– То есть?..

– Жми на кнопку катапультирования!

К счастью, Атлантида не успел в третий раз ошибиться, и кресла выплюнуло вверх по всем правилам. Глайдер полетел дальше, увозя с собой запасы питания и робота-землесоса. А под ягодицами у бывших пассажиров активизировались антигравитационные подушки.

– Закрой глаза! – предусмотрительно посоветовал Платон. Но даже сквозь сомкнутые веки они увидели яркую вспышку. Когда же археолог осмелился разлепить веки, вдали догорал крошечный жалкий комочек. Вспыхнул, рассыпался искрами и погас.

Чернота небес нависла над черной пустыней. Лишь фосфоресцирующее покрытие кресел светилось в темноте. Ноэля отнесло немного в сторону. Но он и не пытался управлять своим креслом. Сидел с меланхоличным видом и смотрел вниз, как будто мог что-то различить в ночном мраке. Кресла, запрограммированные на посадку, медленно теряли высоту. В ночи нельзя было различить, как близок песок. Чернота казалась почти безопасной, мягкое покачивание кресла убаюкивало…

"Ночевать придется в пустыне, – подумал Платон. – А в пустыне по ночам очень холодно…”

Как близка поверхность? Далеко или?.. Атлантида хотел отцепить от пояса фонарик и тут с размаху врезался во что-то твердое. Ройк, как видно, немного разозлился на пришельцев с Немертеи, потому что подложил им под ноги вместо мягкого песка каменную россыпь. Треснувшись о ройкскую твердь, Платон расшиб колени и ободрал бок. Спешно срезал Чистюлиным ножом ремни кресла и зарылся лицом в острые камешки. Потом представил, как Ноэль тормозит лысым черепом по такой же гальке, и усмехнулся. Не то, чтобы он желал своему напарнику зла – за прошедший день тот, несмотря на приступ животного страха при виде сегментика, в остальном вел себя вполне достойно. С таким парнем можно было отправляться на нелегальные раскопки. Атлантида поднялся, отряхнулся, включил отобранный у Чистюли фонарик. Луч белого света выхватил из темноты изуродованный ветром и песком фантастический каменный столб, верх его отдаленно напоминал человеческую голову. Хорошо еще, что Платон не припланетился на ее макушку. Атлантида выплюнул набившиеся в рот камешки и песок, стер тыльной стороной ладони кровь с губ и щеки и выругался. Надо было спросить у Чистюли антиугонный пароль. Впрочем, кто же мог предположить, что даже в пустыне эти ребята не забыли поставить систему защиты.

– Триэт… – сказал сзади не особенно дружелюбный голос, который никак не мог принадлежать Ноэлю, даже если тот пропахал несколько метров по каменной россыпи. А впрочем, вполне мог. Если Ноэль стер о гальку губы. – Привет, – ответил Атлантида и обернулся.

– Рукы эрх… – раздалось тут же. Эту фразу Платон вполне верно идентифицировал как “руки вверх” и подчинился.

После этого неведомый человек подошел. Вернее – нечеловек. Атлантида понял это с первого взгляда. Перед ним стоял обитатель планеты К-7 – разумная тварь с черной мелкоскладчатой кожей на голове, выпуклыми зелеными глазами и совершенно плоской физиономией. Две круглые дырки для носа и длинная прорезь рта, вместо губ – причудливые лохмотья – у крокодилов, кажется, губы похожи. Местами наружу торчали черные десны и белые очень острые разнокалиберные зубы. Особенность губ и определяла невнятность речей жителей К-7. Тело их покрывала чешуя, руки (или лапы) сильно напоминали лягушачьи, пальцы изогнуты, на каждом по острому когтю. Передние конечности слабоваты, зато задние мощны и вкупе с хвостом позволяли ходить на задних ногах и совершать гигантские прыжки. По этой причине уроженцы К-7 добивались включения своей команды в Галактические Олимпийские игры, надеясь взять все призы по прыжкам в высоту и длину, но Олимпийский комитет каждый раз находил приемлемые отговорки, и крокодилообразные оставались без медалей. Сами они называли себя “сукки” и ставили ударение на последнем слоге. И очень обижались, если кто-то делал ударение на первом. Один сукки, с которым Платон был знаком еще в Маханском университете, доказывал, что они – родственники древних египтян со Старой Земли. И будто бы на К-7 нашли старинный космический корабль с египетскими иероглифами на обгорелом корпусе. И название звездолета якобы “Амон-Ра”. Правда, корабля того никто не видел, и теорию эту, кроме обитателей К-7, никто в Галактике не поддерживал, даже профессор Брусковский не отважился. Но жители К-7 не нуждались в чьем-то признании и продолжали считать древних египтян своей родней. Покойников они хоронили в пирамидах, правда, высотой всего лишь несколько метров. Несмотря на явные отличия от гуманоидов, сукки неплохо владели космолингвом. Некоторые даже знали древние земные языки. Однажды Атлантида встретил сукки, который с грехом пополам объяснялся на русском. Никто не знал, почему сукки так тянуло изучать чужую речь, несмотря на огромные трудности. Говорят, они шлифовали свою артикуляцию, набивая камнями рты, как это делали когда-то древние греки. Несмотря на такие мучения, великих ораторов из них не получалось.

