В С-200 заложили самые передовые технические решения, которые и тридцать лет спустя делают комплекс грозным противником. Самонаведение ракет. Применение цифровых компьютеров. Двухступенчатая ракета Грушина.

Работа над С-200 велась нашими самозабвенно, яростно. Чтобы отработать механизм действия радиовзрывателя, который должен подрывать ракету рядом с вражеским самолетом, его установили на деревянную вышку, и летчик-испытатель, Герой Советского Союза В. Павлов носился вокруг нее на своем МиГе, подчас едва не задевая мачту крылом. Изучалось действие устройства при встрече с целью под разными углами (К.С.Альперович. Как рождалось новое оружие. М., 1999 г. Тираж – 1 тыс. экз.). В октябре 1966 испытания С-200 успешно завершились. Легендарный генерал Байдуков с восхищением принял их. Кстати, именно тогда, в 1966, Расплетин и предложил разрабатывать новый многоканальный комплекс на твердотельной электронике ныне знаменитейший С-300. Но 8 марта 1967 Расплетин умер от инсульта – он сжег себя непомерным трудом. С-300 стал его завещанием Империи…

С-200 могли оснащать и ядерными боеголовками. Их взрывы сжигали бы в огненных шарах целые эскадрильи врага, и мощный электромагнитный импульс разрывал изнутри самые сложные электронные схемы «летающих радиоглаз» Запада. Ведь целью «номер один» для С-200 были и остаются самолеты дальнем локации. А компактные и мощные ядерные заряды «гаммонов» конструировал академик Владимир Нечай. Осенью 1996 он пустит себе пулю в лоб. От безысходности и отчаяния, царящих в ельцинском шалмане. Он не вынес того, что его специалисты-ядерщики получали жалкие гроши – раз в десять меньше, чем последний из полуграмотных ларечников.

«Гаммон» – и поныне уникум, и ничего подобного ему на высокотехнологичном Западе просто нет. А нынешний ельцинский режим их уничтожает! Как заявил недавно командующий ПВО Белоруссии Валерий Костенко, они, в отличие от нашей «Россиянии», С-200 сохранили. Эти комплексы из Белоруссии достреливают до границ Калининградской области – Восточной Пруссии, отбитой нами у немцев в 1945. А из той области «гаммоны» добивают до неба Белой Руси. Создается огневая связка, перекрестно простреливаемый С-200 коридор. Это – лишь один фрагмент имперской зенитной обороны. Ведь именно по этому коридору в 1950-е любили вторгаться в наше жизненное пространство американские бомбардировщики и «локхиды» – высотные разведчики. С-200 (в сочетании с другими ракетами) стояли и на острове Русский, прикрывающем подходы к опоре имперского владычества на Тихом океане – Владивостоку. Боже, какому же бессмысленному и преступному погрому предадут все это наши выродки!

Что, например, значило принятие на вооружение С-200? Возьмем, как пример, эпизод из триллера 1986 года «Красный шторм» Клэнси, где русские войска напали на Европу, и в развернувшейся войне ни мы, ни НАТО не решаются пойти на самоубийство и применить ядерное оружие. Войска нашей Империи, ломая ожесточенное сопротивление американо-германских частей, порываются к городу Альфельд на реке Лейне, дабы перерезать узел двух коммуникационных линий, по которым НАТО перебрасывает войска и грузы вдоль линии фронта. Наши пытаются скрытно сосредоточить для удара три танковые дивизии – 900 машин.

Американцы засекают передислокацию русских войск с помощью двух самолетов ДРЛО – дальнего радарного обнаружения Е-ЗА «Сентри» и TR-1 – варианта уже знакомого нам U-2. Они ходят над Рейном, сканируя: «сентри» – воздух, его собрат – наземные объекты. Монотонная локация записывалась на видеопленку, и потом ее прокручивали через компьютер, анализируя движения засеченных целей. Перегруппировка русских была замечена и проанализирована в ламмерсдорфском штабе – за Рейном, у самой бельгийской границы. Не менее трех дивизий движется к северу и югу под Бад-Зальцдетфуртом!

НАТО успевает перебросить резервы к Альфельду, и Красной Армии приходится выдержать жесточайший бой, лишь ценою огромных потерь захватив город и переправившись через Лейне. НАТО минимизирует свой ущерб, бросив в бой истребители, штурмовики и массу противотанковых средств. Наступление русских быстро выдыхается.

