— Надо же… — с досадой проговорил Бондарь, — такая красивая девушка — и стерва…

Тамара снова улыбнулась. Длинно и сладко.

— Обычная отговорка мужчин-неудачников, — сказала она из-под низкого свода.

— А в чем смысл отговорки? — подняв брови, спросил Стас. Внутри него клокотал вулкан, и он с трудом сдерживал себя.

— В том, что поверили красоте, а она вас под монастырь подвела, — сказала Тамара. — Подземный храм имеет одну очень важную особенность. У него выход там же, где и вход…

Наверное, Тамара хотела сказать что-то еще, но не успела. Храм наполнился медленным скрипом, каменные стены подземного зала содрогнулись, и низкий свод над входом с грохотом и пылью обрушился. Все, кто стоял под ним, оказались погребенными под тысячами тонн горной породы. С минуту оставщиеся в живых еще стояли молча и глядели на груду камней над недавним реальным воплощением зла, с которым они сталкивались последнее время слишком уж регулярно. Первым, кто смог что-то сказать, был Вовка.

— Сра-бо-та-ло…

— Что сработало? — повернувшись к Вовке, спросил Стас.

— Да мне сосед в самолете рассказывал… Смешной такой дед…

Все посмотрели на Вовку, тот растерялся еще больше.

— Да сказка какая-то. Легенда… Что если повернуть в сторону каменный башмак копьеносца, то низкий свод над входом в храм обрушится. Только я повернул не у копьеносца, а у рыцаря с мечом.

— Нуф-ф, молодой человек… — выдавил из себя Бондарь. — Главное, что обрушилось. И на тех, на кого было нужно. Могу поздравить вас, господа.

Вы только что родились второй раз.

Стас медленно подошел к алтарю и сел на каменные ступени. Радоваться было преждевременно.

— Ну да, — недовольно буркнул Юра. — Теперь осталось узнать, сколько дней пройдет, пока мы не умрем в первый раз. Она правильно сказала. Главное — не забывать одно правило. Что в этом чертовом лабиринте выход там же, где и вход. А он завален! Вот су-ка ка-ка-я! А я ведь в нее чуть не влюбился…

— Я не хотел, — растерянно сказал Вовка. — Я немного испугался, когда эти близнецы в дверях появились…

Сидя на ступеньке, Стас махнул Вовке рукой. Тот подошел к нему и встал рядом, отряхивая ладони от пыли с башмаков статуи, перекладывая перочинный нож из одной руки в другую.

— Да нет. Ты все правильно сделал, — сказал Стас.

— Да уж конечно, — громко сказал Юра, он явно нервничал. — Куда уж правильней!

Бондарь подошел к алтарю, оглядел свои штаны справа и слева, потом с досадой махнул обеими руками и тоже сел на каменную ступеньку рядом со Стасом и Вовкой.

Бондарь смотрел прямо перед собой, медленно хлопая в ладоши, словно отбивая ритм.

— Так что за легенду рассказал тебе смешной дед в самолете? — спросил он. — Только, если можно, поподробней. Ничего не упусти.

— Во-во! Самое время для сказок! — выходил из себя Юра. — Вот сказок нам сейчас только и не хватает! Самое время для сказок!

— Ты куда-то торопишься? — крикнул Стас. — Можешь идти! Тебя никто не держит!

Юра как будто очнулся от гипноза. Глядя в пол, он медленно подошел к алтарю и сел на ступеньку рядом с Вовкой. Правой рукой он короткими движениями растирал лоб.

— Извините… Это я так… гундю. Нервы.

Вовка выдержал небольшую паузу и начал пересказывать историю, услышанную в самолете:

— Он говорил, что лабиринт Подземного храма — грандиозное сооружение.

Загадочное… В горном массиве вырублено несколько километров подземных галерей, запутанных между собой, с тупиками и ловушками. К тому же есть и лжехрам. В этом храме у алтаря стоят две статуи рыцарей-крестоносцев.

