Я надеюсь, читатель помнит, что несчастия финских племен Ростово-Суздальской земли начались еще с первого Рюриковича — Андрея Боголюбского. Гляди, читатель, уже второй век огонь и ненависть царят в земле мордово-финского этноса Моксель, не знавшего раньше ничего подобного. А нам ведь усиленно внушали: еще с 1155 года в Залешанскую землю сместился политический и культурный центр Киевской Руси. Величайшая неправда! Если это действительно центр — то он может быть назван только центром мракобесия, варварства, всеобщего предательства.
Но мы, уважаемый читатель, наконец впервые увидели настоящее, а не мифическое, поселение Москву и ее удельного князя Даниила. С этого времени (конец XIII века!) Московский Улус становится известным среди прочих Улусов Золотой Орды, рожденный по велению Хана Золотой Орды и руководствовавшийся законами Орды. Не стоит забывать, что Золотая Орда XIII века была развитым и передовым государством. Московия сотни лет была ее лишь глубоким захолустьем, не желавшая ни просвещаться, ни заимствовать передовую культуру других провинций (улусов) Золотоордынской Империи. Ведь Казань к тому времени уже имела водопровод и высшие учебные заведения, а в самой столице империи, Сарае, возводились замечательные дворцы, камнем мостились улицы, строились водосточные сооружения.
Как ни странно, но и Дмитрий (сын Невского), уже отказавшись от великокняжеского стола в пользу брата Андрея, и сведав, что его вотчина Переславль обращена в пепел, умер в пути близ Волока: то ли, его тоже отравили, то ли — своей смертью. Но в этот раз Переславль сожгли не татаро-монголы, а сородичи Рюриковичи — князь Федор Ростиславович, как говорится, — «позаботился» о родном человеке.
На этом свара сыновей Александра Невского не закончилась. В грязную игру вступил младший сын — Даниил. Видя, как средний брат Андрей клеветой и наветом сверг с великокняжеского стола старшего брата Димитрия, он также попытался отделиться от Андрея, дабы самому собирать и отвозить дань в Орду. Ведь именно в этом и состояла вся свара братьев. Здравомыслящий читатель понимает, какой простор для воровства открывался перед князем — как путем завышения количества дани, так и путем обычного утаивания из татаро-монгольской части. Бедного христианина обирали князья и их подельники, как липу, — до гола.
«Открылась (очередная. — В.Б.) распря, дошедшая до вышнего судилища Ханова, сам Великий Князь (Андрей. — В.Б.) ездил в Орду с своею молодою супругою, чтобы снискать милость Тохты. Посол Ханский, избранный быть миротворцем, созвал Князей в Владимир…
Татарин слушал подсудимых с важностию и с гордым видом, но не мог удержать их в пределах надлежащего смирения. Разгоряченные спором Князья и Вельможи взялись было за мечи. Епископы, Владимирский Симеон и Сарский Исмаил, став посреди шумного сонма, не дали братьям резаться между собою. Суд кончился миром или, лучше сказать, ничем».[147]
К счастью для Суздальского населения, на этот раз противостояние закончилось быстро, так как Даниил (первый московский князь) скоропостижно скончался в 1303 году.
Но разгорелись новые распри между князьями Владимирскими, Тверскими и Рязанскими. В конце концов княжеские распри надоели и Хану Золотой Орды. Хан снова повелел собрать всех князей и утихомирить непослушных.
Послушаем Н.М. Карамзина:
«Наконец Великий Князь (Андрей, сын Невского. — В.Б.), быв целый год в Орде, возвратился с Послами Тохты (Хан Золотой Орды. — В.Б.). Князья съехались в Переславле на общий Сейм (осенью в 1303 году). Там, в присутствии Митрополита Максима, читали ярлыки или грамоты Ханские, в коих сей надменный повелитель объявлял свою верховную волю, да наслаждается Великое Княжение (татаро- монгольский Улус. — В.Б.) тишиною, да пресекутся распри Владителей, и каждый из них да будет доволен тем, что имеет. (Что дал Хан — тому и радуйся! — В.Б.)».[148]
Читатель понимает, что Хан Тохта не называл Суздальских князей — «Владетелями» и никогда ни один Хан не произносил — «Великое Княжение». Эту мелкую ложь нам подают сознательно, как мелкую порцию наркотика, дабы приучить к «русскому величию». Князья были обычными рабами своего Хана, они даже получали ярлык, в прямом смысле, надев ярмо на шею. И «Великое Княжение» — было лишь составной частью Великого татаро-монгольского Улуса. А Хан в своих ярлыках — позволениях примерно так и писал: «Я — Хан, с благоволения Великого Бога, повелеваю моему рабу Андрею, сыну Александра, хранить и блюсти законы Великой Орды в моем Владимирском Улусе, своевременно собирать Ханскую подушную дань…» и так далее в той же интерпретации.
