- Благодарность ценится на вес золота, - сказал Ликиний. Абивард решил было, что правитель Видессии соглашается с Шарбаразом, но понял, что слова-то невесомы.

Шарбараз тоже не сразу это понял. Поняв же, нахмурился:

- Определенно честь и справедливость - не пустые слова для человека, занимающего трон империи более двадцати лет.

- Разумеется, нет, - ответил Ликиний. - Но для меня имеют значение и другие слова, не в последнюю очередь такие, как "риск", "затраты", "вознаграждение". Вернуть тебе твой трон будет не просто и не дешево. Если я приму решение сделать это, я рассчитываю получить взамен не только благодарность, величайший. - Он выговорил титул Шарбараза с какой-то особой интонацией, словно подчеркивая, что законный Царь Царей сможет со всем основанием носить его только с видессийской помощью.

- Если ты не поможешь мне сейчас, а я все-таки отвоюю трон... - начал Шарбараз.

- Готов рискнуть, - жестко перебил его Ликиний.

Абивард наклонился и прошептал Шарбаразу:

- Величайший, с этим человеком блеф и угрозы не пройдут. Для него реально только то, что можно увидеть, потрогать и пересчитать. Да, сын его чувствителен, возможно, из него даже получился бы неплохой макуранец, но сам он - воплощение того самого расчетливого и корыстного видессийца, о котором говорится в наших легендах.

- Боюсь, что ты прав, - шепнул в ответ Шарбараз и, обратившись к Ликинию, громко произнес:

- Что может быть ценнее для Видессии, чем спокойствие на ее западных рубежах?

- Мы уже имеем его, - ответил Автократор. - И скорее всего, сохраним, пока твоей страной правит Смердис.

Шарбараз крякнул, словно получил удар под дых.

И, как после такого удара, не сразу набрал дыхания, чтобы проговорить:

- Не ожидал, что величайший окажется столь... откровенным.

Ликиний пожал плечами:

- Прежде чем унаследовать трон, я поработал некоторое время в казначействе, по повелению отца моего, Хосия. Когда долго живешь среди цифр, теряешь вкус к плетению словес.

- У Смердиса вышло по-другому, - с невеселым смехом заметил Шарбараз. - Ты унаследовал трон от отца и хочешь, чтобы тебе наследовал сын. А что если какой-нибудь чиновник из казначейства, даже не принадлежащий к твоему роду, вдохновится примером Смердиса и захватит престол, на который должен взойти Хосий?

Если ты поощряешь узурпаторов в Макуране, то тем самым поощряешь их и в Видессии.

- Это первый разумный аргумент, выдвинутый тобой, - заметил Ликиний. От радости Абиварду захотелось пуститься в пляс. Этот аргумент принадлежал не Шарбаразу, а Рошнани, во всяком случае, основная мысль. Как же она будет смеяться - и похваляться! - когда он передаст ей слова видессийского Автократора.

- И каков его вес? - осведомился Шарбараз.

- Сам по себе он невелик, - отрезал Ликиний. - Смердис обеспечит мне мир на западной границе не хуже твоего. А сейчас этот мир мне нужен, чтобы должным образом раз и навсегда разделаться с кубратами. Их конники достигают пригородов самого Видесса. Полтора века назад эти проклятые дикари пробились на юг от реки Астрис и свили разбойничье гнездо на исконно видессийских землях. Я намерен отвоевать их, даже если на это уйдет последняя тетрадрахма из казны.

- Это я понимаю, величайший, - сказал Абивард. - У нас у самих неприятности с кочевниками, заполонившими южный берег Дегирда. - Он воздержался от упоминания, что этих кочевников поддерживает Видессия. Монарху нужна видессийская помощь.

Ликиний перевел взгляд с Шарбараза на Абиварда; припухшие веки Автократора были красны, взгляд подозрителен, но мудр - опасно. мудр. Если бы отец Абиварда Годарс был исполнен не спокойствия, а ожесточенности, у него были бы похожие глаза. Автократор сказал:

- Тогда ты поймешь и мои слова о том, что у видессийской помощи есть своя цена.

- И какую же цену ты желаешь получить с меня? - спросил Шарбараз. Сколько бы ты ни запросил, не сомневайся, что я соглашусь. Но также не сомневайся, что потом я это припомню.

