Рошнани выслушала этот упрек невозмутимо - Барзоя была ей всего лишь свекровью. Да, ее следовало уважать, но ведь не она была наставницей в правильном поведении с детства. На Динак обвинение брата подействовало сильнее, но именно она ответила:
- А разве Смердис поступил по обычаю, похитив престол у того, кому он принадлежит по праву? Разве не вопреки обычаю я, женщина, дала начало освобождению Царя Царей? - Она смотрела в землю. По необходимости она сделала и другое, что противоречило обычаю, и это другое все еще грызло ее, несмотря на честь, которой удостоил ее Шарбараз. Она не говорила об этом вслух, но все участники нынешнего спора знали, в чем еще она пошла против обычая.
Шарбараз сказал:
- Что такого хорошего вы способны дать нам, ради чего стоит не только пренебречь обычаем, но и выделить людей для вашей охраны, когда начнутся бои? Царь Царей не ответил решительным отказом, и Абивард понял, что эта битва проиграна.
Но эту сцену надо было доиграть до конца.
- Вы цените наши советы, когда мы в крепости, - сказала Рошнани. - Что же, разве, оказавшись в поле, мы потеряем весь наш ум? Абивард строил планы твоего спасения, величайший, вместе со мной, с Динак... и со своей матерью, конечно.
- Если я возьму вас с собой, это вызовет недовольство среди поддерживающих меня дихганов, - сказал Шарбараз.
- Я уже говорил это Рошнани, - поддержал его Абивард.
- Настолько, что они вернутся в свои наделы? - спросила Динак. Настолько, что они переметнутся к Смердису? Вы действительно в это верите? Судя по ее тону, она сама не верила в это ни чуточки. И не считала, что Шарбараз искренне убежден в этом. Пусть она знала его недолго - зато узнала очень хорошо.
- Что бы ты сказала, если бы я запретил? - спросил он.
Если бы он просто взял и запретил, это положило бы конец всем спорам.
Однако Шарбараз не запретил, и задал гипотетический вопрос, и для Абиварда это послужило еще одним знаком, что он все-таки уступит. Возможно, и для Динак тоже, но она не подала виду, и лишь ответила покорным тоном, совершенно ей несвойственным:
- Разумеется, я подчинилась бы величайшему.
- Так я и поверил, - сказал Шарбараз. Он тоже успел изучить Динак. Он обернулся к Абиварду:
- Ну что, зятек, что нам с ними делать?
- Ты спрашиваешь меня? - спросил потрясенный Абивард. - По мне, так мы могли бы дать каждой по позолоченной кирасе и произвести в генералы. Мне кажется, они справились бы лучше, чем три четверти тех мужчин, которых ты можешь назвать.
- А мне кажется, что ты прав. - Шарбараз покачал головой.. - С моим отцом от такого случился бы припадок - он в свои походы брал только шлюх, и тех немного. Но отец мертв. Абивард, я склонен сказать твоей сестре "да". Что ты скажешь своей жене?
Абивард услышал в этих словах другие: "Если хочешь быть упрямым и отсталым, валяй". Он знал, что отказать не удастся, иначе мира на женской половине ему не видать никогда. Он избрал наиболее изящную форму капитуляции:
- Я во всем готов следовать за тобой, величайший.
Лицо Рошнани просияло, как летнее полуденное солнце.
- Спасибо тебе, - тихо сказала она. - Возможность увидеть мир искушает меня сделать нечто в высшей степени предосудительное прилюдно в доказательство моей благодарности.
- Вы с Динак и так уже поступили достаточно предосудительно в глазах трех десятков женщин, которые приходят мне на ум, - прорычал Абивард как мог свирепо. Его главная жена и сестра повесили головы и приняли самый пристыженный вид. Почему бы и нет? Они ведь получили то, чего хотели.
Абивард принялся и дальше отчитывать их, но потом призадумался, не окажется ли нечто предосудительное прилюдно весьма приятным наедине. Это отвлекло его, и отчитать их как следует так и не удалось.
Абивард сидел в седле, направляясь на юг, он радостно скакал на гражданскую войну. Рядом с ним ехал законный Царь Царей на коне, взятом с его конюшен. Хорошая копия львиного штандарта Макурана парила над передовым отрядом войск Шарбараза.
