— Я вешу одну тонну, и ты знаешь об этом. Но я не мусор и никогда им не была, — выпалила Нэнси.
— А я никогда и не думал, что ты мусор, — произнес Дхар.
— Ты не должен смотреть на людей так, как смотришь на меня, — произнесла американка.
Актер остался верен себе: он привычно усмехнулся.
— Вот это я как раз и имею в виду. Я ненавижу тебя за те ощущения, которые ты заставляешь меня испытывать. Потом, когда ты уходишь, я все вспоминаю. Я думала о тебе в течение двадцати лет, — сказала она ему.
Американка была сантиметров на семь выше актера. Когда она внезапно протянула руку и дотронулась до его верхней губы, он перестал улыбаться.
— Вот так лучше. Теперь скажи что-нибудь, — приказала она.
Однако Дхар думал о пластмассовом члене и о том, пользуется ли она им сейчас. Ничего другое не приходило ему в голову.
— Знаешь, тебе следует более ответственно подходить к тому впечатлению, которое ты производишь на людей. Ты когда-нибудь думал об этом? — спросила женщина.
— Я все время думаю об этом. Предполагается, что я оказываю какой-то эффект. Я же актер, — наконец вымолвил Дхар.
— Ну, конечно, ты — актер, — подтвердила Нэнси.
Американка заметила, что он заставил себя не пожимать плечами. Оказывается, когда он усмехался, ей это нравилось больше, чем она полагала.
— Ты хочешь меня? Ты когда-нибудь думал об этом? — спросила его женщина. Американка увидела, что он задумался над ответом, и не стала его ждать. — Ты не можешь понять, что мне надо, не так ли? Ты должен быть более догадливым с Рахулом, чем сейчас. Ты не можешь сказать, что мне хочется, поскольку на самом деле не знаешь, хочу ли я тебя, не так ли? Тебе следует читать мысли Рахула более искусно, чем ты сейчас читаешь мои мысли, — повторила Нэнси.
— Я могу прочесть твои мысли, но я просто хотел быть вежливым, — сказал ей Дхар.
— Я тебе не верю, ты меня не убедил. Плохая игра, — произнесла американка, однако она поверила актеру.
В дамской комнате, когда она мыла руки в раковине, Нэнси увидела абсурдный водопроводный кран. Вода лилась из трубки, имевшей форму слоновьего хобота. Нэнси отрегулировала уровень горячей и холодной воды вначале при помощи одного бивня, а затем — другого. Двадцать лет назад в отеле «Бардез» даже четыре ванны не заставили ее почувствовать себя чистой. Теперь к ней снова вернулось это чувство. У нее отлегло от сердца, когда она не увидела здесь подмигивающего глаза. Эту деталь подсказали Рахулу пупки женщин, которых он убил.
Она также заметила откидную полочку на двери внутри кабинки. Ручка, при помощи которой опускалась полочка, имела форму кольца, продетого в слоновий хобот. Нэнси стала размышлять, почему Рахул мог выбрать одного слона и отказаться от другого. Почему?
Вернувшись в Дамский сад, она сообщила о своем открытии источника вдохновения Рахула. Оба, и заместитель комиссара полиции и доктор, бросились в дамскую комнату, желая увидеть этого слона своими глазами. Возможность увидеть кран в викторианском стиле они реализовали с большой задержкой, после того, как последняя женщина освободила дамскую комнату.
Даже со значительного расстояния, находясь в дальнем конце обеденного зала, мистер Сетна смог заметить, что Инспектору Дхару и женщине с неприличным пупком нечего сказать друг другу, несмотря на то, что их оставили наедине в Дамском саду на продолжительное время.
Позже в машине детектив Пател заговорил с Нэнси.
— Мне нужно возвращаться в управление, однако вначале я завезу тебя домой, — сказал жене Пател.
— Тебе следует быть более осторожным в своих просьбах, — упрекнула его Нэнси.
— Извини меня, милая, но я хотел узнать твое мнение. Могу ли я ему верить? — спросил Пател.
Заместитель комиссара полиции увидел, что его жена вот-вот расплачется.
— Можешь ли ты верить мне! — заплакала-таки Нэнси.
— Я знаю, что могу тебе доверять, дорогая. Но что ты скажешь о не м? Ты думаешь, он сможет это сделать? — не отступал Пател.
