— Что?!

— Это шутка, Феликс, шутка, — испугалась я, что Феликс откажется теперь встретиться со мной.

— В твоих устах не шутка это.

Мне понравился его переход с прозы на поэзию, и я решила его поддержать.

— Мои ланиты покраснели, я смущена, я больше так не буду. Могу просить еще у вас прощения за случай тот, коль мало вам, что женщина однажды вас просила простить ее, я дважды попрошу. Такое вас устроит?

— Прекрати ерничать.

— Ты первый начал.

— Через час, — сказал он, его устроила вторая моя просьба о его прощении.

— Через полчаса будет еще лучше.

— Я сказал, что у меня есть дела.

— А Туся хотела, чтобы я как можно скорее передала тебе ее записку.

— Хорошо, — помолчав несколько секунд, согласился Феликс. — Через полчаса.

Я повесила трубку…

Через полчаса Феликс сидел за столиком напротив меня.

Я пожалела, что выбрала это кафе, потому что музыка здесь играла немного громче, чем следовало бы, и это вызывало небольшой дискомфорт.

Когда мы встретились, он не сразу узнал меня, я даже вначале удивилась, но потом вспомнила, что на мне мой маскарадный костюм.

— Зачем ты так нарядилась? — спросил Феликс.

— Мы столько времени уже знакомы, а ты не знал, что у меня плохое зрение?

— И волосы покрасила. Тебе это совсем не идет.

— Давай не будем обо мне и поговорим о вас с Тусей. — Я протянула ему записку.

Он прочитал ее, посмотрел на меня удивленными глазами.

— Что это значит? — спросил он тоном большого чиновника, у которого в офшорных банках лежит как минимум две сотни миллионов.

— Это значит, что твоя Туся — моя заложница.

— Да ты понимаешь, что ты такое говоришь! Ты понимаешь, что стоит мне только…"

— Помолчи, Феликс, — перебила я его, — и запомни — женщину если и можно чем-то напугать, то только не словами, угрозы на женщин не действуют, это вы, мужики, боитесь слов больше, чем дела, поэтому если из нас двоих и будет кто-то угрожать и ставить условия, то только я.

— Ты понимаешь, что это такое? — Он махнул Тусиной запиской. — Да стоит мне это только отнести куда следует…

Я снова не дала ему закончить его обещание о «стоит только» и опять перебила его.

— Размножь на ксероксе или попроси Тусю, когда встретишься с ней, написать еще сотню таких же. Только ты никуда не пойдешь. И давай говорить серьезно.

— Серьезно?! С террористами есть только один разговор.

— Тогда вызови по телефону штурмовиков, и пусть меня забросают бомбами.

Феликс вздохнул и резко сменил тон, вместо патриотического пафоса в его интонации появились едва заметные просящие нотки, но только едва заметные, а так голос был вполне нормальным, человеческим.

— Что ты хочешь? — спросил он.

— Я уже говорила. Мне нужно знать, кто такая Лилит. А еще лучше и проще — где Сережка, что с ним?

Феликс задумался.

— А где Наталья? — спросил он резко.

— Я первая спросила.

— Хорошо, если я тебе скажу о том, где находится Сергей, ты ее сразу отпустишь?

— Я даже привезу ее к тебе.

Феликс снова задумался. Я внимательно следила за ним.

Не знаю, правда это или мне показалось, но в глазах его промелькнула какая-то подлость. Наверное, он вообразил, как он со мной разделается после.

— Я не знаю, — наконец сказал он, — где твой Сергей.

— А Лилит?

— Что Лилит?

— Кто такая Лилит?

— 1— Вот что. Маша. Мне нужно позвонить.

— Звони, я не запрещаю.

— Я телефон оставил в машине.

— А куда ты хочешь звонить?

— Туда и хочу звонить, — сказал он раздраженно, — где может быть, учти, только может быть, смогу что-то узнать.

— Хорошо, — согласилась я, — пойдем позвоним.

— Нет. Я пойду один.

— Почему ты не хочешь, чтобы я слышала, о чем ты будешь говорить?

— Потому. Потому что я не хочу, чтобы ты слышала, как я унижаюсь ради тебя, — выкрутился он, но такая примитивная хитрость не провела бы и двенадцатилетнюю девочку.

Но спорить бесполезно, я это понимала, поэтому решила посмотреть, что будет дальше.

— Хорошо, Феликс, — сказала я, — только помни о Тусе, — если со мной что-то случится, она умрет голодной смертью.

— Ничего с тобой не случится, — говорил он, вставая из-за столика. — Все с тобой будет хорошо.

Сквозь стеклянные двери я видела, как он быстро пошел в ту сторону, где оставил свою машину.

Вернулся Феликс минут через десять.

— Ну что? — спросила я.

— Надо будет перезвонить минут через пятнадцать. — Он демонстративно вынул телефон из кармана и положил его на стол. — Кто такая Лилит, едва ли можно узнать, потому что такой женщины вообще не существует. Но относительно твоего Сергея, возможно, что-то смогу прояснить.

Опять врет. Не я выдумала эту Лилит, он первый назвал это имя. Но придется подождать, потому что делать больше нечего.

Вот только не позвал ли он кого-нибудь, чтобы меня снова утащили и посадили на цепь?

Но не враг же он своей Тусе.

Хотя он может рассчитывать, что заставит меня сказать, где она, если они меня поймают.

Прошло минут двадцать. Мы сидели и почти ни о чем не говорили. Феликс заметно нервничал, и мне это очень не нравилось. Я ему напомнила, что он должен позвонить. Он сказал: «Да, да», взял телефон, набрал номер. Что-то невнятное пробормотал в телефон, что-то вроде: «Это я. Ну как? Да, Понятно. Хорошо». Снова положил телефон в карман и сказал, что надо подождать еще. Но мне показалось, что он никуда не звонил, а только делал вид, что говорит с кем-то. Мы подождали еще немного.

Это очень неприятно — сидеть и ждать, чтобы узнать, что там они придумали. Но больше мне ничего не остается.

Нет, лучше уйти и посмотреть откуда-нибудь издалека.

— Я сейчас приду, — сказала я, вставая.

— Ты куда? — забеспокоился Феликс.

— Если тебе это так интересно, то в туалет. Заодно и приведу себя в порядок, раз тебе не нравятся мои очки и моя прическа.

Я зашла в туалет, но чуть придержала дверь ногой, чтобы мне было видно, что будет делать Феликс. Он сидел и нервно стучал пальцами по столику, постоянно поглядывая на входную дверь. В мою сторону он не смотрел.

Я быстро вышла из туалета и пошла в сторону служебных помещений кафе.

— Вы куда, девушка? — остановила меня женщина в сером костюме и белой рубашке со шнурком вместо галстука.

— Мне нужен директор, как к нему пройти? — спросила я без особой наглости, но очень уверенно.

— По какому вопросу вы к нему?

— Я от Евгения.

— От Евгения? Кто это такой?

— Игнатов.

Женщина немного подумала, только бы она не захотела меня сама проводить к директору, тогда придется говорить, что я не в то кафе попала, им, конечно, безразлично, но мне придется возвращаться в зал.

Но ей не захотелось меня провожать.

— Пройдите по коридору, потом направо, и первая дверь слева.

— Спасибо, — поблагодарила я и пошла, как она мне и сказала. Я повернула направо и порадовалась — мне не придется искать служебный выход, потому что прямо передо мной были раскрыты обитые жестью двойные двери. Грузчики заносили внутрь какие-то коробки, они брали их из машины, стоявшей перед этой дверью. Машину подогнали довольно близко к дверям, так, что мне пришлось нагнуться, чтобы пройти под ее кузовом и выйти на улицу.

Я быстро пробежала к углу этого здания и вышла с обратной его стороны. Двери кафе были метрах в десяти от меня. И именно в это время я увидела знакомое лицо.

Это был Веня.

Он стоял и, казалось, без интереса рассматривал сквозь стеклянные двери людей, сидевших за столиками. Потом он толкнул дверь и вошел внутрь.

Я быстро подошла к дверям, на его место.

Веня не спеша направился к столику, за которым сидел Феликс.

Едва ли кто в самом кафе видел и понял, что произошло.

Только мне отсюда, от входа, было видно это: Веня, как-то даже лениво, вытащил из-под легкой куртки, из-за пояса пистолет с толстым большим стволом (позже я догадалась, что это был глушитель), направил его на Феликса Рука Вени два раза слегка дернулась, и он сразу повернулся и пошел обратно к выходу, на ходу убирая пистолет обратно за пояс.