Придя на одну тренировку в прекрасном состоянии, что называется на клеточном уровне, в тургоре, я после нескольких упражнений от которых остался весьма доволен, почувствовал желание пообщаться со своим бывшим тренером. Подойдя к нему, вскоре обнаружил, что желание сидеть меня удерживает. Вскоре я почувствовал, что из меня просто вытягиваются слова.
После разговора я пошел к снарядам, но куда там. Теперь я чувствовал себя развалиной, не способной сделать даже элементарное.
Один тренер однажды спросил меня о моей семье, причем вопрос был задан в самое сокровенное. В это время я находился под эйфорией чувств, что "все вокруг идет как надо", и ответил ему все, что он спрашивал, хотя чувствовал, что наши отношения еще не готовы к этому.
В результате я остаток дня провел в сложных чувствах, восстанаваливая свою энергетику и думая как мне поступить дальше. Решил расслабиться и порвать отношения лишь в том случае, если узнаю, что этой информации будет дан какой-либо ненужный ход.
Две последующие тренировки прошли нормально и рана, вроде бы затянулась еще к первой из них, но на третьей тренировке я вдруг пережил неприятное продолжение этой истории. Неожиданно я вдруг, выполняя упражнения, почувствовал, что в моем существе как бы выпала его часть, в результате чего я на какое-то время стал чувствовать себя как-то половинчато, становясь наполовину каким- то прозрачным. Потерялась часть чувств самого себя. Я ведь отчуждался от боли, причиненной мне вопро
сом. От этой потери мгновенно возник страх и сработала привычка сразу обращаться к Богу за помощью. Через мгновение чувства, как и целостность своего существа в них были восстановлены.
В то утро я, набив рот завтраком, забыл, что в 10 часов утра нужно идти в библиотеку, чтобы отдать взятые на ночь книги. Неожиданно, это была уже половина одиннадцатого, когда рот был забит до отказа, так как я спешил по другим делам, в голову мне вошла мысль, что нужно нести книги. От неожиданности я ахнул, забыв о пище во рту. По счастливой случайности она не попала в дыхательное горло.
Собрав книги, я помчался в библиотеку, но, подходя к ней, вспомнил о том, что чуть не подавился несколькими минутами раньше. Сознание, коснувшись этой мысли в районе левого глаза прямо над сердечным каналом, почувствовало, что подход к библиотеке как бы перекрутил все поле, все духовное тело, вытащив из него все, что было связано с этим действием. И в тот момент, когда произошло воспоминание об утреннем, чуть не случившемся инциденте, я упал. У меня уже был опыт подобных падений, и я понял, что упал от того, что мысль, "посланная" мне одним библиотекарем, была энергетически заряженной на парализацию моей забывчивости.
Несколькими днями позднее, когда я с одной стороны решил рискнуть опять задержать на полчаса книги, чтобы сделать другое дело и заодно проверить не ошибся ли я с причиной падения, уже в спокойном состоянии, когда я подвел свои мысли к необходимости сдачи книг, я чуть не растянулся посреди тротуара, что при моей спортивной подготовке, выполненном движении всего лишь мыслью и спокойном состоянии души было действительно сногсшибательным.
Все проблемы моего дела заключались в том, что даже найдя материал в интернете, я не мог его скопировать на дискету, не зная Windowsa.
Я позвонил моему гуманному другу и попросил его показать мне как нужно работать в интернете, объяснив проблему.
Он начал объяснять. Сначала образ всего, объясняемого им, легко рисовался в моем правом полушарии, но вдруг его словно заволокло пеленой. Создалось чувство, будто тебя правой стороной лица клонят к полу. Напрягаясь изо всех сил, я думал неужели я такой тупой, что не могу понять что мне объясняют, как вдруг опыт прошлых лет подсказал мне, что дело не во мне.
Я вспомнил как мы однажды давным - давно с ним работали у одного мужика, и он нам дал задание перетащить батареи. Во время этого про
цесса Вадим прищемил батареей палец, и работа встала. Мужик на нас заорал, но Вадим сказал: "Я палец прищемил." "Так так ты работаешь, не то что палец, testis прищемить можно, между нами девочками говоря", -сказал мужик.
