— Это духи Великих Воинов бьют в свои барабаны, чтобы их брат исполнил танец Отца Волка, — торжественно произнес кто-то рядом с Эшли. Она повернула голову.
Возле нее скрестив ноги и сложив руки на груди, парил дух-хранитель с медвежьей головой. Но отчего-то она знала, что это не Ждущий у Дороги.
— А где Ждущий у Дороги? — спросила она. Бой барабанов начал стихать.
— Сейчас его предки поют ему песнь Победы. Я же остаюсь здесь, чтобы охранять это место, как и прежде. Не беспокойся о своем теле. О нем позаботятся.
Он растаял, и Эшли оставшись одна, огляделась. Хижина опустела. Ни демона, ни волка-оборотня, лишь с улицы доносились странное хныканье, да рычание.
Но она даже не сдвинулась с места, не рискуя больше удалятся от своего тела. Сколько она провисела над ним, Эшли сказать не могла.
Там где она сейчас находилась времени не существовало. Серый туман постепенно рассеивался. Время от времени она отгоняла воздушные сущности от своего тела и тела Ждущего у Дороги, вызывая в памяти яркое сияние. И когда из открытой двери хижину залил жемчужный мягкий свет в ней, окутанная синей аурой с оттенками голубого и сиреневого, появилась Джози. В руках она несла выдолбленную из тыквы бутыль и кусок мягкой замши. Наклонившись над телом Эшли, Джози, смыла с него подсохшую кровь и Эшли почувствовала сильное притяжение. Повинуясь ему, она канула в свое тело.
Первое, что она увидела очнувшись, это улыбающуюся Джози.
— Привет! — сказала она, пытливо вглядываясь в лицо Эшли. — Как ты? Узнаешь меня?
— У нас, что-нибудь получилось? — в свою очередь, спросила Эшли.
— Еще как получилось! — воодушевленно воскликнула индианка.
Видимо не было в ней той уверенности, что они справятся с демоном.
— Кто это так заунывно поет? — повернула голову к двери Эшли.
— Хоронят Ждущего у Дороги. Нет, нет не вставай! Ты еще слаба.
— А демон?
— Больше не беспокойся о нем. Тебе лучше поспать. Выпей это.
И когда Эшли послушно выпила прохладный пахнущий травами настой, ее накрыл спокойный врачующий сон, не тревоживший измученный разум беспокойными сновидениями.
В следующее пробуждение она чувствовала себя бодрой и отдохнувшей. В открытую дверь били яркие солнечные лучи, освещая убогую обстановку хижины, отчего она казалась еще более жалкой. Но Эшли радовалась четкой предметности всего что видела. Она помнила все, что ей пришлось пережить, но не желала раздумывать над этим. Хотелось думать об этом, как о ночном кошмаре. Поверить, конечно, было немудрено, если бы не мысль, что Ждущего у Дороги больше нет и что она, все еще обнаженная, лежит под тонким колючим одеялом в его хижине.
Может быть в это самое время, дух-хранитель наблюдает за ней. Приподнявшись, она посмотрела на пол: ни следов пентаграмм, ни пятен крови. Все было как следует подчищено и выметено. И вообще, вообще, не смотря на ту же самую немудреную обстановку, исчезла какая-то, мужская небрежность. Может быть, из-за цветов стоящих на столе в банке с водой?
На какой-то миг, ей показалось, что вот сейчас дверной проем закроет фигура Ждущего у Дороги и он бесшумно переступит порог, подойдет к ней и положит сухую ладонь с жесткими мозолями на ее лоб. После чего, кряхтя, опустится на топчан в ее ногах и ответит, после долгого молчания, на все вопросы. Дневной свет в дверном проеме заслонила чья-то фигура и Эшли, с бьющимся сердцем, подалась вперед к Ждущему у Дороги, разом поверив, что все случившееся ночью, действительно, было сном. Иллюзия длилась до тех пор, пока к ней не подошла Джози и не положила узкую прохладную ладонь на лоб Эшли.
— Как ты себя чувствуешь?
— Неплохо. Долго я спала?
— Сутки. Но тебе нужно полежать еще, а уже потом уезжать из Уошборна. Элк рвет и мечет, потому что ко всем другим смертям прибавилась еще смерть Ждущего у Дороги. К тому же его достает твой капитан Бишоп. Он уже весь провод оборвал, требуя от Элка объяснений, где ты. Нужно, как-то объяснить все это, — и Джози обвела рукой вокруг.
— Но ведь никто не поверит тому, что здесь происходило.
— В том-то и дело…
— Не поверят мне, не поверят тебе, но если мы все трое дадим одни и те же показания…
— Об этом не может быть и речи, — Джози резко встала и подойдя к камельку, вернулась от него с оловянной миской полной подозрительной похлебки. — Ешь.
Эшли попробовала и сморщилась.
— Что это? Мука разведенная в воде?
— Ешь, ешь, городская девочка.
— Но ведь мы привозили Ждущему у Дороги продукты и, я помню, мы не успели их съесть полностью.
— Те продукты для следующего шамана, который будет жить здесь, — вздохнула Джози.
— То есть как?
— Ты не отвлекайся, ешь…
— Но разве с демоном не покончено?
— Нам удалось упрятать его в священный камень и демон вряд ли вырвется оттуда, ведь это место силы, и все же… Ты же знаешь, испокон веков избранные сторожили его.
— То есть, ничего не кончено? И когда-нибудь понадобится новый Ищущий, Гонец и Воин?
— Будем надеяться, что нет.
Эшли посмотрела на валун через открытую дверь. Снаружи сияло солнце, трава казалась золотистой.
— Солнце светит вовсю, — вздохнула она.
— Да. Но похоже, это последние летние денечки, — с тихой печалью отозвалась Джози, но потом словно спохватившись, бодро спросила: — Хочешь на улицу?
— Очень.
— Доедай похлебку и пойдем.
Прогретый полуденным солнцем воздух пах разнотравьем. После полумрака хижины, Эшли невольно зажмурилась от слепящего дневного света. Джози усадила ее на чурбак, на котором любил сиживать Ждущий у Дороги и Эшли, кутаясь в одеяло, взглянула на валун. Рисунки на его белой нагретой солнцем поверхности смотрелись так ярко, как будто их, подкрасив, подновили.
Эшли с наслаждением вытянула из-под одеяла бледные ноги, подставляя их солнцу. Его жар согрело ее, выгоняя из тела холод иномирья. В траве самозабвенно стрекотали кузнечики.
— А, что все-таки с тем парнем которого ты привела? — прикрыв глаза, нехотя произнесла Эшли, разомлев на солнце.
— А что с ним? — так же лениво поинтересовалась Джози, сидевшая рядом с ней. — Ты разглядела его?
— Нет. Он весь пылал яростью, а потом обернулся волком. Так кто же он?
Джози повернулась к ней с удивлением и интересом разглядывая ее.
— Ты видела все именно так?
— Да. А ты разве видела все иначе?
— Я не видела ничего. Я была призвана, чтобы взывать к духам Великих Предков, чтобы они били в священные барабаны.
— Ты слышала их?
— Нет, но Воин Волк слышал.
— Он сам тебе сказал об этом?
— Не было нужды. Он ведь победил демона.
— Кого ты привезла, Джози? Кто это был?
— Он не хочет, что бы о нем кто-нибудь узнал, тем более белая.
— Я должна это знать. Я расследую это дело.
— Знаешь, нас смешат женщины — охотницы. Охота — это привилегия мужчин. Ваши мужчины совсем обрюзгли и беспомощны, если их женщины становятся охотниками?
— Убийство человека и охота — не одно и тоже. И здесь решают не мужчины, а система, которая смотрит не на то, мужчина ты или женщина, а на то насколько эффективно ты выполняешь свою работу. Но если мне ясно, что произошло в хижине этой ночью, то я не могу понять, каким образом здесь очутился Стенли Гарди. Как получилось, что Желтый Зуб завладел им.
— Этот Стенли Гарди был твоим другом?
Эшли кивнула.
— Мне очень жаль. Демон хотел сперва овладеть твоим телом, когда ты спала, чтобы безнаказанно творить свои злодеяния. Но ты, Ищущая, оказалась ему не по зубам. Тогда он решил подобраться к тебе через тех, кому ты доверяла. Ведь именно ты должна была принести мне, Гонцу, Ждущему у Дороги и Воину, весть о демоне. И ты ее принесла. Тот полицейский, Рон, оказался крепким парнем. Он не дал ему овладеть своей душой и был не просто убит. У него вырвали сердце. Демон пожирает сердца храбрецов. Стенли Гарди был слабаком и полностью подпал под его власть. Но когда Желтый Зуб стал им, было поздно. Мы уже призвали его. Мы знали, что он придет и его обличье уже не обманет нас.
