-Интересно, никогда не думал,-ответил ведьмак, лихорадочно соображая, что же ему теперь грозит, если в Каэр Морхене, где он провел свое детство, чокнутый старикан Весимир имел обыкновение стегать непослушных воспитанников по мордасам кальсонами. Не потому ли от его товарища, ведьмака Ламберта, монстры имели обыкновение прятаться в магазинах мужского белья? Помнится, язва Трисс Меригольд обожала гонять визжащего Ламберта по замку, нацепив себе на голову что-то такое и подвывая, как привидение... В этот момент Нивеллин прервал геральтовы размышления, спросив:
-Ты вот чего больше всего на свете не любишь, ведьмак?
-Не знаю...-хмуро ответил гость,-Быстроходные кареты, наверное. Или еще штуку такую, нож для чистки рыбы.
-Га-га-га-га-га!-басом заржал Нивеллин,-Быстроходные кареты? То-то у тебя башка такая сплюснутая! А рыбочистка - это когда вы, мутанты, в Каэр Морхене по весне чешуей обрастаете, и чесотка у вас, и зуд...
Монстр с грохотом нырнул под стол; чугунная игрушка, блестя болтами и воя, как снаряд, пронеслась у него над головой и вдребезги разнесла витраж с изображением жития пророка Лебеды. Теперь больше никто никогда не увидит, как благодарное человечество забрасывало великого философа гнилыми помидорами.
-Полно замок-то ломать, зараза!-обиженно прогудел из-под столешницы Нивеллин.
-Ладно, вылезай,-остыл ведьмак,-Но больше так не шути.
Хозяин замка выбрался и сел в кресло, возмущенно хлюпая носом. Геральт решил перевести разговор на другую тему. В конце концов, он совсем не для того сюда приехал, чтобы устраивать дебоши. Дальше собеседники ели рябчиков и пили водку совершенно мирно. Нивеллин перебрал лишнего, и по его зову из туалетной комнаты к нему прибежал унитаз. Когда пьяный монстр отплевался и пришел в себя, ведьмак задал наводящий вопрос:
-Тоскливо тебе, наверное, здесь одному?
-Тоскливо? Вот уж нет!-жизнерадостно возразило чудовище,-То есть было, конечно, тоскливо, пока я с Вереной не познакомился.
-А кто это, Верена?
-У-у! Ты не знаешь мою красавицу-Верену? Да она в магазине продавщицей работает, знаешь супермаркет на перекрестке? Вот там.
-Нивеллин, ты говоришь, тут супермаркет есть? Мне кое-что купить надо.
-А, зараза, нет проблем, я тебе объясню! Дожирай свое филе и пойдешь, успеешь до перерыва.
Нивеллин рассказал ведьмаку, как добраться, попрощался и ушел спать в тумбочку.
Через час Геральт уже привязывал свою гнедую кобылу Плотку возле магазина. Из дверей супермаркета доносилось нежное пение. Магический медальон в виде волчьей головы на груди Геральта предупреждающе задрожал, вызывая зуд за пазухой. Вот оно как, оказывается... Ведьмак ступил под гулкий свод помещения. Он коснулся пальцами металлической волчьей морды; в ответ медальон нервно чихнул и выругался матом. Значит, дело слишком серьезное. И тогда он ее увидел. Она прильнула к большому кассовому аппарату, обняв замшелый и облепленный жевачками пластик маленькими ручками, такими белыми, что казались прозрачными. Из-под бури перепутанных черных волос блестели, уставившись на Геральта, огромные, широко раскрытые глаза цвета антрацита. Тоненькая девушка в белоснежном платье, она была очень красива. Создание, прильнувшее к заплеванной кассе, поворачивало вслед за ведьмаком свое личико с выражением неописуемой тоски, полное прелести, говорящей о том, что песня еще не окончена.
-Извините,-смиренно начал ведьмак,-Меня интересуют компоненты для бальзама "Экстаз вурдалака". Ну, знаете, настойка из мухоморов, черемицы, кретин-травы... Потом немного зарубись-корня, сопли летучих мышей и еще кое-что... Если вас не затруднит, посмотрите, пожалуйста.
Услышав акцент жителя Ривии, продавщица преобразилась. Маленькое личико приобрело жуткое выражение, черные глаза сверкнули.
-Нет у нас никаких компонентов, и вообще ничего такого нет!-резко ответила девушка.
-Ну, тогда я возму мухоморов и сам сделаю настойку. Будьте так добры...
Девица, будто делая одолжение, плюхнула коробку с мухоморами на весы.
-Пять оренов!-рявкнула она.
-Извините,-вдруг сказал Геральт,-Те мухоморы, что сверху - еще туда-сюда, но те, что внизу - совсем гнилые.
-Так будете брать?-раздраженно спросила продавщица.
-Нет,-ответил Геральт,-Такую труху последний мокрец есть не станет. Извините.
И он уже совсем было собрался уходить, как вдруг в спину ему раздался яростный вопль:
-А-а-а, ривы чертовы! Понаехали тут, и то им не так, и это им не этак! Ничего святого нет, только мухоморы наши кровные жрать приперлись! Проваливайте назад в свою вонючую Ривию!
Филигранная красавица в белом платье неестественно легко вспорхнула на стойку. Из-за бледных губ блеснули белые, остроконечные клыки.
-Ты так сильно походишь на русалку, - спокойно произнес ведьмак, вынимая меч, - что обманешь любого, черноволосая. Но лошади никогда не ошибаются. Узнают таких, как ты, инстинктивно и безошибочно. Моя Плотка только что все рассказала мне на ухо! Бедная лошадка даже составила завещание. Кто ты? Думаю, что муль или альп. Обычный вампир не смог бы взлететь, имея на себе столько золотых украшений.