— Он сделает все, что ты ему скажешь, если поймет то, что ты хочешь, — ответила Нэнси.
— И ты думаешь, Рахул попадется ему на крючок? — спросил ее муж.
— О да, — произнесла она горько.
— Дхар — очень хладнокровный покупатель! — восторженно произнес детектив.
— Дхар такой же необычный, как банкнота достоинством в три доллара, — сказала ему американка.
Поскольку Пател не родился в штате Айова, он затруднялся представить, в чем «необычность» банкноты достоинством в три доллара. Коме того, в Бомбее бумажные деньги называют не банкнотами, а кредитными билетами.
— Ты имеешь в виду, что он «голубой» — гомосексуалист? — уточнил ее муж.
— В этом нет сомнения. Поверь мне.
Они почти доехали до дома, прежде чем жена заговорила снова.
— Он очень хладнокровный покупатель, — повторила она слова мужа.
— Я очень сожалею, любимая. — Заместитель комиссара полиции видел, что жене не удается унять слезы.
— Я люблю тебя, Вайджей, — захлебываясь выговорила жена.
— Я тоже люблю тебя, дорогая, — проникновенно сказал ей детектив.
Просто старый закон притяжения и отталкивания
В Дамском саду солнце теперь просвечивало сквозь орнамент беседки. Такой же оттенок розового отражался от цветов бугенвиллей на скатерти, когда мистер Сетна сметал с нее крошки. Пожилому официанту казалось, что Дхар и доктор Дарувалла никогда не выйдут из-за стола. Уже давным-давно прекратили они говорить о Рахуле, или, говоря точнее, о миссис Догар. На какой-то момент оба сильнее заинтересовались Нэнси.
— Но если точнее, что с ней не в порядке? — спросил Фарук Джона Д.
— Кажется, события двадцати последних лет оказали на нее сильнейшее влияние, — уклонился Дхар.
— О, слоновье дерьмо! — воскликнул Дарувалла. — Не можешь ли ты хотя бы раз в жизни сказать, что по-настоящему думаешь? — спросил он.
— Хорошо. Кажется, она с мужем — настоящая семейная пара. Они очень любят друг друга и все такое прочее, — ответил Дхар.
— Да, кажется, это самое главное в их отношениях, — согласился доктор.
Фарук обнаружил, что это наблюдение не заинтересовало его. В конце концов он ведь все еще очень любил Джулию и был женат гораздо дольше, чем детектив Пател.
— А что случилось между вами? Между тобой и этой женщиной? — спросил доктор Дхара.
— Это просто старый закон притяжения и отталкивания. — Джон Д не собирался менять свою уклончивую тактику.
— Следующим предложением ты сообщишь мне, что земной шар круглый, — упрекнул его Фарук.
Дхар лишь передернул плечами. Внезапно доктор подумал, что его страшит не Рахул (или миссис Догар). Он боится именно Дхара. Доктор вдруг понял, что на самом деле не знает Дхара по-настоящему. Не знает его, несмотря на то, что знаком с ним многие годы. Как всегда, чувствуя приближение чего-то неприятного, Фарук перекинулся на цирк. Однако когда он упомянул о предстоящем путешествии в Джунагад, то увидел, что Джона Д это не интересует.
— Наверное, ты считаешь, что все обречено на гибель и это просто очередной проект «Спасите детей». Похоже на то, как бросают монетки в воду. загадывая желание, или швыряют камешки в море, не более реально, — сказал Дарувалла.
— Выглядит так, будто ты сам думаешь, что дело обречено на неудачу, — сказал ему Дхар.
Услышав это, доктор понял, что пришло настоящее время сматываться. Потом Фарук обнаружил гавайскую рубашку в бумажном пакете, который детектив Пател оставил под стулом. Оба они уже стояли, готовые уходить, когда доктор вытащил из пакета рубашку кричащего цвета.
— Ты только погляди на это. Заместитель комиссара полиции забыл что-то. Это на него совсем не похоже, — заметил Джон Д.
— Я сомневаюсь, что он это забыл. Думаю, он хотел, чтобы ты взял ее.
Машинально доктор поднял вверх ужасное изображение попугаев на пальмах. В глаза бросались красные, желтые и оранжевые цветы на фоне невероятно зеленых джунглей. Фарук приложил рубашку к плечам Дхара.
