Литмир - Электронная Библиотека
A
A

Потрясенный, Йон не сводил пристального взгляда с лица человека, сидящего перед ним за письменным столом.

— Нашей фирме не нужны сотрудники, которые не в состоянии серьезно относиться к делам наших клиентов, — глазом не моргнув, продолжал между тем Хальбек. — Клиенты обращаются к нам, поскольку по той или иной причине попадают в затруднительное положение, и оказание им профессиональной помощи является просто-напросто нашим долгом. Если же появляются слухи — безразлично, оправданные или неоправданные, — что наши действия несерьезны, то это означает полный крах нашей деловой репутации.

— И что ты всем этим хочешь сказать?

— Что ты уволен, — заявил Хальбек, глядя Йону прямо в глаза. — С этого самого момента. Так что собирай свои личные вещи и как можно скорее выметайся из здания.

Йон понимал, что сделать уже ничего нельзя: никакие аргументы или уговоры не помогут. Не оставалось сомнений, что этот раунд Ремер выиграл. Йон посмотрел на свои руки так, будто это они мешали ему работать. Он чувствовал, как в душе его закипает гнев, и стиснул зубы. Врагом его был вовсе не Хальбек — он, бедняга, лишь думал, что так защищает свою фирму. Йон наклонил голову.

— Хорошо, — сказал он и встал.

— Йенни тебя проводит. — Хальбек движением головы указал на дверь. — Прощай, Кампелли.

Не говоря ни слова, Йон повернулся и вышел из кабинета. За порогом его встретила Йенни. В глазах у девушки стояли слезы.

— Мне так жаль, Йон, — проговорила она.

— Ничего, все в порядке, — сказал Йон и слегка обнял ее за плечи. Йенни вздрогнула и прильнула к нему. Наконец Йон осторожно кашлянул, и секретарша нехотя отстранилась.

— Мне велели забрать у тебя мобильный телефон и ключи от машины, — произнесла она сдавленным от сдерживаемых слез голосом, глядя на Йона виноватым взглядом.

Йон кивнул:

— Давай поскорее с этим покончим.

Спустя десять минут Йон уже стоял на тротуаре — без работы, без машины и без мобильного телефона. И даже не мог решить, что является большей потерей. Работа обеспечивала ему кусок хлеба, машина — возможность передвигаться, однако без мобильного телефона он чувствовал себя особенно одиноким и отрезанным от всех, кто мог бы прийти ему на помощь. И хотя Йон убеждал себя в том, что все это чепуха, однако прошло немало времени, прежде чем ему удалось отыскать работающий телефон-автомат. А когда он нашел его, то звонить не стал. Во-первых, потому что не знал, какой номер набирать: все телефоны остались в том аппарате, который он сдал. Во-вторых, ему показалось неуместным вести конфиденциальные разговоры с помощью телефона-автомата на Стройет[35] — гораздо более неуместным, чем если бы он разговаривал в том же месте, но по мобильнику.

Йенни умудрилась снабдить его бесплатным талоном на такси, однако Йон не стал его использовать и предпочел отправиться домой пешком. По дороге он попытался привести свои мысли в порядок. Гнев его никуда не исчез — лишь притаился до поры до времени, как язва желудка в период между обострениями. И тем не менее Йон чувствовал своего рода удовлетворение, поскольку знал, что направит свою злость на Ремера и Теневую организацию. Им уже удалось сломать жизнь Луке, и вот теперь они принялись за его жизнь. Они отняли у него его работу — то, чем, по их мнению, он сильно дорожил. Правда, сам Йон уже испытывал определенные сомнения на этот счет. События последних дней отодвинули в его сознании адвокатскую карьеру на задний план, и он уже не был уверен, что добиться успеха именно на адвокатском поприще он жаждет больше всего на свете. Однако, в любом случае, он никому не был намерен спускать все это просто так.

Придя домой, он позвонил Катерине.

Далее события развивались довольно быстро. Катерина перезвонила ему уже через десять минут. Она переговорила с Иверсеном, которого должны были в этот день выписать из больницы, и тот сразу же предложил назначить активацию — или сеанс, как они сами это называли, — на завтрашний день. Йон поинтересовался, что ему следует сделать, чтобы лучше подготовиться, однако Катерина посоветовала ему только как следует отдохнуть. Так он и поступил, запасшись бутылкой красного вина. День окончился тем, что он заснул прямо на диване, где и проснулся следующим утром.

