— Фархутдинов! — громко и грозно зарычал толстяк. — Это как еще понимать? Всякие гражданские с мелкими и непонятными объектами шастают по воинской части, как по бульвару, а ты спишь на посту.

Света от ужаса двумя руками вцепилась в папину руку и прикрыла глаза.

— Толик, — спокойно и уверенно отвечал папа. — Ты почто мне ребенка перепугал? Думаешь, что, если отрастил такой огромный пузень, так тебя тут все сразу перепугались?

Света открыла глаза. Ей уже не было страшно, поскольку папа его ну совсем не боится.

Толик поздоровался с Владом за руку, потрепал нежно Свету по голове, и ей совсем стало спокойно и, даже весело за пережитый страх.

— И как нас зовут? — спросил капитан Волков девочку.

— Толик, отстань, не до тебя. Готовь, лучше автобус к выезду. Нам надобно гардероб обновить, так что, не задерживай. Лучше скажи, как там мои, уже спят?

— Нет, в столовой на завтраке. Всю ночь работали. Молодцы, красиво делаете, мужики. Мне нравится. — Волков даже расплылся в улыбке от удовольствия. — Мне бы ванную так заделать, а?

— В отпуск уеду — договаривайся с мужиками сам.

— Не вопрос.

— Да, а звать нас Светланой.

Когда они подошли к беседке с курящими солдатами, то все привстали и громко поздоровались, чем еще больше поразили и удивили Светлану, вызывая гордость и восторг за папу.

— Здравия желаем, товарищ лейтенант! Ребенком обзавелись? И когда только успели?

— Спать меньше надо, Рустам, тогда все успеешь. Пройдемте, глянем инспекторским оком, чего там натворили.

Неопытным взглядом можно было бы утверждать, что ночь работники пробездельничали. Но Влад сразу определил большой объем выполненной работы. Загрунтовали потолок, подготовлена к кладке целая стена, забиты раствором большие выбоины.

— Молодцы, ребятушки, до ночи можете храпнуть. Заслужили. Главное, на обед только прервитесь.

— Рады стараться, товарищ лейтенант! — шутливо и весело ответили бойцы, довольные похвалой. Им нравился лейтенант не только хорошим обращением, но и своей легендой. Работать с ним и под его руководством не просто честь. Это еще возможность некоторые подробности, столь необходимые для дембеля, где еще можно долго гордиться знакомством с Вовкой-вентилятором.

— Папочка, — когда уже вышли из здания и остались одни, шепотом спросила Света. — А ты кто? Они все разговаривают с тобой, как с большим начальником, и никто не обращает внимания на мое уродство.

— Ну, милая, не все сразу. Постепенно, по капельке узнаешь все про меня. Нет, не очень большой. Просто на данный период я выполняю эту работу по ремонту столовой. Сам напросился, добровольно. Всем очень необходима эта работа, точнее, ее результат, а я умею, вот и согласился. А так, я офицер пограничник, военный летчик. Видела возле ворот слева вертолеты? Вот это основная моя стихия. Так что, не только я, но и надо мной здесь много начальников. А в основном, все они мои друзья, товарищи. И, стало быть, теперь они и твои друзья. А друзья никогда не посмеют обидеть. Ты не уродливая, ты, на данный момент, очень больной ребенок, а болезнь — не повод для насмешек. Идем, я тебя на экскурсию на аэродром свожу, покажу свое главное место работы.

Пока Влад водил Светлану по аэродрому, показывая ей премудрости своей романтической профессии, женщины, кто с мужьями, кто с детьми, скучковались возле проходной — КП по военному, и, увидев Влада с ребенком, гуляющего по летному полю, скоренько сообразили версию о женщине с ребенком, с которой Влад решил серьезно связать свою судьбу.

— В его молодые годы? По крайней мере — глупо. Да еще ребенок дефективный. Страшненькая.

— Слабые атаки вы предпринимали, — заметила Лариса, женщина не только замужняя, но и прилично старше Влада, поэтому виды на холостого мужичка не имеющая. А вот некоторым холостячкам она поставила на вид за упущение на сторону ценного претендента на супруга.

