– Так или иначе – держите меня в курсе этого дела, – Кай поднялся, давая понять, что не собирается больше отнимать у инспектора его драгоценное время. – И позаботьтесь о том, чтобы с подследственным ничего не случилось.

Все утро следующего дня оказалось совершенно неожиданно заполнено бестолковейшими объяснениями с представителями экологических служб, молодежных, общественных и зверолюбивых движений, прознавших, наконец, о том, что весть о постигшем Эбисс-Айл злосчастье достигла чуть ли не самого Директората Федерации, ниспославшего городу своего чуть ли не комиссара, наделенного высшими полномочиями. Половина из жаждавших дать показания и, главное, помочь ценным советом граждан островной аристократической республики при этом были, однако, уверены в том, что истинная цель приезда посланника высших сфер не имеет никакого отношения к запропастившемуся китообразному, и всяческими намеками давали понять это и то, что компетентные органы могут рассчитывать на их поддержку. Совершенно бескорыстную.

Для того, чтобы не остаться запечатленным шальной видеокамерой, Каю пришлось принять специальные меры. И еще уйма народу горела желанием разъяснить тупой ищейке, что грешить на Энди Горелова в деле об исчезновении Финни равносильно поискам угнанной кобылы в конюшне ее хозяина. Было, правда, и с четверть дюжины таких, что приходили или звонили просто с целью посоветовать Федеральному Следователю не совать нос в дела независимого Эбисс-Айл и уносить ноги подальше, покуда цел. Им Кай остался почти благодарен.

К середине рабочего дня поток желающих связаться с ним, к счастью, иссяк, и появилось время разобраться с ответами на запросы и с другой оперативной информацией. Зашедший в кабинет Кая лейтенант Муни окинул беглым взглядом накопившиеся на столе распечатки и нанес ему последний удар, пробормотав с огромной силой убеждения: «Не за китом вас сюда прислали, ох, – не за китом...»

С чем и убыл.

Кай хотел остановить его, но подумал, что и Муни – не та инстанция, что объяснит ему – чем же он, в самом деле, занимается здесь в казенном кабинете на деньги налогоплательщиков.

В руке в этот момент он держал справку инспектора Баха, гласившую, что: во-первых, Эдвард Джонс Монтегю продолжает водить следствие за нос, подставив в качестве лиц, толкнувших его на преступление, граждан, которые в указанное им время никак не могли находиться в указанном им месте, где, якобы предъявляли ему уличающие его документы, ксерокопии и видеозаписи. Точно также, как не мог находиться и он сам.

Во-вторых, анализ финансового состояния «Эй-Эл Корпорейшн» возможным не представлялся, ввиду ликвидации предприятия его новыми владельцами. Основная часть имущества корпорации принадлежит в данный момент студии «Эбисс-Лайт», фирме «Коммон Энтертейнмент» и Муниципалитету.

– У меня есть небольшая просьба к вам, док, – Кай посмотрел в добродушные, но насторожившиеся глаза дока Самнера. – Даже две. Одна из них – щекотливая, с точки зрения э-э... ваших отношений с клятвой Гиппократа.

– Начните с той, что э-э... не щекочет...

– Найдите с полчасика свободного времени и подготовьте мне список тех случаев, которые напоминают вам историю, рассказанную нам вашим приятелем из журналистов – Зиновьевым. Этак коротко – сам субъект, его координаты, суть байки и – коротко – о маге или гадальщике, с которым связана история... Таким примерно форматом...

– Дело нетрудное, но какое это имеет отношение к пропавшему Финни?

– Может быть – никакого, док. Вполне возможно, что это след вполне самостоятельного дела. Весьма глубоко лежащего... А может – пустая игра моего воображения... Теперь – второе...

– Надеюсь, вы не собираетесь просить меня отравить пациента или, хуже того, – выправить ложный диагноз? – шутливо, но настороженно осведомился доктор Самнер. – Для этого у нас в Управлении имеется совсем другой отдел...

