Сейчас Лакост сидел с абсолютно безразличным выражением лица и отслеживал одновременно состязания по волейболу, автогонки, скачки и бокс.

— Кого черт принес? — раздраженно бросил он.

— Енота, — доложил Каба. — Челлини. Апостолоса. Предлагает приобрести кладку драконьих яиц. На условиях «быстрой» сделки.

Некоторое время Пудель своим сосредоточенным и тем не менее безумным взглядом держал своего самодельного камердинера в состоянии полной прострации. Тот знал, что гонца, принесшего недобрую весть, Лакост может и на ремни порезать. А кто знает, как на сегодняшний день котируется Пуделем меняла Енот? Но все обошлось.

— Зови сюда этого темнилу, — распорядился шеф. — И обеспечь по коктейлю каждому.

Каба словно растаял в воздухе. И через двадцать секунд ввел в кабинет несколько натянуто держащегося менялу. Предложил ему располагаться в кресле у столика, предназначенного для собеседников Кобры-Пуделя. Последний располагался за президентских размеров столом. Стол этот вдобавок к своим размерам был приподнят на некоем подобии подиума. Когда-то, совсем недавно, в помещении, снятом под офис «черной» банды, располагался «погоревший» вскорости «Театр-эксклюзив». Его декорации, приведенные в соответствие со вкусами Пуделя, так и стали интерьером его кабинета.

Каба исчез на несколько секунд и появился вновь — с подносом, на котором высились два высоких стакана с дайкири.

— Ну? — иронически скривил губы Пудель. — Тут мне сказали, что ты взялся драконьими яйцами приторговывать. Так это?

— Я только посредник, — пожал плечами Енот. — Продаю не я, а драконоводы. У них типа того, что хозяин кладки проигрался. То ли на бирже, то ли еще как... И хочет свои дела поправить. Они — от его имени — на меня и вышли. Цены известны...

Енот совершенно не представлял, как и откуда собирается Тимоти раздобыть целую кладку драконьих яиц. Так что сымпровизировал первую попавшуюся «псевдоквазию». Он понимал, что связывается с отменным — к тому же слегка чокнутым — мерзавцем. И это притом, что сам он оставался под неусыпным оком людей Байера. Но масштаб неожиданной сделки (а значит, и процента с нее) завораживал. Тут уж мистер Челлини ничего поделать с собой не мог.

— Когда и где я получу товар? — спросил Пудель. Енот сглотнул слюну и сообщил:

— По всей видимости, завтра, в четыре. Я сам завезу вам, мистер Лакост. Парни не хотят «светиться».

— «По всей видимости» — это типа «я ни за что не отвечаю»?

Пудель поднялся из-за стола и нагнулся к меняле, упершись в стол кулаками.

— Ты понимаешь, что я должен быть уверен в сделке? Ты же мне не килограмм наркоты предлагаешь. Даже для «быстрой» сделки я должен о-очень большие деньги из дела изъять. Ты это понимаешь?

— П-понимаю, — признал Енот. Воротник стал немилосердно сжимать ему шею.

— Тогда пойми также, что если завтра, точно в четыре, кладка не будет вот здесь, — Пудель ткнул пальцем в направлении столика, за которым сидел меняла, — тогда ты пожалеешь, что на свет родился! — Он снова вернулся в кресло и, отхлебнув дайкири, неожиданно спокойно уточнил: — Так предложение твое остается в силе?

— Остается, — слегка заикаясь, ответил меняла. Затем проглотил свой коктейль и поставил стакан мимо стола.

Утро следующего дня трое друзей встречали в «новых апартаментах» Гринни.

— Кажется, все они собрались, — негромко сообщил Тимоти.

Он стоял, приникнув ухом к двери, ведущей в офис Буффало Билла. Сян и Гринни за отсутствием мебели сидели на полу, прислонясь спинами к ободранным стенам.

Арсенал компании экспроприаторов экспроприированного немного увеличился. Втроем они наскребли на пару «дальнобойных» электрошокеров. Каждый мог шагов с четырех «завалить» разъяренного гризли. А Тимоти, покопавшись в недрах своих торговых полок, изыскал еще ружье для подводной охоты. Торчащая из него стрела имела вполне грозный вид. В то же время на огнестрельное оружие ружье это не тянуло. Хоть ружьем и звалось.

