И еще это значит, что начальственный изменник действует с оглядкой, с перестраховкой. Возможно, подозревает, что Контора пытается вычислить с помощью фиктивных происшествий с ревизорами и Резидентом подозреваемого в двойной игре высокопоставленного работника. Возможно, боится собственной чрезмерной суетой натолкнуть на подобные подозрения близких сослуживцев. Выходит, повязаны у него ручонки? Выходит, не всемогущ он? Выходит, так?!

Или, что для меня менее предпочтительно, он пытается выяснить каналы возможной утечки информации, чтобы, удалив оперативным путем смертельно опасную для него опухоль, не нарваться на неожиданно проросшие метастазы? Может быть, так?

В любом случае, отпуская меня сейчас, он фактически дарит мне жизнь, ставя под угрозу свою собственную. Я ему, случись нам поменяться местами, такой возможности не предоставлю. А вот свою постараюсь не упустить. Долой «шлем», долой из квартиры, пока курьер не передумал, пока не запросил вышестоящее добро, долой из города. Одной моей уже произнесенной фразы о встрече с Резидентом довольно будет для изменения меры пресечения. Бери, Контролер, вот эти покалеченные ноги вот в эти не успевшие отдохнуть руки и беги, как таракан, учуявший запах дихлофоса. Улепетывай во весь, пока еще на месте, дух! И боже тебя упаси на этот раз исполнить полученный приказ. Никуда, кроме как в преисподнюю, он тебя не приведет.

Извини, куратор, но второй Встречи не будет. Недосуг мне!

А что касается Контролера, будем считать, что он с этого мгновения вынесен за скобки закона! Теперь, когда человек в Центре узнает о моих контактах с Резидентом, когда поймет, что за мной никто, кроме меня самого, не стоит, за жизнь мою не поручится ни один самый безответственный ангел-хранитель. Теперь мне не с периферийной мафией воевать — с самой Конторой, по крайней мере с той ее частью, что подведомственна предавшему ее человеку. Из-под такой опеки выскочить сложнее, чем на Южном полюсе в голом виде тепловой удар получить. Ему моя жизнь дороже своей стала! Теперь как в дуэли — кто первый успеет. И фора у меня всего ничего — семь часов. Восьмой начнет работать против меня. Уж я-то знаю, какой приказ получит куратор. Только я единственный и знаю!

Ну что, опять гонка? Опять на старт, внимание, марш?

Без отдыха, без перерыва на обед? Опять?!

Опять! Без перерыва и без отдыха!

Тогда на старт... Тогда внимание.... И даже супервнимание, потому что в конце дистанции победителя ожидает роскошный приз — собственная, в собственные руки врученная жизнь. А проигравшему уготованы позор и смерть. Потому что альтернативы снова нет. Или — или! С богом, Контролер! И с надеждой. Она, надежда, единственное, что осталось тебе на этом свете. А на тот постараемся не заглядывать!

Время пошло.

Впереди меня ожидало две тысячи миль неизвестности и Москва. Что опаснее — не знаю...