— Он не поддаваемый какой-то. Словно не замечает наших поползновений, — заметила одна из молодых, два года назад разведенная с пограничником из пограничного отряда за беспробудное пьянство и жестокое рукоприкладство. Поскольку, большое начальство эскадрильи проживало в отрядном городке, то ей разрешили до особого распоряжения занимать эскадрильную квартиру, в которой она проживала до развода. А если подберет себе холостяка из летного состава, то жилье вообще останется за ней. Даже улучшение грозит. — От него только и услышишь, что привет, здрасте, пять минут ляля и убежал.

— Я думала, он Ритку у мужа отобьет, вроде, все завязалось у них по настоящему, — поразмышляла Ольга. — А он какую-то Свету, да еще с больным ребенком, привел.

Поскольку, легенду о женщине с больным ребенком они придумали сами, то уже уверовали в нее твердо и обсасывали эту версию, как реально произошедшую. Даже возникали планы по заброске десанта для разрушения предполагаемого брака, кажущегося столь неравным и неправомерным. Тем более, им абсолютно без надобности невесты варяги, когда свои застаиваются. Негоже такими мужиками сорить.

— Бабоньки, уймитесь, — подошла Аня с дочерью Таней. — Нагородили, прямо уши вянут. Воистину, женская глупость не знает границ.

Женщинам впору обидеться, и общим гулом они попытались изобразить возмущение. Но, как им показалось, Аня владеет более правдивой и достоверной информацией. Поэтому они предпочли обиды пропустить мимо ушей и в ласковой форме потребовали отчета.

— Нашел он вчера девочку на берегу Тентека.

— Как нашел? — в один голос удивленно воскликнули все собравшиеся.

— Так и нашел. Точнее, от трех уродов отбил. Представляете, подонки понабрались водки и ребенка пытались изнасиловать.

— Поотрывать бы им все причиндалы! — так же хором, но не совсем в унисон и с разными обозначениями отрываемых органов, зашумели женщины.

— Он им их и поотбивал, — заключила Аня.

— А чего же он домой ее не отвел, ищут родители, поди?

— Ищут, — с иронией произнесла Аня, пытаясь сдержать слезы, но голос плавно срывался в плаксивую интонацию. — Продали они ему ребенка за 71 рубль.

Такая информация парализовало толпу. Никто даже не в силах был задавать дальнейшие вопросы.

— Топиться на Тентек она пришла. Довели ироды. Они же ее и изуродовали. Не уродина она, покалеченная. Она у них кушать попросила, а эти ее об стенку лицом. Вот и получилось так. А ногу папаша топором за пустую бутылку. Я как вспомню вчерашний рассказ и купание, так сразу глаза мокреют. Всю ночь промаялась, все перед глазами стоит. Представляете, супчику налила ей, а она лакает, как собачка, ложку держать разучилась. Два года прожила впроголодь на чердаке, кусочки подбирала, да бутылки на хлеб меняла. Чему же там научишься. Всего-то ей 9 лет и 1 месяц. Вот вчера они эту дату и отпраздновали. Ее Светланой зовут. А вы тут расписали, поженили его.

— Так это он с ней вечер песни и пляски устроил? — информация женщин и обрадовала и растрогала. А вот наличие ребенка немного огорчило. А вдруг после всего пережитого с головой чего? Это же такая ответственность и обуза.

Влад подошел к женщинам, а Светлана осталась возле забора наблюдать за заходившим на посадку вертолетом.

— Папочка, смотри! — радостно закричала она, указывая на приближающийся к взлетной полосе с задранным носом вертолет.

Женщин так больно резанул этот радостный вскрик, что слезу сдержать никто не смог. Даже сам капитан Золоторевич незаметно смахнул ее со щеки. Это как же надо было довести до ручки дитя, чтобы оно первого встречного мужчину с таким счастьем в голосе папочкой назвала.

Света смутилась вниманием стольких глаз и спряталась за Влада, который познакомил ее со своими друзьями и соседями.

— А это Таня. Мы вчера ее одежду одели, пока она за индусов переживала. Ты ведь, Таня, особо не возражаешь?

— Да нет, дядя Влад, мне уже все это тесно. Я выросла из этого платья.

— Ну и отлично, — обрадовался Влад. — Ты не против знакомства с моей дочуркой?

— А разве она вам дочь?