– Нет, – успокоил его Кай, – мне просто неплохо было бы ознакомиться с личными файлами ваших пациентов, проходивших по делам о ложных банкротствах, неподтвердившихся фактах шантажа и по другим, им подобным... Понятно, что эти люди не проходят по делу, которым я непосредственно занят... Но, как я вам уже сказал, у меня начинает складываться впечатление, что нечто небезопасное происходит со здешним народом.

– Ну вот и вы подхватили эту хворь, – мягко улыбнувшись, доктор откинулся в кресле. – Бездна под ногами, это – бездна под ногами... Рано или поздно дает о себе знать... Ну, а что касается этой – второй – вашей просьбы, то... Собственно, поскольку речь идет о некоем роде статистического анализа... – доктор призадумался на пару секунд. – Не будет большого греха, если я оставлю вас на часок в кабинете, наедине с моим служебным компьютером... Я же ведь совершенно уверен в нерушимости моего кода доступа... – док еще раз улыбнулся Каю.

Чуть криво.

Посещение Серафимы – Говорящей со Смертью, было, собственно говоря, внеплановой работой. Как и ряд сделанных им за день запросов. Просто тень тревоги, запавшая в душу Федерального Следователя, не давала ему покоя. Однако и время он отвел этой заботе неслужебное – под вечер. Оно и лучше. Не каждый же вечер пить кофе с доком Самнером – так недолго и надоесть друг другу. Созерцание программ местного «ти-ви» было занятием для Кая тоскливым. Никакие политические страсти не раздирали Океанию. Парламент вяло дебатировал – отгонять ли Эбисс-Айл на период осенних штормов в умеренные широты или выставлять над городом энергетический щит. Этому посвящалась одна десятая телевизионного времени на всех программах. На галактические новости тратилось в среднем по полминуты в час. Забавляла скандальная хроника, но не более. Местная знать, кажется, решила жить по принципу «ни дня без дуэли». В самом деле – почему бы и не развлечься подобным образом, принимая во внимание развитую систему «амбуланс» и успехи медицины вообще?.. Все остальное время в эфир шло натужное, утомительное веселье. Отстающее, к тому же, от моды Метрополии года на два. Нет, лучше уж посетим Говорящую со Смертью.

Марк Зиновьев был не совсем прав: «Центр Парапсихологических Изысканий» находился не рядом с дворцом Дель Фиоре – «Центр» арендовал один из павильонов дворца и, таким образом, располагался, можно сказать, в самом дворце.

Кай возблагодарил собственную предусмотрительность – он догадался записаться на прием к великой ясновидице заранее, связавшись с ее электронным секретарем. В приемной, стилизованной под нечто средневековое, своей очереди дожидались уже с полдюжины посетителей. К их услугам был широкий набор рекламных буклетов, характеризующих хозяйку салона как выдающуюся в своей области личность; несколько оформленных под старинные фолианты подшивок мистической периодики и каталоги лавочек, торгующих амулетами, заговоренными медальонами, атрибутами гадания и снятия/наведения порчи и сглаза. Голографический проигрыватель в углу неназойливо крутил рекламный ролик – тоже разъясняющий клиентам правильность того выбора, который они сделали, явившись именно к Серафиме – Говорящей со Смертью. Стены украшали солидного вида дипломы в рамках. Еще валялись всяческие значки, эмблемки и наклейки – бесплатные сувениры на память о посещении провидицы. Каю почему-то приглянулась мини-копия Большого Золотого Знака второй степени, свидетельствующего о высоком месте, занятом Серафимой в ежегодном конкурсе Темных Магов. Сам Знак красовался за стеклом, на солидной витрине, вместе с кучей такого же рода реликвий. Его Серафиме вручила и конкурс спонсировала «Коммон Энтертейнмент». Кай оставил безделушку себе на память.

Обслуживание клиентов происходило в довольно быстром темпе. Один за другим – по мелодичному сигналу киберсекретаря – ожидающие своей очереди познать судьбу респектабельные господа и дамы поднимались, оправляли перышки и исчезали за окованной декоративной чеканкой дверью. Назад они уже не появлялись – верно выходили другим путем. Может быть для того, чтобы избежать ненужных встреч.