– А может быть, – никак не унимался Матердан, – я смог бы переговорить с министром Баластером? У меня есть для него очень важная информация!

Женщина долго выслушивала его просьбы с безразличным видом, но теперь её терпение явно кончилось. Она поднялась со стула и загородила дорогу маленькому высохшему человечку. Высокая, грузная, эта женщина возвышалась над ним, как средневековая башня. Да еще крест – резной, блестящий нет-нет, да и подрагивал у нее на груди.

– Я вызвала дворцовую охрану, – она потеснила его к двери. – Мне кажется, что вам лучше уйти до того, как траки появятся здесь.

Матердан развернулся и побежал вперед. Встречаться с траками? Господь упаси! Попадаться в руки Полиции Мира? Наверное, в его положении и это не лучше. Поросшая деревьями аллея у дворцовых ворот была пуста. Матердан оглянулся и отряхнул свою измятую одежду. И все же если он смог попасть сюда по своим документам, он не должен был так просто сдаваться! Пусть его лабораторные исследования плохо оплачивались и держались в секрете, те сведения, которыми он располагал, больше нельзя было держать в тайне – они могли повлиять на судьбу всей Тракианской Лиги. Что делалось на свете! Эти подлые траки как хотели разгуливали по Мальтену, Принцесса умерла, Зеленые Рубашки после её смерти пришли в состояние полнейшей неорганизованности. Нет, Матердан больше не мог ждать!

Где-то поблизости шли траки. По старой привычке Матердан сумел различить их шаги вовремя и на всякий случай шмыгнул в густые заросли кустарника, окружающие небольшую лужайку. Матердан упал в траву и обхватил голову руками, стараясь унять сильную нервную дрожь: уж слишком много времени ему пришлось провести в плену у траков, чтобы видеть этих жуков снова и снова. Ксенобиолог прислушался, о чем переговаривается между собой жукообразная охрана. О! Эти солдафоны, конечно же, говорили о желании побывать на приличной войне и как следует поразмять свои щупальца. Да, все траки были сильны и глупы. Из всех из них, пожалуй, один генерал Гузул был тонким интриганом и способным политиком.

Когда траки прошли мимо, Матердан выполз из-за куста и осмотрелся. За кустами, окружающими лужайку, виднелась высокая кирпичная стена. Ах, это, кажется, одна из тех площадок, на которых тренируются императорские рыцари! В таком месте лучше не попадаться в руки не только жукам, но и людям. Матердан юркнул в листву. Вовремя! Рядом с ним зазвучали неясные человеческие голоса.

– Дело сделано – костюм подобран и как следует экипирован, – сказал грубый голос.

Второй, более мягкий голос ответил:

– Крок очень удивил меня.

Тише, тише, надо во что бы то ни стало еще раз услышать этот голос! Матердан даже подпрыгнул от неожиданности.

– Я бы отдал свою левую руку, чтобы узнать, почему это Трикатада спустила его со своего крючка да еще позволила занимать такую огромную должность!

А сейчас прозвучит второй голос. Матердан насторожился и затаил дыхание.

– Крок никогда не любил траков, но и я не должен рассчитывать на союз с ним, так что со мной отправятся Роулинз и Элибер.

Матердан приподнял голову и выглянул из-за поросших густыми листьями ветвей. Теперь он хорошо видел говорящих людей и никак не мог прийти в себя от удивления. Мог ли он забыть или перепутать с кем-нибудь другим человека, который когда-то спас ему жизнь, вытащив его из тракианского Клактута? Шторм… Джек Шторм… Но ведь Шторм был арестован Пеписом и объявлен предателем! Что за чудеса?

– Наверное, я зря беру с собой Элибер, – сказал Шторм. Лассадсй проворчал что-то, а потом сказал:

– Может быть, теперь она и не сможет поддержать тебя так, как это делала раньше.

– Не в этом дело. – Шторм обернулся и посмотрел куда-то поверх головы Матердана. – Она заслуживает лучшей участи. Ведь Пепис так и не восстановил меня . в прежней должности. Я изменник, а значит, когда я найду Святого Калина, император перестанет во мне нуждаться и вышвырнет меня на окраину вселенной, а может быть, и на тот свет. Короче говоря, у меня нет будущего.

– Не говорите так, командир, – покачал головой Лассадей. – Вы совсем не дезертир и не изменник.

