Неужели же теперь, когда до реки оставалось несколько дней пути, каравану угрожает такое многочисленное разбойничье племя, что оно способно уничтожить всю экспедицию?.. Есть от чего прийти в отчаяние! Но в любом случае на милость врагу они не сдадутся, драться будут до последнего. По указанию португальца мужчины немедленно приняли меры к самозащите.
Сам Урдакс, проводник, Джон Корт и Макс Губер вооружились до зубов: с карабинами в руке и револьверами за поясом, с полными патронташами. Дюжину пистолетов и ружей, которые находились в повозке, раздали самым верным носильщикам.
Одновременно Урдакс приказал расставить посты вокруг тамариндовых деревьев, чтобы надежнее прикрываться от стрел, чьи отравленные наконечники наносят смертельные раны.
Потекли минуты томительного ожидания. Никакого шума не доносилось. Казалось, туземцы вообще не покидали леса. Огни же мелькали беспрерывно, увенчанные султанами желтоватого дыма.
— Эти смоляные факелы перемещаются там, на опушке…
— Несомненно, — подтвердил Макс Губер. — Только я не могу понять, почему эти люди ведут себя так странно, если собираются на нас нападать…
— Я тоже ничего не понимаю, добавил Джон Корт, — разве что у них нет такого намерения…
Воистину это было необъяснимо. Тем более если речь шла о воинственных и жестоких дикарях с верховьев Убанги.
Минуло полчаса, но никаких перемен не замечалось. Лагерь держался настороже. Пристальные взоры старались проникнуть за пелену мрака на западе и востоке. Ведь отвлекая их внимание огнями к южному направлению, какой-нибудь отряд мог незаметно подкрасться с другой стороны и неожиданно атаковать караван, пользуясь кромешной темнотой.
Но долина оставалась пустынной. Хоть и непроглядной была ночь, однако никто не смог бы захватить португальца и его спутников настолько врасплох, чтобы они не успели воспользоваться своим оружием.
Немного спустя Макс Губер отошел на несколько шагов от стоявших друг подле друга Урдакса, Кхами и Джона Корта.
— Идемте навстречу врагу! — В голосе его прозвучала решительность.
— Стоит ли?.. — усомнился Джон Корт. — Ведь простая осторожность подсказывает, что необходимо дождаться рассвета, а до той поры продолжать наблюдения…
— Ждать… ждать… — с досадой проговорил Макс Губер. — Когда наш сон так внезапно нарушен… Ждать еще шесть или семь часов, держа палец на спусковом крючке! Ну, нет! Надо узнать как можно скорее, в чем дело. И если у этих туземцев нет злого умысла, то я не прочь снова забраться до утра в свое логово между корней, где мне снились такие сладкие сны!
— А вы что думаете? — спросил Джон Корт у португальца, хранившего молчание.
— Возможно, предложение стоит принять, — заметил тот, — но действовать следует с большими предосторожностями…
— Предлагаю пойти в разведку, — заявил Макс Губер…
— Я пойду с вами, — вызвался проводник, — если месье Урдакс не против…
— Конечно, так лучше, — одобрил португалец.
— И я бы тоже присоединился к вам, — сказал Джон Корт.
— Нет… оставайтесь на месте, дорогой друг, — твердо возразил Макс Губер. — Хватит и двоих. Впрочем, мы не пойдем дальше, чем потребуется. Если обнаружим отряд, который движется в эту сторону, вернемся немедленно.
— Хорошенько проверьте свое оружие, — посоветовал Джон Корт.
— Все в порядке, — отвечал Кхами, — но я надеюсь, что нам не придется стрелять. Главное — не обнаружить себя…
— И я так полагаю, — поддержал португалец.
Шагая рядом, Макс Губер и проводник быстро спустились с холма. В долине было чуть-чуть светлее, однако человеческую фигуру глаз мог бы распознать не более чем в сотне шагов. Мужчины не сделали еще и пятидесяти, как вдруг заметили Ллангу. Не сказав ни слова, мальчик последовал за ними.
— Эй! А ты зачем прибежал, малыш? — спросил Кхами.
— Действительно, Лланга, — удивился Макс Губер, ты почему не остался вместе со всеми?
— А ну-ка, немедленно возвращайся! — приказал проводник.