Один с мечом, другой с копьем. Если повернуть в сторону башмак копьеносца, низкий свод над входом обвалится. Считается, что в храме, да и в лабиринте, только один вход. Он же и выход. Но мало кто знает, что есть еще один.

Это разлом. Он выходит за три километра от старой заброшенной каменоломни.

По легенде, один из крестоносцев бежал со священными реликвиями от преследовавших его осквернителей храмов и оказался в лабиринте, словно в ловушке. Из него он ушел в лжехрам. Он же не мог привести преследователей к хранилищу реликвий. И, чтобы спасти его, сам Господь ударом молнии пробил гору и показал ему путь на свободу.

Вовка замолчал. Его спутники по подземным путешествиям тоже молчали в ожидании продолжения рассказа.

— Все, — сказал Вовка. — Только я сдвинул башмак у рыцаря с мечом, а не с копьем.

— Какая разница, — сказал Стас. — Дед мог перепутать детали, но в главном он оказался прав. Свод обрушился. Значит, может быть прав и в другом: разлом существует. Скорее всего, — Стас повел рукой, — это лжехрам. Реликвий не видно, охраны нет. Нужно искать разлом.

Стас хлопнул по коленям, встал, вышел на середину зала и окинул его стены взглядом. Ничего приметного в глаза не бросилось. Он подошел к левой стене, вынул из ближайшей бронзовой подставки факел и повернулся лицом к алтарю.

— Ну что же, — вздохнул он. — Если нет точных данных для поиска, начнем как всегда. Слева направо.

Стас подошел к тому месту, где сходились левая боковая и задняя храмовые стены, и начал осмотр. Он всматривался в трещинки и углубления. Он не спешил. Десятилетие археологических поисков приучили терпеливо выполнять кропотливую, а иногда и нудную работу, не обращая большого внимания на то, сколько лет прошло с начала поисков.

Бондарь кряхтя поднялся со ступеньки, подошел к колонне и тоже взял в руки факел. Через минуту к поискам присоединились Юра и Вовка. Все равномерно расползлись по залу, и он снова погрузился в тишину. К обычно нарушавшему ее треску горящих факелов теперь прибавилось шарканье подошв по каменному полу.

— Мы ищем что-то конкретное? — спросил Бондарь, не поворачивая к Стасу головы. Он продолжал осматривать стену, обшаривая каждый квадратный сантиметр скальной породы не только глазами, но и прикосновением руки.

— Ничего конкретного, — ответил Стас, — если не считать самого разлома.

Я думаю, его хорошо спрятали от посторонних глаз.

— Нужно искать все, что покажется странным.

Минут через десять Вовке надоело всматриваться в трещины каменных стен.

Он отошел на середину зала и окинул его взглядом, пытаясь что-нибудь заметить издали. С первой попытки у него ничего не вышло. С шестой тоже. Вовка недовольно хмыкнул. Ему вовсе не улыбалось обнюхивать стены в ожидании голодной смерти. Он стоял посреди зала и искал глазами ту маленькую хитрость, которую должен был заметить только он. А что тут вообще можно было заметить?

Каменные стены, изображения святых, свечи, факелы…

Вдруг Вовке показалось, что один из холстов с изображением святых шелохнулся.

Он присмотрелся повнимательнее. Все холсты висели одинаково и неподвижно.

Показалось? Может быть, но проверить будет нелишним. Вовка подошел к стене и осторожно приподнял холст за край.

— А вот это может показаться странным?

Стас, Бондарь и Юра обернулись. Вовка рванул холст на себя. Ткань не поддалась.

Тогда он взялся за нее двумя руками и дернул изо всех сил. С громким шелестом ткань поползла вниз, поднимая клубы пыли. За ней оказалась трещина сантиметров в пятьдесят шириной, тянувшаяся от пола и до самого потолка. Забита она была туго скрученными снопами ячменя, но сквозь имеющиеся щели пробивалось слабое дыхание сквозняка.

— Вполне, — удовлетворенно ответил Стас, подходя к Вовке. — Я, по крайней мере, сильно удивился.