Матердан поднялся с колен. Его информация имела особую ценность, и он не знал ни одного человека, кроме Джека Шторма, который сумел бы распорядиться ею так же толково. Он уже хотел вылезти из кустов и подойти к Джеку, но его смутили эти резкие слова “предатель”, “дезертир”. Матердан задумался. Вдруг быстрая движущаяся тень упала на него. Ксенобиолог посмотрел вверх и съежился: какое-то огромное существо в бронекостюме спускалось с дерева. Лицевое стекло шлема было опущено, и Матердан не мог рассмотреть лица. Он закрыл глаза руками и попятился.

– Что вы здесь делаете, маленький человечек? – бронированная перчатка схватила его за шкирку и подняла в воздух.

– Шторм, – еле слышно выдавил ксенобиолог. – Мне нужен командир Шторм.

Огромная железная рука тряхнула его в воздухе:

– Что вы сказали?

Матердан закашлялся и стал беспомощно болтать ногами.

– Я должен найти командира Шторма! – его плохонькая рубашка треснула и поползла по швам. Матердан упал на землю, тут же поднялся и побежал от неизвестного рыцаря.

*

Матердан еле добрался до своего засекреченного убежища в мальтенских трущобах. Он закрыл дверь на два замка со сложным шифром и прислонился к стене. Каждый нерв в его маленьком теле пульсировал от напряжения. Плечо болело, и все-таки он был цел!

Его пульс еще долго бился с удесятеренной скоростью, но времени отдыхать и приходить в себя не было. Ксенобиолог вошел в комнатку, оборудованную под лабораторию, открыл шкафы и стал выгребать из ящиков пленки с результатами своих исследований. Он должен был срочно все это уничтожить. Наверное, Зеленые Рубашки не зря засекретили его работу – после того разговора, свидетелем которого он невольно оказался, ксенобиолог вообще перестал понимать, кому можно верить. Видимо, политика была такой грязной штукой, что к ней не стоило подходить близко.

Матердан укрепил на штативе большой тигель и бросил на его дно несколько кусков сухого спирта. Вот так – теперь пленки будут гореть быстро и почти без дыма. Одна, вторая, третья… да стоило ли их считать? Работа была почти завершена, и все, что нужно, прочно запечатлелось в его памяти. И все же – ни в какие чужие руки эти факты не должны были попасть. Когда будут уничтожены все пленки, ему придется взорвать лабораторию и сбежать в какое-нибудь укромное место. И Зеленые Рубашки, и траки будут преследовать его, а значит, дальнейшие действия надо хорошо обдумать.

Матердан был так занят собственными мыслями, что даже не услышал, как открылась наружная дверь и на пороге появился лохматый медведеобразный милосец. Ксенобиолог вскрикнул. До сих пор он знал только одного милосца – того самого, который служил одновременно и тракам, и Доминиону.

Гигант широко разулыбался и показал клыки:

– Я шел за тобой, малыш. Расскажи мне, о чем важном ты должен был сообщить командиру Шторму?

Матердан отступил к стене и с ужасом посмотрел на милосца:

– Я… мы… у меня есть для него информация…

– Только для Джека? – переспросил милосец и прошелся по комнате. – Давай не будем дурачить друг друга, парень! Я – Крок, а ты – Матердан. Моя королева с нетерпением ждет твоего возвращения.

– Я… мы… – в горле у ксенобиолога пересохло. – Я не тракианская собственность, а свободный человек!

– Свободный, а к тому же еще и страшно перепуганный. – Крок покачал головой. – Я сейчас скажу тебе то, что знают очень немногие, – я тоже свободен. И все же моя королева отрубит мне голову и выпустит кишки, если узнает, что я тебе это сказал. Короче, сегодня ты приходил в императорский дворец, чтобы найти Шторма. У Джека сейчас большие неприятности, так что, если хочешь передать ему что-то, сделай это через меня. Матердан провел дрожащими пальцами по стене:

– А п-по-т-том в-вы уй-д-д-д-ете?

Лохматая морда Крока разулыбалась. Матердан все еще не знал, что ему делать, но вдруг – лохматая рука в бронированной рукавице легла на его плечо. Боль и ужас быстро довершили дело. Слова посыпались из ксенобиолога, как орехи: