- Куда вы намеревались отправиться?

- Ну... в Амстердам, конечно.

И она что-то сказала по-голландски Анне Кехель. Та вышла и вернулась с каким-то письмом. На нем стояла дата шестого января, оно было написано на непонятном языке.

- Вы можете отдать перевести его. В нем я сообщаю Анне о своем приезде пятнадцатого января.

- Вы заказали себе билет на самолет?

- Нет. Сначала я думала поехать поездом. Есть экспресс, который отбывает в одиннадцать часов двенадцать минут.

- Вы не хотели взять с собой горничную?

- Для нее нет места в маленькой квартире Анны.

Мегрэ, давая ей возможность запутаться окончательно, почти восхищался тем безмятежным простодушием, с которым она продолжала лгать.

- Уходя, вы не задержались на какое-то время на первом этаже?

- Нет. Такси, которое вызвала Нелли, уже ждало внизу.

- Вы не попрощались с мужем?

- Нет. Он знал, что я уезжаю.

- Вы велели доставить вас на Северный вокзал?

- Из-за плохой дороги мы опоздали. Поезд уже ушел, и я решила лететь самолетом.

- И по пути в Орли заехали на бульвар Вольтера? Она даже не вздрогнула. Смятение отразилось лишь на лице Кехель.

- Где это?

- Боюсь, вам это так же хорошо известно, как и мне. Как вы узнали адрес доктора Пардона?

Последовало долгое молчание. Она закурила новую сигарету, поднялась, сделала несколько шагов по комнате, вернулась и вновь уселась на диван. Если она и была смущена, то не подавала виду. Казалось, мадам Наур раздумывала, как ей вести себя дальше.

- Что вам известно? - спросила она в свою очередь, глядя Мегрэ прямо в глаза.

- Что ваш муж стрелял в вас из пистолета калибра 6,35. Прежде это оружие с перламутровой рукояткой принадлежало вам. Ваш муж хранил его в ящике письменного стола.

Положив одну руку на подлокотник, а другой держась за подбородок, она продолжала удивленно смотреть на комиссара. Ее можно было принять за примерную девочку, слушающую наставления учителя.

- Вы уехали из дома не на такси, а на красной машине вашего друга, которого зовут Висенте Алваредо. Это с ним вы приехали на бульвар Вольтера, где он рассказал вымышленную историю о том, как на вас покушался какой-то неизвестный автомобилист...

Доктор Пардон, у которого вы так и не открыли рта, наложил вам временную повязку. Пока он снимал халат, вы украдкой покинули его квартиру...

- Что вы от меня хотите?

Она не казалась смущенной. Можно было поклясться, что она улыбалась ему с видом ребенка, которого уличили в чем-то нехорошем и который не считает ложь большим грехом.

- Я желаю знать правду.

- Я предпочла бы, чтобы вы задавали мне конкретные вопросы.

Это тоже было хитрой уловкой, таким образом она смогла бы понять, что было известно полиции. Мегрэ тем не менее принял эту игру.

- Это письмо действительно было написано шестого января? Я должен вас предупредить, что анализ чернил позволит нам проверить это.

- Оно было написано шестого января.

- Ваш муж был в курсе?

- Он должен был догадываться.

- Догадываться о чем?

- О том, что я скоро уеду.

- Почему?

- Потому что наша жизнь стала невыносимой.

- С какого времени?

- Вот уже много месяцев.

- Два года?

- Возможно.

- С тех пор, как вы встретили Висенте Алваредо? Анна Кехель нервничала все больше, и ее нога как бы случайно коснулась розовой туфли Лины.

- Примерно.

- Муж догадывался о вашей связи?

- Не знаю. Возможно, что нас, Висенте и меня, кто-то видел. Мы не прятались.

- Кажется ли вам естественным, что замужняя женщина?..

- Я так мало ею была!

- Что вы хотите этим сказать?

- Последние несколько лет Феликс и я жили как чужие.

- Однако два года назад у вас появился ребенок.

- Потому что муж непременно хотел иметь сына. Хорошо хоть не родилась вторая дочь.

- Ваш сын от него?

- Вне всякого сомнения. Я встретила Алваредо уже после того, как родила, и только начинала тогда выходить из дома.

