– Позволь мне посмотреть на тебя, – сказала Фиона хрипло, растягиваясь на софе и глядя на него снизу вверх. – Ты знаешь, я люблю смотреть, как ты раздеваешься.

– Почему бы это?

Он издал низкий поддразнивающий смешок.

– И кто теперь лгун? Ты прекрасно знаешь, почему я люблю смотреть на тебя. У тебя самое прекрасное тело, какое я когда-либо видела. Ты такой же мощный и мускулистый, как наши призовые рысаки.

– Большое тебе спасибо! – ответил Адриано сухо, хотя знал, что эти слова были самым большим комплиментом, которым она могла бы наградить его.

Он сбросил свой шоферский пиджак, затем снял рубашку и, наконец, футболку.

Фиона издала невольный стон, когда увидела его обнаженный торс, точнее, его неясный контур в темноте. Она вспомнила, как впервые увидела его наполовину обнаженным. Однажды летом он прокатился на Пройдохе, стянув предварительно рубашку, так как была жара. Ее память могла в деталях воссоздать картину того, как он выглядел. Как жадно она смотрела тогда на его загоревшее тело с выделяющимися мышцами, которые начинали играть при малейшем движении… Не менее жадно, чем теперь, когда он неторопливо снимал перед ней брюки и боксерские трусы…

– Наслаждаешься открывающимся видом?

Фиона вздохнула, не скрывая восхищения, и встала, готовая выскользнуть из джинсов. Ее тело горело как в огне. Одного взгляда на Адриано было достаточно, чтобы ее дыхание участилось.

– Позволь мне, любимая, – пробормотал он.

Это был один из редких случаев, когда он так ласково называл Фиону. Адриано был человеком страсти, но при этом достаточно сдержанным на слова. Словесные извержения были не в его природе. Фиона уважала его за это, но, как и любая женщина, все же ждала слов, хотя нежность его ласк превышала любые высказывания. Вот почему его ласковое обращение к ней сейчас заставило ее сердце трепетать от ликования.

Она позволила ему снять с нее джемпер, затем рубашку с длинными рукавами для игры в регби, которая осталась от папиных золотых дней, когда он играл за честь Гарварда, затем футболку, оставив только кружевной лифчик, который лишь частично скрывал пышное великолепие ее грудей.

– Прекрасно. Ты восхитительна.

Адриано стал нежно ласкать ее груди, гипнотизируя Фиону взглядом, пока ее дыхание не стало прерываться.

– Я никогда не устану смотреть на тебя, прикасаться к тебе, – шепнул он.

Фиона мягко рассмеялась, взяла его палец и провела им между своими губами, продолжая смотреть на Адриано изумительными фиалковыми глазами. Другой рукой она скользнула по напряженным мускулам его плоского живота вниз, туда, где находилось его мужское достоинство, густо окруженное темными вьющимися волосами.

– Что, никогда? Даже когда ты вернешься в университет в сентябре? Ко всем этим молодым красивым девчонкам, которые будут строить тебе глазки и вешаться на тебя?

– Ты будешь ревновать?

Он начал неторопливо снимать с нее джинсы, все время останавливаясь, чтобы обласкать каждый кусочек открывающегося перед ним нежного тела, пока она сама не стащила джинсы и не отбросила их в сторону.

– Конечно. Вот почему я не хочу думать об этом сейчас.

Она лизнула его в губы и прижалась к нему всем телом. Фиона была всего на несколько сантиметров ниже Адриано, и их тела представляли прекрасное соответствие одно другому, словно их специально создали друг для друга.

– Знаешь, давай не будем думать о завтрашнем дне. Пусть будет только «здесь и сейчас».

И она положила его руку на низ своего живота, еще прикрытого шелковыми трусиками, откровенно и чувственно предлагая ему исследовать самый центр ее женственности, увлажнившийся в ожидании его ласк.

– Ты ведьма, Фиона.

Адриано стянул с нее трусики, затем расстегнул лифчик, позволяя великолепию ее грудей, увенчанных розовыми пиками сосков, проявиться во всей полноте.

– С тех пор, как я встретила тебя.

Они оба знали, что это правда. Она пришла к нему девственницей, привлеченная в его объятия силой желания, которого она никогда до этого не испытывала.