При свете солнца сложившаяся ситуация выглядела совершенно по-другому. Пару раз Йон даже брался за телефон, чтобы позвонить Франку Хальбеку и объясниться заново, однако стоило ему подумать о том, как может сложиться их беседа, и он с досадой клал трубку на место. Кроме того, у Йона отчаянно болела голова, что мешало ему мыслить ясно, а также напоминало о том, как давно ему не приходилось в одиночестве выпивать за вечер целую бутылку вина.

Сеанс должен был состояться в «Libri di Luca» после закрытия магазина. В течение дня похмелье у Йона прошло, и незадолго до сеанса он даже съел порцию бефстроганов, которую отыскал в своих кухонных запасах. После этого он взял такси и отправился в «Libri di Luca» к поджидавшему его там Иверсену.

Если не считать пары ссадин на лице, вид у старика был такой же, как обычно. Непохоже даже было, чтобы первый день после выписки из больницы, проведенный им за прилавком магазина, как-то особенно его утомил.

— Как же здорово снова оказаться здесь, — сказал он, со счастливой улыбкой обводя взглядом зал с книгами. — Катерина прекрасно тут управлялась без меня. Я дал ей выходной сегодня, но на активацию она и По придут.

— Это разве необходимо? — спросил Йон, чувствуя, как в глубине души начинает просыпаться какое-то беспокойство.

— Чем больше людей будут участвовать, тем сильнее эффект, — пояснил Иверсен. — Особенно важно, чтобы пришла Катерина. Будучи улавливающей, она сможет управлять твоими способностями, если выяснится, что ты, как и твой отец, вещающий.

— А если нет?

— Если окажется, что ты, как Катерина, улавливающий, нам придется действовать очень осторожно. Не потому, что это представляет опасность для тебя, нет. Рискую главным образом я, поскольку именно я буду читать текст. Ты ведь в момент активации еще не будешь в состоянии контролировать свои новые способности.

— А если окажется, что я вообще не обладаю никаким даром? — спросил Йон.

— Убежден, Йон, что дар у тебя есть. Я уже кое-что за тобой подмечал. Должно быть, ты, как и все Кампелли, вещающий, однако до окончания сеанса утверждать это еще рано.

— Будет больно?

— Ничуть, если ты расслабишься и раскроешься, — ответил с улыбкой Иверсен. — Однако если ты в момент активации станешь противиться, то могут возникнуть некоторые неприятные ощущения. Если же ты и вовсе закроешься, то у нас совсем ничего не получится, сколько бы мы на тебя ни давили. Поначалу, как правило, все слегка нервничают, и бывает, что человека нелегко убедить полностью нам довериться, однако стоит ему или ей понять, что все будет намного легче, если они расслабятся, как остальная часть процедуры проходит абсолютно безболезненно.

— Похоже, ты уже во многих таких сеансах участвовал.

— Фактически, только в трех. — Иверсен смущенно улыбнулся. — Одним из которых был тот, во время которого активировали меня самого.

Йон рассмеялся:

— Что ж, теперь мне как будто действительно полегчало!

Иверсен внимательно посмотрел на него:

— Я совсем не хотел тебя волновать, однако суть в том, что все это — не точная наука. Мы и сами еще многого не понимаем. — Старик хлопнул Йона по плечу. — Не стоит переживать, Йон, ведь ты в надежных руках. Если мы только почувствуем, что что-то пошло не так, то сразу же все прекратим.

— Только не вздумайте останавливаться, если я просто слегка поморщусь, — сказал Йон. — Я вполне готов потерпеть, даже если будет немного больно.

— Ладно, Йон, там посмотрим.

В этот момент послышался стук в дверь, и Йон и Иверсен одновременно обернулись на звук. В магазин вошла Катерина; на ней было длинное темное пальто. Она обняла Иверсена, затем, улыбаясь, протянула руку Йону. Взяв за руку Катерину, он притянул ее к себе и тоже обнял. Ему было приятно снова ее видеть. Настолько приятно, что, когда она высвободилась из его объятий, он сконфуженно опустил глаза.

вернуться

35

Стройет — пешеходная улица в центре Копенгагена.

55
{"b":"129086","o":1}