деметрий вторгся в Фессалию в 302 г. до н. э., потратив много времени на инициацию в Элевсинских мистериях в Афинах (заставив афинян провести ритуал в неподходящее время года, как было удобно ему). У Деметрия была армия из 56 000 пехотинцев и 1500 всадников, но он не добился тех успехов, которых должен был с учетом того факта, что его армия в два раза превосходила армию Кассандра в численности. Кассандр разместил в Ферах и Фтиотийских Фивах сильные гарнизоны и расположил свою основную армию в хорошо укрепленном окруженном рвами лагере. Деметрий был блокирован.[488]
То, что союзники предприняли чрезвычайные усилия, показывает их отчаяние перед лицом огромной силы Антигона и Деметрия. Кассандр направил часть своей армии присоединиться к Лисимаху, который пересек Проливы и вторгся в базу Антигона в Малой Азии;[489] Селевк прошел весь путь с востока через Армянское нагорье, чтобы присоединиться к нему.[490]Именно этим двоим — Лисимаху и Селевку, о которых было мало слышно в предыдущие пять или шесть лет, — предстояла основная борьба.
Деятельность Лисимаха в его сатрапии во Фракии не очень хорошо известна, но общие контуры можно понять из фрагментарных источников.[491] Он восстановил первоначальные завоевания Филиппа II и смог завоевать весь регион. Он победил одрисов, основное фракийское племя к югу от гор Гемус, и гетов на севере, установил эффективный контроль над греческими городами на северном побережье Эгейского моря, Херсонесом Фракийским и Проливами и основал свой новый город Лисимахия. Он сохранял добрые отношения с Византием, который успешно развивался в мирных условиях в глубине континента и был столь же враждебен по отношению к Антигону, как и все остальные. Усиленный 8000 воинов из армии Кассандра, он мог оставить свое царство и взять значительную армию, подготовленную и закаленную, для вторжения в анатолийские владения Антигона.
Селевк, как и Лисимах (и как и Птолемей, и Кассандр), в последние годы сконцентрировался на развитии и организации своего государства на востоке. Его достижениям там содействовало и то, что он единственный из офицеров Александра не отверг свою персидскую жену. Более того, Апана была дочерью Спитамена, великого вождя, выступавшего против Александра 20 лет назад. Селевк провел в Бактрии столько времени, сколько Александр во время своих завоеваний, его достижения не описаны, но он, возможно, добился большего в смысле умиротворения и организации своих земель, чем Александр.[492]
Подобно Александру, Селевк двинулся в Индию. Он встретил столь же враждебный прием. К 305 г. до н. э. Северная Индия была объединена под властью Чандрагупты Маурьи. Селевку не было необходимости сражаться с каждым племенем и городом отдельно, но прогресса он не добился. Детали войны между двумя державами неизвестны, но Селевк проиграл. В 304 г. до н. э. или в начале 303 г. до н. э. был заключен мир, и Селевк передал значительные территории Чандрагупте: долина Инда была признана принадлежащей Маурьям, а также Арахозия и Паропамисады (то есть земли к югу от Гиндукуша).[493]