Воины ехали, разбившись по наделам: каждый чувствовал себя вольготнее с земляками. Абивард беспокоился, хорошо ли они будут сражаться как единая армия, но вспомнил, что войско Пероза, выступившее против хаморов, было организовано ничуть не лучше, а это означало, что и войска Смердиса тоже вряд ли окажутся лучше них в смысле организации.
Когда он высказался на эту тему вслух, Шарбараз питал:
- Нет, Я тоже так не думаю. Вот если бы мы пошли на видессийцев, тогда имело бы смысл тревожиться насчет слабой организованности наших порядков. Но против наших соплеменников это нам нисколько не помещает.
- Чем же отличаются от нас видессийцы? - спросил Абивард. - Я слышал о них бесчисленное множество рассказов, но эти рассказы друг с другом не совпадают.
- По-моему, это как раз и вызвано тем, насколько они от нас отличаются, совершенно серьезно ответил Шарбараз. - В бою они совсем не думают, кто к какому роду принадлежит, а перемещаются крупными отрядами под рожки и барабаны своих командиров. Все равно как лопасти на водяном колесе или какой-нибудь другой механизм. Они более дисциплинированы, чем наши люди, это уж точно.
- Почему же тогда они не сметают все на своем пути? - спросил Абивард;
Шарбараз нарисовал довольно устрашающую картину.
- По двум причинам, - ответил Царь Царей. - Во-первых, они предпочитают лук копью. Это значит, что мощная атака на их скопление часто способна рассеять их. А во-вторых, и это главное, дисциплина у них есть, но в них нет нашего огня. Они воюют, словно зарабатывают очки в игре, а не ради самой игры. И часто сдаются или разбегаются в тех случаях, когда мы продолжаем биться и побеждаем.
Абивард отложил сказанное в памяти. Он создавал для себя образ врага, которого никогда не видел, чтобы воспользоваться им в тот день, когда в Макуране закончится междоусобица и Шарбараз начнет сводить счеты. Большая часть Видессийской империи граничила с морем. Уж не там ли, подумал Абивард, сбудется третья часть пророчества Таншара?
Узнать это можно, лишь дождавшись того дня. Он оглянулся на обоз, где вместе с другими прорицателями и колдунами, которых их повелители взяли с собой наряду с воинами, ехал Таншар. Интересно, способны ли эти люди оградить войско от более искусных волшебников, которых Смердис может собрать в Машизе? Он был доволен, что взял с собой Таншара, - каждое знакомое лицо было в радость.
И еще с обозом ехал фургон, который вез не пшеницу, не копченую баранину, не сено для лошадей, не стрелы, аккуратно увязанные в пучки по двадцать штук каждая, чтобы хорошо входили в колчаны, а его сестру, его главную жену и двух служанок из крепости Век-Руд. Это предприятие вызывало в нем лишь опасения, но он надеялся, что все обойдется, - во всяком случае, не закончится большой бедой.
Пока лошади почти не ели того фуража, который войско везло для них. Весной даже бесплодная земля между оазисами и реками облачалась в зеленый покров.
Скоро солнце вновь высушит ее, но, пока была зелень, животные могли ею кормиться.
Это было к лучшему, поскольку войско Шарбараза росло по мере его продвижения от надела к наделу. Всадники стекались под его знамя, призывая проклятия на седую голову Смердиса-узурпатора. Когда прибыл очередной такой отряд, Абивард воскликнул:
- Величайший, это не поход, а прямо триумфальное шествие!
- Хорошо, - ответил Шарбараз. - Прошлым лесом мы отдали слишком много жизней, воюя со степниками; мы не можем позволить себе разбрасываться людьми на гражданской войне, не то победа окажется столь же дорогостоящей, как и поражение. Нам по-прежнему нужно защищаться от врагов и мстить им. Более того, я даже послал к Смердису гонца и велел передать ему, что сохраню его жалкую жизнь, если он вернет трон без борьбы.
Абивард, кивая, взвесил такую возможность:
- По-моему, ты поступил правильно. До определенной поры он никогда не проявлял честолюбия, и если ты будешь за ним внимательно присматривать, второй возможности он не получит.