- А ты, величайший, не сомневайся, что я не сомневаюсь ни в первом, ни во втором. - Ликиний растянул губы в улыбке, но она не тронула его ледяных глаз. Сложный расчет, согласись, сколько же с тебя запросить, чтобы получить прибыль от нашей сделки и при этом не вызвать твоего гнева. - Он пожал плечами. - Не стоит решать это прямо сейчас. В конце концов, у нас впереди целая зима.

- Жаждешь поторговаться, - брякнул Абивард. Нетрудно было представить себе Автократора коварным. Но представить его базарным купцом - совсем другое дело.

Однако Ликиний кивнул в ответ:

- Разумеется.

***

Снег заметал улицы, когда Шарбараз и Абивард направлялись к резиденции эпаптэса. Абивард уже начал немного понимать по-видессийски. Они с законным Царем Царей миновали двух оживленно беседовавших местных жителей, и Абивард рассмеялся. Шарбараз с любопытством взглянул на него:

- Что тебя рассмешило?

- Я их понял, - сказал Абивард. - Они ведь сетовали на суровую зиму.

- Ага, понятно. - Монарх улыбнулся, правда, не без усилия. - Я бы на их месте говорил то же самое - если бы не видел, что тебе приходится переживать каждый год.

Перед домом Каламоса слуга принял у них коней. Другой слуга, низко поклонившись, впустил их в резиденцию и тут же поспешил закрыть за ними дверь.

Абивард от всей души одобрил это; трубы, проведенные под полом, разносили тепло от главного очага, и в доме эпаптэса было если и не тепло, то не очень холодно.

Затем второй слуга провел гостей в помещение, где их ожидал Ликиний. Эту комнату они нашли бы и без посторонней помощи, поскольку не раз в ней бывали.

- Не прикажешь ли подать горячего вина со специями? - Слуга обратился к Абиварду по-видессийски, зная, что тот изучает язык его страны.

- Да, пожалуйста, было бы неплохо, - сказал Абивард. Конечно, ему в обозримом будущем не суждено писать видессийские стихи, но он уже мог говорить так, что люди его понимали.

Ликиний поклонился Шарбаразу и кивнул Абиварду. Покончив на том с формальностями, Автократор сказал:

- Вернемся к карте?

Он говорил об этом кусочке пергамента, как Абивард говорил бы о породистом коне, а кузнец Ганзак - о мастерски выкованном мече: это была его страсть, средоточие его интересов. В других обстоятельствах Абивард счел бы, что это слишком скучный предмет, чтобы составлять главный интерес в жизни. Но не сейчас. В поединке, который Ликиний вел со своими макуранскими гостями, карты были боевым оружием не хуже коней и мечей.

Абивард не уставал восхищаться четкостью видессийских карт. В его родной стране никто особо не старался вычертить каждый фурлонг поверхности - вероятно потому, что на большей части макуранской поверхности не имелось ничего достойного вычерчивания. Но у Ликиния были детальные планы даже тех земель, которыми Видессия не владела - на данный момент.

- Так и знал, что мы сшибемся насчет долин Васпуракана, - мрачно сказал Шарбараз.

- Если бы ты этого не знал, то не годился бы в Цари Царей в силу умственной недостаточности, - съязвил Ликиний и вновь обратился к карте. Горные долины Васпуракана тянулись по обе стороны на запад от видессийско-макуранской границы к Северу от Серрхиза. По ним пролегали наилучшие торговые пути между двумя странами, а следовательно, и пути вторжения. Сейчас большинство этих путей находилось в руках Макурана.

Шарбараз сказал:

- Помимо выгодного расположения Васпуракан славится хорошими воинами. Даже и думать не хочется о том, чтобы отдать их вам.

- Они зажаты между нашими государствами, так что им ничего не остается, как быть хорошими воинами, - сказал Ликиний, чем вызвал удивленный смешок у Абиварда; тот никак не предполагал, что Автократор способен на шутку, даже не очень удачную. Ликиний продолжал:

- Васпураканцы тоже молятся Фосу. Видессия скорбит, видя их в подчинении неверных, обреченных коротать вечность на льду Скотоса.