Осатаневшая вампирка взметнулась, выгнула спину, как пантера, и закричала:
-Ах ты, такой-сякой-этакий!! Беженец поганый, ворье подзаборное, лимита недорезанная, дармоед вонючий, чтоб вы все передохли!!!!!
Волна звука ударила в ведьмака как таран, лишая дыхания, сминая ребра, пронзая уши и мозг шипами боли. Опрокидываясь назад, он сумел еще скрестить обе руки в Знак Мизантропа. Колдовство в значительной мере смягчило удар плечами о стену, но и так у него потемнело в глазах, а остатки воздуха вырвались из легких вместе со стоном:
-Ты брукса!
Вампирка завопила еще раз, но теперь ведьмак был уже готов и собран: знак держался лучше, и весь поток ругательств, отразившись от силовой преграды, ударил назад в продавщицу. Девушка, злобно визжа, кувыркнулась со стойки. Геральт перевел дух. Но там, где только что валялась миниатюрная красотка в белом платье, уже вытягивал поблескивающее тело огромный черный нетопырь, раскрыв длинную узкую пасть, наполненную белыми, острыми как иглы, зубами. Болотного цвета крылья развернулись, беззвучно захлопали, и существо ринулось на ведьмака как стрела, выпущенная из арбалета. Геральт, чувствуя во рту железистый привкус нивеллиновых рябчиков, выкрикнул заклятие, выбрасывая перед собой руку с пальцами, сложенными в Знаке магического Кукиша. Брукса окрысилась, опять выругалась и сделала попытку укусить Геральта за кулак. Ведьмак показал ей еще один жест, тоже магический, но весьма неприличный. Нетопырь отшатнулся и начал кружить под потолком, выбирая момент для следующего нападения. Правым глазом Геральт продолжал пристально следить за бруксой, в то время как левым он внимательно наблюдал за мухой, ползущей по его, ведьмачьему, затылку. Подозрительная какая-то муха. Не иначе как Фелиппа Эльхарт в нее превратилась. Теперь жди какой-нибудь гадости! Неким шестым чувством он ощутил, что на мухе болтается сорочка со следами губной помады. "Геральт - торчок убогий!"-старательно выводила Фелиппа на голове ведьмака масляной краской. Это был подлый намек на сундучок из черного дерева. Геральт стремительно сделал три шага вперед, уклон и полуоборот, а после - быстрый, как мысль, пинок левой пяткой. Сапог ведьмака скинул гнусно жужжащую муху с затылка. Грязно ругаясь и теряя из карманов телефоны любовниц, Фелиппа вылетела в окно. Чародейка грохнулась во дворе крольчатника. Мощным усилием воли Геральт заставил всех местных кроликов питаться исключительно мухами. Ведьмак даже успел левым глазом заглянуть в окно и усладить свой взор следующей картиной: восемнадцать кроликов, сшибаясь лбами и прыгая как бешеные, гонялись за мухой-Фелиппой. "Геральт! Наркоман поганый, я тебе это припомню!!!"-в истерике жужжала чародейка. Правый глаз Геральта загорелся красным и предостерегающе замигал: брукса под потолком изготовилась к атаке. Ведьмак развернулся чуть боком, прижавшись спиной к стене и подняв серебряный клинок. В левом глазу Геральта тоже зажглась надпись: "Alarm!" Отвратительная, слюнявая пасть нетопыря уже размывалась, исчезала, хотя появлявшийся на ее месте бледный ротик по-прежнему не скрывал смертоносных клыков. Брукса приближалась к нему - бело-черная, растрепанная, страшная. "Боже, кто так безобразно постриг эту дуру?"-мелькнуло у ведьмака,-"И дантист опять же подвел..." Геральт отпрыгнул влево, окружил себя коротким дезориентирующим взмахом меча. Зубастые челюсти лязгнули рядом с его головой, разнеся в щепы половину холодильника с напитками. Мощная струя спрайта или еще какой-то газированной ерунды из бутылок, с коих сорвало крышки, ударила вампирке в физиономию. И тут Геральт сильно рубанул мечом. Удар пришелся плашмя. Серебряный клинок высек искры из крепкого тупого лба; брукса заверещала и кубарем покатилась по лестнице, ведущей в подвал. Геральт старательно начертал на входе автомобильный знак "Stop!" и встал с оружием наизготовку. Насколько он знал подобную публику, сотрясение мозга бруксе не грозило, а значит, она была еще очень опасна. Однако время шло, а в подвале было тихо. Ведьмак неторопливо открыл свой сундучок черного дерева, где внутри, в выложенных сухими травами гнездах, стояли флакончики из темного стекла. Он с отвращением отшвырнул записку "Позор токсикоману!" (гнусная Филиппа добралась и сюда) и откупорил один из них. Спускаться в темный подвал, не приняв для храбрости, было равносильно самоубийству. Геральт прошептал параграф УК о вождении кобылы в нетрезвом виде и выпил содержимое склянки. Он сел на пол, не шевелясь и закрыв глаза. Его дыхание, ровное вначале, вдруг стало учащенным, хриплым, сбивчивым. Потом и вовсе прервалось. По телу пошли трупные пятна. Из ушей со свистом вырвались струйки пара, в черепе затикало. Напиток, с помощью которого ведьмак полностью контролировал работу всех органов тела, состоял главным образом из черемицы, дурман-травы и боярышника с добавлением жареных гвоздей, прессованых валенок и мышиного помета. Другие его компоненты ни на одном человеческом языке приличных названий не имели. Геральт был приучен к эликсиру с детства, но для любого непривычного человека напиток стал бы смертельным ядом. По части организованной наркомании за Каэр Морхеном даже Голландия не могла угнаться.