На самом деле это – из разряда сказок Мюнхгаузена. Клэнси вообще не знает слова «С-200». Развернутые под Альфельдом, эти комплексы добивают до Рейна и до позиций дальних «летающих радаров» НАТО. А из занятой до 1994 года нашими войсками Восточной Германии «гаммоны», базируясь в Тюрингии, доставали почти до самой бельгийской границы. С территории Чехословакии (тоже под нашей державной рукой) и ГДР С-200 держали под обстрелом три четверти воздушного пространства Западной Германии. Засекая импульсы с чужих самолетов ДЛРО, имперская ПВО могла выбить их огнем дальнобойных С-200. И наступление на Альфельд выглядело бы совсем иначе.

Сдается, что 1973-1974 годы останутся в нашей памяти как поистине золотой век советской поры. Битва за небеса, кажется, успешно переломлена в пользу Империи. Уже разразился энергетический кризис на Западе, нефть жутко подскочила в цене, и в казну СССР полной рекой полились нефтедоллары. На Западе безумные архитекторы создают проекты огромных пирамидальных городов-небоскребов на несколько сот тысяч жителей, с огромными залами для занятий групповым сексом. Наши мечтатели рисуют будущие орбитальные станции-заводы и дирижабли для плаваний в верхних слоях венерианской атмосферы.

Империя твердо стоит на одной шестой части Земли, Чечня и Карабах могут привидеться лишь в сумасшедшем доме, магазинные полки еще ломятся от дешевого продовольствия. В 1970-1975 годах объемы производства в стране вырастают вдвое – то была триумфальная 8-я пятилетка. Миллионы людей получают отдельные квартиры. Мы празднуем триумф в сражениях с ВВС Запада. В 1974 русские корабли Тихоокеанского и Черноморского флотов вошли в Суэцкий залив, чтобы протралить его от множества мин. Вертолетоносный крейсер «Ленинград», большой противолодочный корабль «Скорый» и бригада тральщиков-тихоокеанцев бросили якоря в заливе Губаль, близ знаменитой египетской Хургады. И ведь мы вытралили мины!

В те годы мы выходим в мировой океан, создаем ракетно-ядерный паритет с Америкой, запускаем орбитальные станции и поднимаем промышленные гиганты в Сибири. И кажется, что впереди у нас только победы. Только счастье.

Америка, деморализованная позором поражения во Вьетнаме, отступает по всему миру. Падает португальское господство в Анголе, и эта страна попадает под наш контроль. Ангола и Мозамбик составляют наш «красный пояс» на юге Африки. С 1974 года прорусская власть устанавливается в Эфиопии, и мы присутствуем уже в районе Африканского Рога. Нашим союзником становится Южный Йемен на юге Аравийского полуострова. Мы сближаемся с Ливией. В конце 1978 в сферу русско-вьетнамского влияния попадает Кампучия-Камбоджа. Тогда же вспыхивает антиамериканская, исламская революция в Иране, которую ведет пламенный аятолла Хомейни.

Я помню последнее перед Афганской войной лето 1979 года. Мне самому шел только тринадцатый годок, и время это, как кажется сейчас, подернуто золотой дымкой детского счастья. Все залито солнцем. В синем-пресинем Одесском заливе белеют паруса суденышек яхт-клуба. Кипит веселая работа во Флотилии юных моряков, под сенью белоснежного «Экватора», отбитого у немцев тридцать четыре года назад. Батя берет меня на встречу Антарктической флотилии: китобои вернулись с богатой добычей. Гремит медь оркестра, и я замираю в восторге перед громадой «Славы» – плавучей базы. Черные юркие китобойцы кажутся на его фоне утятами рядом с огромной матерью. Мне дарят кусок китового уса, и дома мы попробуем почти свежей китятины. А мама сварит купленных на Привозе кальмаров.

В то лето я закрашивал страны на контурной карте, и красный карандаш штриховал лишь те, что были в сфере влияния великой и могучей Империи, маленьким гражданином которой я себя чувствовал. Алый цвет заливал планету. Передовые рубежи в Европе: Польша, ГДР-Восточная Германия, Чехословакия, Венгрия, Румыния. На юге – Ирак и Афганистан. Огромным красным пятном расплывалась загадочная Монголия. На Дальнем Востоке багровел Вьетнам, только-только отразивший нападение коварного и враждебного русским Китая. Рядом я закрашивал освобожденную от полпотовцев Кампучию-Камбоджу, а еще Лаос. Красным становился весь Индокитай, и только Таиланд оставался белым. Но на Таиланд я смотрел с презрением: разве это великая страна?