– Правильный ответ.

Он взял ее груди в свои руки. Господи, он хотел, чтобы все происходило медленно-медленно… Но когда ее обнаженное тело прижималось к нему, ему приходилось бороться с собой, чтобы сохранять самоконтроль. Когда она была так близко, как сейчас, ему хотелось только одного: завладеть ею, почувствовать ее тело объединенным с его телом в одном бешеном движении, подчиненным единому ритму…

Адриано потянул Фиону к софе, но, когда она хотела лечь, заставил ее сесть так, чтобы он мог раздвинуть ее ноги и встать между ними на колени. Великолепная позиция, в которой он мог уделить внимание ее великолепным грудям. Он ласкал их до тех пор, пока Фиона не откинула назад голову, не делая никаких усилий, чтобы сдержать стоны совершенного удовольствия. Его язык играл с кончиками ее сосков, и затем его губы окружили сначала один из них, затем второй, нежно сжимая и посасывая их, пока Фиона не стала изгибаться дугой.

Никакой другой мужчина не прикоснется к ней так, не сможет доставить ей такого удовольствия. Она всецело принадлежит ему. Так думал Адриано, охваченный волной собственнического восторга.

Он положил ладони на шелковистую поверхность внутренней части ее бедер и осторожно раздвинул их. Она все еще дрожала от того, какое влияние оказал его рот на ее чувствительные груди, а он уже начал более интимное исследование, которое заставило ее задыхаться и извиваться, в то время как его язык ласкал цветок ее женственности.

Между глубокими вздохами прорывались стоны… Временами Фиона вскрикивала… Адриано слышал необузданную чувственность в ее голосе, неприкрытую страсть, и это еще больше усиливало его возбуждение. Последний раз погрузив язык во влажное сладкое лоно, он поднялся и проник в нее, двигаясь сильно и глубоко до тех пор, пока их тела не достигли пика взаимного удовлетворения.

Только когда они выдохлись, он повернул ее тело так, чтобы она могла лечь на софе во всю длину, и лег рядом. Им приходилось лежать, плотно прижавшись друг к другу, но это казалось обоим прекрасным.

– Представляешь, как было бы здорово, если бы мы могли заснуть вместе, Адриано? Провести всю ночь вместе?

Фиона положила его голову себе на грудь и улыбнулась ему сверху вниз. Она отвела спутанные волосы от своего лица и стала смотреть, как он лениво наматывает один длинный завиток ее волос на свой палец. Потом он зажал локон между пальцев и стал томно проводить им по ее соску, пока она не захихикала.

– Я могла бы приехать навестить тебя в университете, – продолжала она мечтательно. – Твоя собственная комната. Блаженство. Или ты бы мог приехать навестить меня в университете.

– Вашингтон находится довольно далеко от Индианаполиса, чтобы ездить часто.

– Что ты говоришь, Адриано? – Фиона резко приподняла голову, чтобы их глаза могли встретиться в полутьме. – Слишком далеко, чтобы часто ездить? Я знаю, что все будет не так, как сейчас, когда ты работаешь здесь, но мы по-прежнему будем видеться, разве не так? Это сама судьба свела нас вместе, я знаю это. Зачем еще тебе понадобилось бы искать работу в компании моего отца? Зачем еще тебе нужно было бы проделать весь этот долгий путь сюда, чтобы заработать немного денег, как не затем, чтобы встретиться со мной? Это судьба.

– Да, но ты уверена, что у тебя будет время для меня? – стал дразнить он ее. – Учеба на ветеринара не будет оставлять тебе много времени на то, чтобы развлекать старых… знакомых.

Фиона поймала хитрый взгляд его глаз и облегченно вздохнула.

– То есть ты хочешь, чтобы, я подтвердила, что ты не просто старый знакомый, не так ли? – Она тихонько рассмеялась и легла обратно на софу. – Есть сколько угодно вариантов решения этой проблемы. Как нам с тобой почаще встречаться…

– Правда? Назови хотя бы один.

Она провела ногой по его бедру.

– Ну, например, ты внезапно обнаружишь где-то кучу денег и купишь вертолет, чтобы прилетать ко мне каждый вечер!