Внутри притихли. Послышалась какая-то возня, затем легкие быстрые шаги, и через секунду дверь приоткрылась и на пороге появилась Любава.
— Ой, Гилрэд! — улыбнулась она. — Доброе утро! Ты чего?
— Бьёрна ищу, — буркнул парень. — Не видела?
Девушка вдруг почему-то покраснела, смущенно опустила глаза и чуть отошла от двери. Из глубины комнаты послышались тяжелые шаги — и вот, перед ошарашенным Гилрэдом предстал Бьёрн собственной персоной, в не застегнутой и явно наспех накинутой рубашке. Он остановился на пороге с написанным на лице вопросом: "Что надо?"
— А… Э… Ам… — язык Гилрэда не слушался, он не мог оторвать потрясенного взгляда от Бьёрна. — А… ты что тут делаешь?
— Заблудился, — съехидничал тот. — Дорогу в свои покои найти не смог! Что смотришь, как на чудо света, что, на мне цветы выросли? Чего надо-то?
— Дак… а… послы же приехать должны… скоро… — Гилрэд тоже почему-то покраснел, причем наигустейшим образом.
— Вот леший… — Бьёрн начал лихорадочно застегивать рубаху. — Я забыл совсем… А ты чего встал?! Иди, прием готовь, что, без меня никак?!
И, не дождавшись ответа, захлопнул перед носом Гилрэда дверь.
Любава подошла к Бьёрну, прижалась к нему, сунув нос ему в грудь, в ещё не застегнутую рубашку.
— Идти нужно? — через минуту спросила она. — А мне когда-нибудь нужно будет в этом участвовать?
— А оно тебе надо? — поинтересовался он, обнимая девушку. — Только лишняя головная боль…
— Ну так своей-то нет, вот чужой и интересуюсь, — улыбнулась она. — У женщины какая ещё головная боль быть может, кроме дел мужа?
— А дети? — хмыкнул Бьёрн, сделал шаг назад, подхватил свой плащ и направился к двери.
— Но ты ж говорил, что тебе наследники не нужны, — Любава хитро блеснула глазами.
— Времена меняются! — он улыбнулся уголком рта и исчез за дверью.
— И мы меняемся вместе с ними… — улыбнулась в ответ Любава…
…А он шел по коридору и улыбался. Потому что впервые за шестнадцать лет был счастлив…
14.11.07.
L.
Илэйна (Iaiaenne)
P.S.
Только скалы и утёсы
Знали боли полный крик,
Ты предательства и мести
До конца удел постиг.
Ты страдал и рвал одежду,
Ты не знал, как жить потом,
И остался ты в итоге
Одиноким гордецом.
Боль слепая пыль метает,
Ты стоишь один в толпе,
О любви ты не мечтаешь,
Нет доверия в тебе.
Ты отвергнешь чью-то помощь,
Нынче мир — осколки льда,
Упивавшиеся кровью
Умеревшего отца.
Ты отталкиваешь ближних,
Ты не веришь никому,
Только скалы и утёсы
Знают всю твою беду…
23.10.07
Илэйна (Iaiaenne)
"Здравствуй, солнышко родное!
Здравствуй, речка, здравствуй, лес!
Здравствуй, поле всеблагое!
Здравствуй, дальний край небес!"
И — протянутые руки,
И — веселый, ясный взгляд…
Обрекать ее на муки
Боги злой судьбе велят.
Обрекать на боль страданий,
Обрекать на жизнь в плену —
Птицу, ждущую скитаний,
В море вольную волну.
И она — почти угасла,
И она — почти сдалась,
Слабовольна и безгласна,
В омут прыгать собралась…
Но судьба — не злое жало.
И, как прежде, в мире вновь,
Супротив богов восстала,
Изменила все… Любовь.
Тонкой нитью, тонкой сетью
Душу девы оплела,
Возродиться к вольной песне,
К вольной жизни помогла.
И теперь — судьба не властна,
И теперь — богов не в счет,
Две души живут согласно,
Стук сердец двоим не врет.
Боги, люди — судьбы-нити.
Но пока есть в жилах кровь,
В этом мире — как хотите —
Все ж главенствует Любовь.
2.10.08
L.
