В этом корень проблемы.На период, пока в теле происходят структурные изменения или меняется баланс сил (или и то и другое), в теле нарушается отношение плотности внутренней энергии к темпу собственного времени — отношение становится меньше единицы. Именно в этот период взаимодействия тела и потока извне и происходит снижение массы тела, пропорциональное степени нелинейности.
Как только внутренняя энергия в теле достигает нового уровня, соответствующего изменившемуся взаимодействию, прекращается и снижение массы тела.
Это объясняет причину снижения массы тел и в принципе, и количественно в опытах проф. Н. Козырева (о чем и пойдет речь ниже).
Очевидно, можно утверждать, что подмеченная взаимозависимость между внутренней энергией тела, его гравитационной массой и темпом его собственного времени носит характер то ли физического закона, то ли некоего правила. Эту закономерность — правило стабильности гравитационной массы — можно сформулировать следующим образом.
В условиях слабого гравитационного поля при неизменном (стационарном) взаимодействии тела и среды между плотностью внутренней энергии тела, его гравитационной массой и темпом собственного времени сохраняются неизменные отношения, причем отношение плотности внутренней энергии к темпу времени равноединице, а физический смысл этих понятий тождественен. При увеличении мощности потока, воздействующего на тело, масса тела снижается, но только на период, пока внутренняя энергия тела не достигнет нового уровня, соответствующего новому взаимодействию. В этот период темп времени приобретает физический смысл показателя степени взаимодействия тела и среды.
Используя «правило стабильности», можно прогнозировать создание в технических устройствах специфических условий, при которых окажется возможным контролируемо и в широких пределах изменять массу, а по сути — локально управлять гравитацией. Об этом — в четвертой главе.
Теперь о другом. Исходя из физической сущности времени, мы имеем возможность конкретизировать универсальную формулу А. Эйнштейна об эквивалентности энергии и массы применительно к случаям, когда переход массы тела в энергию сопровождается деформацией пространства-времени в локальности тела.
Представим себе, что, в силу каких-то внутренних причин, масса некоего тела вдруг начала превращаться в энергию (в поле). Если этот процесс вялотекущий и длительный, то, в принципе, вся масса, в конце концов, может перейти в энергию и при этом в локальности этого тела не только не будет искривляться пространство-время, но даже приращение собственного времени будет с такой же интенсивностью возникать, с какой и рассеиваться в окружающей среде. Так, вероятно, протекают естественные излучения радиоактивных элементов или специально заторможенные ядерные реакции.
Иное дело, когда процесс перехода массы в энергию носит лавинообразный характер. Тогда неизбежно не только изменение собственного времени, но, вероятно, и искривление пространства-времени. А следовательно, при этом часть энергии превращения неизбежно должна расходоваться на изменение метрики пространства. И этому явлению соответствует преобразованное уравнение Эйнштейна:
где Е — энергия тела, эквивалентная полной массе тела; mЕ — часть массы, участвующая в переходе в любую форму проявленной энергии (кинетическую, ядерную, электрическую т. п.); т — часть массы, участвующая в локальном искривлении пространства-времени.
Понятно, что энергия, затраченная на деформацию пространства (на изменение его метрики), равна ET = mT* c2 (2.6)
Допустимо гипотетическое утверждение, что и при обратном переходе, т. е. при переходе энергии в массу (при определенных скоростях перехода), часть энергии также расходуется на деформацию пространства-времени. Эту гипотезу можно попытаться аргументировать следующими соображениями. Теория относительности утверждает, что инертная масса тела, движущегося с околосветовой скоростью, растет пропорционально кинетической энергии, которую приобретает тело. Соответственно растет и полная масса тела. При этом, утверждают релятивисты, изменяется — снижается — темп собственного времени тела. За счет чего? Только ли за счет влияния прироста массы на внутреннюю энергию тела. Сомнительно, ведь время, как мы уже знаем, двулико и зависит как от внутренней энергии, таки от гравитационного состояния пространства, в котором находится тело. А следовательно, допустимо предположить, что при динамическом переходе энергии в массу часть энергии превращения деформирует пространство, изменяя его метрику.
А из этого, в свою очередь, следует, что движущиеся с околосветовыми скоростями тела не сокращают свои линейные размеры в направлении движения (как это утверждает теория относительности), а напротив — тела самим фактом своего движения изменяют состояние и масштаб пространства. Не тело становится короче, а «линейка» длиннее.
Таким образом:взаимное превращение энергии и массы в любой материальной системе при больших и динамических скоростях протекания процессов неизбежно требует части энергии превращения на формирование нового собственного времени за счет деформации пространства.
Так, вероятно, происходит при аннигиляции частиц, при взрывах ядерных зарядов, при электрических разрядах. Такими же, но только несравненно более грандиозными эффектами сопровождаются взрывы сверхновых звезд, взрывы или мощные динамические излучения других космических объектов. И, вероятно, в результате подобных процессов может возникнуть некая и повременная локальность, способная в течение некоторого времени сохранять свою целостность. Очень похоже, что типичными примерами земных временно стабильных энергонасыщенных, а следовательно, иновременных образований являются шаровые молнии и насыщенные электричеством грозовые тучи. А в принципе — любая газоподобная подсистема, временно сохраняющая темп времени, отличный от времени среды, является иновременной локальностью.
Назовем такое иновременное образование «облаком времени».
И совершенно не исключено, что такая иновременная локальность, путешествуя в пространстве и времени, может оказаться в контакте с живыми или неживыми субъектами Земли. Такая встреча может привести к удивительным парадоксам и загадкам времени (частично об этом ниже — в третьей главе).
Принимая, наряду с реляционной, и гипотезу динамическую, я присоединился к тем, кто еще в древности утверждал, что существует только настоящее: «прошлого уже нет — будущего еще нет» (концепция восходит к Гераклиту Эфесскому). Но поскольку время относительно объективно или даже субъективно воспринимается людьми, то было бы неправильно абсолютизировать настоящее только как миг между прошлым и будущим. Ибо в этом случае этот миг — только математическая точка и не обладает даже теоретической протяженностью, а следовательно, не может быть наполнен содержанием. В реальной жизни этот миг действительно всегда ускользающее мгновение, однако насыщенность его зависит от того, «чего нет», — от прошлого и будущего, оттого, сколько информации из прошлого всплывает в настоящем и сколь сильны и множественны ожидания (переживания), связанные с будущим.[20]
Пользуясь случаем, выражаю свою благодарность А. Годованцу за копию неопубликованного письма А. Вейника, которое он любезно предоставил в мое распоряжение.
Сторонники статической концепции утверждают, что во Вселенной (или ее части) одновременно существуют время настоящее, время прошлое и время будущее. Эта концепция еще более древняя, чем концепция динамическая, и восходит, вероятно, к ведам.
Отдавая предпочтение динамической концепции времени, я вынужден несколько слов сказать о ее антиподе — о концепции статической. Напомним, что «суть ее сводится к тому, что наше сознание, двигаясь вдоль своей мировой линии, «наталкивается» на различные события, встречается с ними; этот момент встречи и переживается нами как «настоящее время», или «теперь» {4}.