Вадим сейчас, видимо вспомнив тот упрек, начал исправляться. Без сомнения, ему стало стыдно за бесцельно прожитые годы. Он начал говорить тяжело, всем животом выдыхая воздух. Мне было стало жутко неудобно за то, что я так заставляю Человека напрягаться.
Но тут я вспомнил, что именно также говорил и я, когда надо было утаить какие-то мысли от собеседника. Нетрудно стало понять какие.
Правый глазной канал, словно отделяющийся вместе с маячком от правого полушария, рисовал мне трудность моего овладения интернетом (который бесплатный был у него дома), возможность создания массы непредсказумых ситуаций. Все это потом было сказано Воплощением вслух.
Ехать к нему было далеко, поэтому я попросил его сходить со мной в интернет- зал и показать там или попросить его дочь сходить туда со мной и показать мне, но оно на вторую просьбу только расхохоталось, а первую оставило без ответа.
Тем не менее я ему остался чрезмерно благодарен, так как теперь я получил чрезвычайно полезный в моем деле опыт.
Но опыт на этом не закончился. Так как по моим интонациям оно догадалось, что я понял или мог понять почему оно так тяжело дышало, на следующий день раздался звонок и свежим, легким и любящим голосом оно с радостью сообщило мне, что в АмГУ интернет бесплатный (когда он там был бесплатным). Такого гуманизма я от него не ожидал!!!
Этот случай дал мне ответ на один вопрос почему я десятки раз присутствуя при выполнении одних и тех же операций у одного человека, не мог запомнить их, как ни старался. Он просто не хотел, чтобы я знал глубину его знаний компьютера. Я и не знал. В результате чего десятки лишних раз отрывал его от других дел, когда научившись один раз мог все делать сам. Правда, потом он исправился и, поняв, что я - безобидный и безвредный, а также то, что выполняет Сизифов труд, делая операции сам, стал меня учить.
Теперь я понял, что именно это отделение правого глазного нерва с маячком духовного тела от головы послужило причиной моего с Вадимом конфликта зимой 1995 года, когда мы с ним помирились, и я предложил ему соавторство в моей первой книге. Если сейчас одноразовое отделение глазного канала и маячка в ходе разговора ничего неприятного не несло,
так как было закрыто энергией общения, то тогда это отделение сопровождалось острой болью словно острием иглы на протяжении длительного времени. Если сейчас ему было невыгодно меня учить работать в интернете, потому что я бы стал зарабатывать деньги самостоятельно, без него гуманного, то тогда он не хотел, чтобы я писал про его художества, лучше, чем в этой книге, описанные в первой части той, которые привели меня в больницу, а может быть тоже он обдумывал денежные вопросы. Боль, возникшая от тяги маячка в его сторону, сторону их дома, показывала, чьи интересы он преследовал тогда в первую очередь. То, что книга потеряет смысл, и понять почему я заболел будет невозможно - так это же не главное. Мои галлюцинации - моя психика расстроилась, а о нем и во второй части сказано достаточно - вот же что главное, а он останется чистым и гуманным.
Самое важное в таких случаях не принимать все, как должное, или себя как такого, с которым может случиться все, что угодно, а подумать почему возникло такое переживание и найти причину.
Доктор Петров, прощай!
Все было как всегда. Зашли к врачу, давшему посыльный лист. Она задала мне вопрос, как я лечу людей, по поводу того, что в предыдущие годы я говорил, что могу помочь больным. Я сказал, что сам я не лечу, что могу только дать совет как выполнять Библию. Она заполнила посыльный лист, и мы пошли на ВТЭК. Врачи были те же, которые освидетельствовали меня в предыдущие годы. Сначала они разговаривали со мной наедине. Вопросы были те же: о самочувствии, проблемах в здоровье за последний год, приеме таблеток, сне, планах на будущее. Я сказал все, как было.