- У вас не было других любовников?

- Ваше дело - верить или не верить. Но это был первый.

- Что вы планировали на вечер четырнадцатого числа?

- Не понимаю, о чем вы?

- Шестого числа вы написали своей подруге, что прибудете в Амстердам пятнадцатого.

Анна Кехель произнесла что-то по-голландски, но Лина лишь кивнула ей головой и продолжала так же уверенно смотреть на комиссара.

Мегрэ наконец раскурил свою трубку.

- Я попытаюсь вам объяснить. Алваредо хотел, чтобы я развелась с Науром и вышла за него замуж. Я попросила Висенте неделю отсрочки, потому что знала, что это будет нелегко сделать. В семье Науров никогда не было разводов, и Феликс стремился поддерживать традиции.

Мы решили, что я поговорю с ним четырнадцатого, и, чтобы он ни ответил, мы немедленно уедем в Амстердам.

- Почему в Амстердам?

Казалось, она была удивлена непонятливостью комиссара.

- Потому что это город, где прошло мое детство, я жила в нем, когда была девушкой. Висенте не знал Голландии. Я хотела показать ее ему. Добившись развода, мы поехали бы в Колумбию повидать его родителей перед свадьбой.

- У вас есть собственное состояние?

- Нет конечно. Но нам не нужны деньги Науров. Она добавила с оттенком какой-то гордости:

- Семья Алваредо богаче Науров, ей принадлежит большая часть золотых приисков Колумбии.

- Хорошо. Итак, вы ушли из дома около восьми часов, ничего не сказав мужу. Алваредо ожидал вас в своей "альфа-ромео". Где вы ужинали?

- В небольшом ресторане на бульваре Монпарнас, Висенте ходит туда обедать почти всегда, он там рядом живет.

- Вас не беспокоила возможная реакция мужа на ваше предложение?

- Нет.

- Почему нет, если он противился разводу?

- Потому что он ничем не смог бы меня удержать.

- Он по-прежнему любил вас?

- Я вообще не уверена в том, что он меня когда-нибудь любил.

- По какой же причине он женился на вас?

- Возможно, для того, чтобы везде показываться с красивой и хорошо одетой женой. Все началось в Довиле, в тот год, когда я получила титул "Мисс Европа". Мы несколько раз сталкивались в холлах и коридорах казино. Однажды вечером, когда я стояла возле стола с рулеткой, он протянул мне жетоны и прошептал: "Ставьте на четырнадцать".

- И выпал четырнадцатый номер?

- Не в первый, а на третий раз. Он выпал два раза подряд, и я в жизни не видела столько денег, как в тот вечер, когда обменяла жетоны в кассе.

Ситуация изменилась. Теперь она могла рассказывать правду - то, что было почти очевидным.

- Он узнал номер моей комнаты и прислал мне цветы. Мы несколько раз обедали вместе. Феликс казался робким. Чувствовалось, что он не привык общаться с дамами.

- Однако ему было тридцать пять лет.

- Я не особенно уверена, что до меня он знал других женщин. А потом он увез меня в Биарриц.

- И по-прежнему ничего от вас не требовал?

- В Биаррице, где, как и в Довиле, Феликс проводил все ночи в казино, однажды он вошел в мою комнату около пяти часов утра. Обычно Наур не пил. Но тогда я почувствовала, что от него пахло алкоголем.

- Он был пьян?

- Выпил одну или две рюмки для храбрости.

- И это случилось именно тогда?

- Да. Он провел со мной всего полчаса. И за пять следующих месяцев приходил ко мне не больше десяти раз. Тем не менее он предложил выйти за него замуж:. Я согласилась.

- Потому что он был богатым?

- Потому что мне нравилась жизнь, которую он вел, переезжая из гостиницы в гостиницу, из казино в казино. Мы поженились в Каннах. Продолжали спать в разных комнатах. Этого хотел он. Феликс был очень стеснительным. Я думаю, ему было как-то стыдно за то, что он такой толстый, он весил тогда намного больше, чем в последние годы.

- Он относился к вам с нежностью?

- Обращался со мной, как с куклой, и ничего не изменил в своей обычной жизни. Нас повсюду сопровождал Уэни, с которым Феликс проводил больше времени, чем со мной.