У всех сукки, которых знал Платон, была одна неприятная особенность: они никого не приглашали на обед. Впрочем, и сами не принимали приглашения. Из этого напрашивался вывод, что сукки… как бы это помягче выразиться… немного жадноваты.

– Я – друг! – поспешно объявил Атлантида.

– Кредиты рэёз? – тут же поинтересовался сукки. – У ыня кое-что есть на родажу.

– Продажа? Там мой компаньон, мы торгуем вместе… – попытался Платон немного задурить мозги. – У нас с ним договоренность: принимать решения коллегиально.

– Его уж эдут, – сообщил сукки. Без транслятора понимать этих ораторов было очень трудно.

Атлантида повернул голову. Где-то сбоку прыгали три или четыре светляка-фонарика. Слышалась так же нечленораздельная речь о чем-то спорящих сукки и возмущенный, довольно громкий голос Ноэля. Платон быстро оценил ситуацию.Насколько он помнил, Ройком распоряжались люди. Были, правда, допущены некоторые дружественные цивилизации, но сукки к ним никак не относились. Дальше космопорта и прилегающих районов их никуда не пускали по той простой причине, что они – обитатели пустынной планеты и на Ройке чувствовали себя как дома. Вот это “как дома” очень не нравилось МГАО, учитывая, что у сукки только три уважаемых сословия: охотники, разбойники и выше всех контрабандисты.

"Черные археологи”, – предположил Атлантида род занятий негуманоидов на Ройке.

– Мои хозяева предоставили мне неограниченный кредит, – громко заявил он, когда Ноэль и три сопровождавших его сукки подошли достаточно близко. – Но только… – сделал значительную паузу. – Если я обнаружу что-нибудь достаточно интересное.

– Не волнуйся, землянин [3], – со смехом отвечал его собеседник, как видно, главный среди всей хвостатой компании. – Интересное мы для тебя найдем. Даже очень много интересного, – и скомандовал всем остальным:

– Идем на склад. – А как ты с ними будешь расплачиваться? – спросил Ноэль на староанглийском. Впрочем, в нынешнюю эпоху все языки Старой Земли так же стары, как и сама прародина.

– Осторожно, они могут нас понять, – предупредил Атлантида, вспомнив о лингвистических пристрастиях уроженцев К-7.

Тем временем сукки провели гостей (или пленников) в пустую вертикальную гробницу. Что делать – все усыпальницы на Ройке однотипные. А в пустыне надземного жилья практически нет, да и с подземным туговато. Рассольников пожалел, что не взял с собой в путешествие вторую шляпу. Однако сукки пока что не проявляли агрессивности – напротив, людей провели прямо в главную погребальную камеру, сложенную, как и все главные погребальные камеры на Ройке, из базальтовых плит. Стол и скамьи остались здесь от покойников, все из нержавеющей стали – на этой планете любили металл в отличие от Немертеи. Из чего Атлантида сделал вывод, что они находятся в одной из поздних гробниц, когда в камерах появились изделия из стали и пластмассы. – Итак, что вас прежде всего интересует? – спросил главный сукки.

– Обед, – мило улыбнулся Платон, а Ноэль кивнул, подтверждая.