Находившихся в парламенте Надя и членов его кабинета сразу же после начала штурма Будапешта должны были арестовать офицеры совместной советско-венгерской группы сотрудников госбезопасности во главе с заместителем начальника 3-го Главного управления КГБ при СМ СССР генералом Павлом Зыряновым, но они опоздали, группа Имре Надя успела укрыться в посольстве Югославии. За посольством было установлено наблюдение. Операцией руководил заместитель председателя КГБ, генерал-лейтенант Сергей Саввич Бельченко, находившийся тогда в Будапеште.
В этом деле, видимо, участвовал Грибанов. Такой вывод можно сделать из воспоминаний Бельченко. По его словам, арестованных на объекте в Румынии, куда они были вывезены, контролировала «группа чекистов во главе с генералом Федотовым». После того, как была получена информация о подготовке заговора с целью освобождения Надя, по указанию Хрущева арестованные были перевезены в Венгрию.
Так как Федотов к тому времени уже не был начальником контрразведки и работал в Высшей школе КГБ, то, видимо, имеется в виду Грибанов, а упоминание Федотова — ошибка памяти Бельченко.
Аналогичную акцию с кардиналом Иштваном Миндсенти, находившимся в американском посольстве, осуществить не удалось. Кардиналу пришлось пробыть там 15 лет — в 1971 году по соглашению между правительствами Венгрии и США он выехал в Ватикан.
В начале декабря 1956 года большинство чекистов группы Серова вернулось в Москву. Итогом их деятельности (за которую Серов получил орден Кутузова 1-й степени) стал арест более 5 тысяч человек, из них более 800 было депортировано в СССР.
Но основная работа контрразведки КГБ проходила внутри страны. В Москве велось наблюдение за иностранными посольствами (в первую очередь основных противников — США, Великобритании, Франции). Эти вполне стандартные действия контрразведки, отработанные десятилетиями, именно при Грибанове велись с большим размахом, что вполне соответствовало той характеристике «авантюриста», которой пользовался Олег Михайлович среди сотрудников КГБ, что и было впоследствии сформулировано Семичастным.
По сведениям биографа Грибанова, «в здании дипмиссии США сотрудники 2-го Главного и Оперативно-Технического управлений КГБ сумели установить свыше сорока подслушивающих устройств. Спрятаны были «жучки» в бамбуковой обшивке стен посольства. После бегства в 1964 году к американцам одного из сотрудников 2-го Главка КГБ Ю.И. Носенко (сообщившего о месте нахождения подслушивающих устройств) служба безопасности посольства проверила все помещения дипмиссии США в Москве. В итоге: микрофоны были обнаружены в шифровальных комнатах и даже в одном из кабинетов московской резидентуры ЦРУ.
В терминологии западных разведывательных структур появился даже специальный термин, обозначающий женщин-соблазнительниц, работающих на органы КГБ — т. н. «ласточки». С 1950 по 1960 годы лишь из посольства США в СССР на родину было отправлено порядка 20 сотрудников. Причина спешной отправки в Штаты заключалась в том, что всех этих сотрудников пытались шантажировать снимками, на которых они были сфотографированы в момент половой связи с т. н. «ласточками». При помощи именно такого шантажа в январе 1952 года советская контрразведка завербовала заведующего гаражом военного атташата США в СССР Роя Роуде. Новый агент советской контрразведки дал подписку о сотрудничестве и получил оперативный псевдоним "Квебек"».
В английском посольстве чекисты из «одноименного» отдела 2-го Главка завербовали сотрудника аппарата военно-морского атташе Джона Вассалла, которого к не вполне добровольным отношениям с КГБ привели его гомосексуальные наклонности. Этот сын священника ранее работал фотографом британских королевских ВВС, в военно-морской разведке, в аппарате Адмиралтейства. После 4-х лет работы в Москве и возвращения в Англию Вассалл — сотрудник военно-морской разведки и помощник парламентского секретаря Адмиралтейства Т. Гэлбрейта. Продолжал сотрудничество с советской разведкой (с ним работал резидент ПГУ в Лондоне Б.Н. Родин), передавая важную информацию о военно-морских силах Великобритании и других странах НАТО. Арестовали Вассалла 12 сентября 1962 года на основе информации, полученной английскими спецслужбами от перебежчика А. Голицына. 22 октября того же года он был приговорен судом в Лондоне к 18 годам заключения. Освобожден после отбытия 10 лет срока.
В отношении французского посла в Москве, Мориса Эрнеста Наполеона Дежана, были «проведены мероприятия» с целью сделать его используемым «втемную» источником, причем Грибанов принимал личное участие в этой операции.
Близкий сотрудник генерала Шарля де Голля, посол в ряде государств, с 1956 года — в СССР, Дежан, апартаменты которого в посольстве прослушивались сотрудниками французского отдела ВГУ КГБ (советскими агентами были шофер и горничная посла) попал в «медовую ловушку». По не раз отработанному сценарию, французский посол, оказавшийся «в заранее подготовленной квартире» вместе с понравившейся ему девушкой — «балериной Лорой» — был застигнут «на месте преступления» и побит разгневанным мужем (сотрудником КГБ), угрожавшим «прелюбодею» дальнейшими неприятностями.
Дежан обратился за помощью к знакомому «ответственному работнику Совета Министров СССР», некоему Олегу Михайловичу Горбунову (этим человеком был Грибанов, об истинной работе которого француз не знал). Горбунов помог — муж «Лоры» не стал развивать скандал. А посол таким образом оказался «должником» Горбунова, и, будучи джентльменом, «платил долги» — отвечал на интересующие Горбунова вопросы (здесь отметим, что французского языка Грибанов не знал, но владел английским, который изучал в течение 6 семестров), сообщая таким образом начальнику советской контрразведки секретную информацию и посылая в Париж подготовленную чекистами дезинформацию.
Операцию пришлось прекратить после ухода за границу секретного сотрудника ВГУ КГБ («освещал» мир искусства) Юрия Кроткова, сына художника, жившего в Тбилиси и писавшего портреты Берии. В сентябре 1963 года Кроткое, в составе советской туристической группы прибывший в Лондон и попросивший там политического убежища, рассказал сотрудникам английской контрразведки МИ-5 много интересного, в том числе и о Дежане, а уже те сообщили французским союзникам по НАТО. Дежан был отозван из Москвы, старый приятель — президент де Голль — пожурил его, но из МИД уволил.
Эта операция, на Западе считающаяся чуть ли не классической, в то же время, по мнению компетентных исследователей истории советских спецслужб и ветеранов органов госбезопасности, является весьма спорной, сама попытка вербовки посла, чреватая международными осложнениями, свидетельствует об авантюризме Грибанова, отмечавшемся его сослуживцами (в частности, В.Е. Семичастным).
Контрразведчики попытались также завербовать военно-воздушного атташе Франции полковника Луи Гибо, но он застрелился после просмотра показанных ему чекистами компрометирующих фотографий. Записки полковник не оставил, и об этой операции стало известно позднее.
В японском посольстве был завербован служащий, от которого чекисты получили ключи от секретных шкафов шифровальных комнат. В посольстве Канады в Москве был завербован посол Джон Уоткинс. О его вербовке контрразведчик Юрий Носенко, об измене которого в 1964 году еще пойдет речь, сообщил впоследствии ЦРУ (посол к тому времени уже умер).
Известно о проникновении советских чекистов в американское посольство в Будапеште (при естественном содействии венгерских контрразведчиков).
Спецслужбы стран НАТО, в первую очередь США и Англии, также пытались узнать секреты советского ВПК с помощью электронных средств прослушивания. Уже в 1955 году сотрудники аппарата военного атташе США в Советском Союзе выехали в Сталинград, где было много военных заводов. Американские разведчики — подполковник Бенсон, майор Мюле и капитан Строуд — с электронным прибором «прогулялись» возле оборонных объектов. Их «улов» смогли оценить посетившие сталинградскую гостиницу (где остановились американцы) советские контрразведчики (под предлогом проверки «сигнала о работе в гостинице незарегистрированной радиоаппаратуры»). У американцев изъяли «детекторный приемник, две антенны 3-х и 10-ти сантиметрового диапазона, два портативных аппарата для механической записи, малогабаритный головной телефон, источники питания, соединительные экранированные низкочастотные кабели и силовой трансформатор. Был составлен протокол об изъятии шпионской аппаратуры. С изъятой аппаратурой поработали сотрудники Оперативно-Технического Управления КГБ и выяснили, что в Сталинграде контрразведчиками был изъят "аппарат для предварительной разведки импульсивных, радиолокационных, радионавигационных станций и систем управления реактивным оружием"».