В офисе хлопнула входная дверь, и уже с улицы донеслось урчание движка грузового пикапчика Билли. Сян подкрался к окну и проводил его взглядом.

— Похоже, что началось... — бросил задумчиво Тимоти. Гринни кивнул и вытащил мобильник.

— Мика, ты купила билеты? — спросил он тихонько. Девушка ждала этого звонка, сидя в кабине припаркованного в ближайшем переулке фургона.

— Сейчас за ними поеду, — отозвалась она и засунул а свою недокуренную «Голуаз» в пепельницу.

Грузовой пикапчик не торопясь прокатил мимо.

Мика, затаившаяся в переулке, тронула свой фургон — точнее, фургон Тимоти — так, чтобы оказаться слегка впереди очень похожего (только другого цвета) фургона грабителей. Потом пропустила его вперед и даже позволила одной-двум легковушкам втереться между ней и каром Буфалло. Вряд ли лихие люди сильно были озабочены наблюдением за движущимся по улице транспортом, ведь они на дело ехали, а не с дела. «Но лишняя предосторожность не помешает», — сказала себе Мика.

Немного попетляв по извилистым улочкам Семи Городов, оба кара выкатили на Ботаническую, и кар Билли припарковался в тупичке, рядом с довольно солидным, кирпичной кладки домом.

— Я уже в кассе, — сообщила Мика Тимоти.

Она проехала чуть-чуть дальше, развернула фургончик и остановилась на противоположной стороне улицы. Машину поставила так, чтобы в зеркало заднего вида видеть краешек тупичка и часть пикапа Билли. Когда она закончила этот маневр, то ждать ей пришлось недолго. Задняя дверь пикапа отворилась, и из машины вылез помятый тип с крысиной физиономией и волосами, стянутыми в неказистый конский хвост на скошенном затылке. Макс Чумацки. Чувырла.

Чувырла чувствовал себя не в своей тарелке. Объегорить одного, подкузьмить кого-нибудь другого из дурней, которых в природе избыток, — это да! Но если и жить таким бизнесом, то без риска и «без афиши».

Информацию по «зоологам» он слил Биллу просто в расчете на более-менее скромное вознаграждение. При этом возможность остаться в стороне для него представлялась совершенно очевидной. Максимум, на что он рассчитывал, была помощь в проникновении в «драконий дом». Но Билли совсем по-иному распределил роли. Включение в «штурмовой отряд» для Макса было вконец неприятным сюрпризом. Однако с Буфалло Биллом не поспоришь. Приходилось совать голову в петлю. Причем совать почти в буквальном смысле. Сян и его друзья наивно заблуждались, что только у Шустрика может найтись при себе «стрелялка». Все участники предстоящего налета — вопреки эдикту принцессы Фесты — были вооружены стволами. И у Чувырлы под плащом был припрятан устрашающего вида обрез. Попадись он с ним Городской Страже, да и любому Ордену, — болтаться бы ему в петле. Такая перспектива ему не улыбалась. Правда, и «башли» с этого рискованного дела сыпались куда как большие в сравнении с простой «наколкой» неплохой добычи.

Давить на кнопку домофона ему пришлось довольно долго. Время для визита выдалось предельно неподходящее.

Вчера с вечера состоялся тяжелый разговор Шведа с хозяином дозревающей кладки драконьих яиц. Сегодня с утра хозяин кладок позвонил драконоводам и довольно унылым тоном сообщил, что если сделанное ему предложение об обмене кладки драконьих яиц на кучу «капусты» остается в силе, то он его принимает. По всей видимости, всю ночь хозяин кладки наводил справки о Пуделе, предавался размышлениям и пришел к выводу, что получил «предложение, от которого невозможно отказаться».

И вот уже практически созревшая кладка была помещена в переносной инкубатор — контейнер размером в пару дорожных чемоданов, снабженный терморегуляцией. Он поджидал Пуделя в инкубаторе большом. «Зоологи» в последний раз пересчитывали деньги. И простые и магические. «Орлики» укладывали в аккуратные пачки, и Янек старательно перехватывал каждую пачку «пернатых» резинкой и определял в сумку.

Швед нервно поморщился на пятнадцатый, а может, двадцатый журчащий сигнал вызова, вновь наполнивший неказистую гостиную приюта «зоологов» своим звуком. Потом умоляюще глянул на Мутти, который по своей привычке пребывал в некоем трансе, не приемлющем грубых вмешательств окружающей реальности.