— О, месье Макс! — прошептал Лланга. — Я с вами… Я с вами…
— Но ты ведь знаешь, что твой друг Джон остался там…
— Знаю… но мой друг Макс… он здесь…
— Ты нам не нужен, — сухо отрубил Кхами.
— Ну, давай уж оставим его, коль он догнал нас, — вступился Макс. — Он не помешает, Кхами, а своими глазами дикой кошки, пожалуй, разглядит в темноте что-нибудь такое, чего мы с тобой и не заметим…
— О да, да! Я буду смотреть… я далеко увижу! — радостно подхватил мальчик.
— Отлично! — похвалил Макс. — Держись возле меня да пошире открой глаза!
Все трое осторожно продвигались вперед. Через четверть часа они были уже на полдороге между стоянкой и лесом.
Огни продолжали причудливо метаться у подножия темной стены деревьев, и по мере приближения к ним световые блики становились все ярче. Но как ни напрягал свое зрение проводник, как ни хороша была подзорная труба, которую извлек из чехла Макс Губер, как ни сверлил темноту зоркий глаз юного "дикого кота", невозможно было различить тех, кто манипулировал факелами.
Подтверждалось мнение португальца о том, что источники света передвигались под прикрытием деревьев, за густым кустарником и широкими стволами. Вероятно, туземцы не выходили за пределы леса и, может быть, не собирались этого делать.
Действительно, ситуация становилась все более и более загадочной. Если там всего лишь обыкновенная стоянка негров, которые намерены тронуться на рассвете в путь, то к чему эта пышная иллюминация на опушке? Что это за необычная ночная церемония, которая заставляла их бодрствовать в такую позднюю пору?..
— Я даже не уверен сейчас, знают ли они вообще о нашем караване, — заметил Макс Губер, — или о том, что мы разбили стоянку возле тамариндовых деревьев…
— Если они прибыли с наступлением ночи, — размышлял. Кхами, — когда долина погрузилась во тьму, а костры мы уже погасили, то, может быть, им и неведомо, что мы расположились так близко?.. Однако завтра вместе с зарей они нас увидят…
— Если мы до того времени не уйдем, Кхами…
Макс Губер и проводник продолжили свой путь в молчании.
Так они прошли с полкилометра, и до леса уже оставалось совсем немного.
Ничего подозрительного на поверхности почвы, иногда озаряемой узкими полосками света; никого, кто готовился бы напасть на караван. Более того, даже так близко подойдя к лесу, ни Максу Губеру, ни Кхами или Лланге не удалось никого обнаружить. Хотя многочисленные огни убеждали в обратном.
— Должны ли мы двигаться дальше? — спросил Макс Губер после минутной остановки.
— А зачем?.. — ответил Кхами. — Не будем забывать об осторожности… В конце концов, вполне вероятно, что нас еще не заметили, а если мы вдруг объявимся среди ночи…
— Однако же я хотел бы убедиться!.. — настаивал Макс Губер. — Все это кажется настолько странным…
Немного требовалось, чтобы воспламенить живое воображение француза.
— Возвращаемся к холму! — решил трудную задачу Кхами.
Однако по инерции[38] он продолжал еще двигаться вслед за Максом, от которого не отставал Лланга… И, может быть, все трое очутились бы очень скоро на самой опушке, как вдруг Кхами замер на месте словно вкопанный.
— Ни шагу дальше! — приказал он шепотом.
То ли предчувствие близкой опасности заставило проводника и его спутников прервать свой марш?.. То ли они увидели группу туземцев? То ли их внезапно атаковали?.. Определенным было лишь то, что в расположении огней на опушке произошли резкие изменения.
В один миг огни вдруг исчезли за стеной деревьев, как бы растворившись в непроницаемом мраке.
— Внимание! — подал голос Макс Губер.
— Назад! — приказал Кхами.
Следовало ли им тут же отступить из боязни немедленного нападения?.. Но отходить надо было в полной боевой готовности. Заряженные карабины взлетели к плечу, а пристальные взоры жадно ощупывали ставшую почти незримой опушку леса.
И вдруг кромешную тьму вновь прорезали световые пятна, одновременно вспыхнуло не менее двадцати загадочных светильников.