Никогда Хан не считал князя равным себе. Даже на приеме у Хана, как нам поведал Плано Карпини, князь сидел на полу среди челяди и своих подчиненных вельмож, ничем от них не отличаясь. Таково величие князя без мишуры.
Заканчивая эту главу, хочу обратить внимание читателя еще на один парадокс русской истории, бросающийся в глаза. Глядите, как только доходит до родственников Александра Невского, где по ходу изложения есть возможность сопоставления дат, то сии родственники отчего-то теряют свои года рождения:
— брат Андрей Ярославович- (?) год рождения неизвестен,
— сын Дмитрий Александрович- (?) год рождения неизвестен,
— сын Андрей Александрович- (?) год рождения неизвестен,
— сын Василий Александрович- (?) год рождения неизвестен.
Думаю, эти мелкие хитрости «писателей истории», запущены сознательно, как «примес лжи», чтобы навсегда запрятать истинный год рождения князя Александра, так называемого Невского, приходящийся на 1228–1230 годы.
Да и Екатерина II недаром 25 сентября 1791 года сказала о существовании неведомой нам жизни князя Александра: «жизнь Святаго Александра Невского, без чудесъ».
Итак, настало время подвести итоги второй части нашего романа-исследования. Сопоставив полученные из разных источников исторические сведения, мы должны признать следующие принципиальные истины, сознательно скрываемые российской историей и московским истеблишментом от народов мира и своего собственного.
— В российскую историю правящей элитой запущено величайшее количество «примеса лжи», дабы доказать славянское происхождение Московии и ее, так называемое право «собирания земли русской». В действительности Москва и Московия являются продуктом государственной деятельности татаро-монгольской Империи и личным достоянием Хана Золотой Орды Менгу-Тимура. Именно при нем они впервые и появились — Москва, как поселение, зафиксирована в 1272 году, то есть, при третьей татаро-монгольской подушной переписи, а первый Московский Улус (княжество) появился в составе Золотой Орды в 1277 году, когда Хан Менгу-Тимур вручил ярлык «на княжение» младшему сыну Александра Невского — Даниилу, достигшему к тому времени, по татаро-монгольским законам, совершеннолетия (16 лет).
— Будучи андой сына Батыя — Сартака, что подтверждают, русские и тюркские историки, князь Александр, так называемый Невский, мог родиться не ранее 1228–1230 годов. В результате чего он не мог принимать участие, как руководитель, в Невской и Чудской стычках. Установлено также, что Чудская и Невская стычки не были судьбоносными в истории России, так как аналогичные стычки между новгородцами и псковитянами, с одной стороны, и шведами, эстами, литовцами, немцами, с другой стороны, после смерти князя Александра, происходили сотни раз с переменными успехами. О чем на десятках страниц ведет речь Н.М. Карамзин в своей книге «История государства Российского». Да и последующие войны Ивана Грозного, Петра I, Екатерины II и прочих, включая Иосифа Сталина, в Балтийском регионе, безоговорочно подтверждают эту истину.
— Князь Александр, так называемый Невский, стал первым князем, который вполне сознательно и рьяно обеспечил подушную перепись населения Суздальской и Новгородской земель, проведенную татаро-монголами, чем вовлек все население в состав татаро-монгольской Империи и способствовал ее хозяйственному и государственному становлению. Князь в дальнейшем (с 1252 года), как и его наследники, братья и сыновья, жестоко и насильственно насаждали законы и порядки Золотой Орды, татаро-монгольские обычаи поведения и само татаро-монгольское понятие «державности» и «единовластия».
