ГЛАВА XXXVI
Туман, солнце и автомобиль. Из дверной щели показалась женская голова и спряталась. Ступеньки под ногами Никодима заскрипели. Поднявшись наверх, Никодим ^оттолкнул дверь и увидел перед собою госпожу NN. Она стояла у входа в погреб, одетая в черный английский костюм, показывавший стройность ее фигуры; на светлых волосах у нее была темная шляпа с черным пером; в правой руке она держала кожаную сумочку, а левой придерживала юбку, так как было сыро и грязно. Над двором висел довольно сильный туман. - Я знала, что вы отсюда выйдете,- сказала она Никодиму,- выводят всегда отсюда. И, я вижу, вы с пустыми руками. Неужели вы отказались выбрать что-либо из предложенного? - Не отказался, а выбрал самое лучшее, и мне не дали его,- ответил Никодим. , - Самое лучшее - это я,- заявила она,- если же вы думаете, что я убежала от вас, то это неправда. Кто мог не дать? - К сожалению, правда,- сказал Никодим. - Не будем спорить. Я сегодня очень настойчива и решительна. Уж не хотите ли вы, чтобы я доказала вам это поцелуем? Евгения Александровна - хороший человек, но мы с нею никогда не сойдемся и не сможем жить вместе. Она слишком русский человек... А мне очень нравится, что вы отобрали самое лучшее - я знаю вас,- добавила она вдруг. - Может быть, и так,- согласился Никодим,- но Феоктист Селиверстович влечет ваше внимание больше, чем я. - Ошибаетесь,- возразила госпожа NN,- вероятно, вы восприняли мнение Евгении Александровны? Никодим почувствовал, что она говорит не совсем правду, но ничего не ответил. - Я сегодня очень своя,- сказала она опять,- я вышла сюда затем, чтобы встретить вас и более уже не отпускать никогда. Если вы будете меня гнать, я не уйду. Это потому, что я вас люблю. Он сощурился, глядя на нее, взял ее за руки, поочередно поднес их к своим губам и поцеловал. - Что же мы стоим здесь? - спросил он.- Не лучше ли идти? И они вышли через раскрытые ворота на улицу. Туман молочно-белый клубился над мостовой, но там, где в улицу входили другие улицы и переулки и лучи восходящего солнца, пробегая вдоль них, врезывались в туман,мелочно-парные его облака превращались в синие и прозрачные. На тротуарах, начинавших уже оттаивать, выступали мокрые пятна. Было свежо,, пахло чистым воздухом, и шаги гулко отдавались всюду. - Идти далеко,- сказал Никодим,- извозчиков тоже нет. На перекрестке стоял автомобиль. - Шофер,- крикнул Никодим,- я давно тебя ищу! Нужно скорее ехать. - Нельзя,- сумрачно ответил шофер, ^ приказано ждать. У Никодима явилось непреодолимое желание подшутить над ним и ввести его в заблуждение. - Кого же ты ждешь? - спросил Никодим. - Не знаю кого - господин Лобачев приказали. - Ах! - Восклицание у Никодима вырвалось невольно.- Послушай, да ведь господин Лобачев и приказал тебе ждать именно нас. Это тот Лобачев, что живет на М-ской улице в доме № 13-15? - Тот самый. - Ну и подавай. Шофер подал. Подсадив 'госпожу NN и усевшись сам, Никодим захлопнул дверцу. ' - На Сергиевскую,- сказал Никодим. Всю дорогу госпожа NN молчала и только жадно прижималась к Никодиму. Молчал и Никодим. У подъезда второго Ипатьевского дома на Сергиевской они вышли. Тумана уже не было; солнце светило ярко и радостно, но еще не успело согреть воздух. Живо взбежали Никодим и госпожа NN наверх. Скинув жакет, госпожа NN проскользнула в кабинет Никодима. Когда Никодим вошел, она уже' сидела на греческом ложе, возвышавшемся посередине комнаты и покрытом серосиним бархатным покрывалом с тяжелыми золотыми кистями. Одну ногу госпожа NN подобрала под себя; другую, в черном чулке, сквозь который просвечивало тело, она охватила руками и, слегка покачиваясь, улыбалась. Так садиться непринужденно и дерзко-кокетливо было неотъемлемой ее манерой. - Вот я и дома,- сказала она,- мы будем хорошо жить и не станем больше ссориться друг с другом. - Разве мы ссорились когда? - спросил Никодим и незаметно отвернулся. Красота и легкость движений этой женщины дразнили его воображение, волновали его, но ему трудно было слушать ее совсем неожиданную и непонятную болтовню, под которое Бог знает что могло таиться - не сознаваемое ею, но страстное и безумное. Что я могу добавить? Кое-кто говорил в обществе, что Яков Савельич умер, оставив свои богатства Никодиму, и что поэтому у Никодима появились столь крупные средства. Но я не советую верить этому: Яков Савельич весьма выдающаяся личность и не может уйти из жизни незаметно, не сыграв крупной роли в надвигающихся событиях. Думаю; что он еще жив, хотя мне известно, что Никодим действительно получил возможность располагать капиталами чудаковатого старика.
