Единственное, что удивляло меня в этом признании - это откровенность. Несколько лет назад он говорил мне, почему от человека во время первой встречи идет отталкивание - потому что он, как правило, закрыт душой от людей. А по мере общения открывается и негатив сглаживается.
Но опять-таки я не понимал: если ты понимаешь это - почему ты это излучаешь? Может быть он про тот рассказ забыл? Но чувство говорило, что оно помнил.
С другой же стороны появление этого негатива я не мог приписать ему полностью. Я же из себя излучал такой же, хотя и был открыт к людям душой. Я вспоминал одни его слова: "...давно бы на все плюнул и ушел (от людей), но что-то не пускает". Я чувствовал, что это "что-то" и у меня служит ту же самую медвежью услугу, не давая мне проявлять стопроцентную самостоятельность там, где я этого хотел и общаться с людьми так, как хотелось бы. Кто же это такой сильный и невидимый нас держит?
Вскоре я пережил чувство входа мыслями в начало болезни. Это было 15 февраля 1987 года на свадьбе у моего друга детства Жени Тимошенко. Часто я, следуя советам экстрасенсов, вернуться в мыслях до начала бо
лезни, пытался начать жизнь в мыслях с того момента - но чувства получались какими-то разорванными. Теперь же мысли сами вернулись туда, мягко соединив начало этого фрагмента моей жизни, совсем выпадавшего у меня из головы, так как такое возвращение всегда требовало значительных усилий.
Через некоторое время после этого начала обдумывания Вадима, я обнаружил, что в психике появился еще один голос, о существовании которого я, казалось, не подозревал. Но потом, поразмыслив, я понял, что не подозревал я о его существовании потому, что не слышал его последние 7 лет - со времени первого попадания в больницу. Нейролептики, тогда успокоив его, тем не менее его не устранили окончательно, раз он опять зазвучал спустя столько времени. Сейчас его легко было воспринимать, хотя он говорил единственное слово: "Болван", когда у меня появлялись какие-либо сомнения относительно того, что я делал. В том психозе так меня называл Вадим. Можно подумать: как может человек так называть своего, пусть не друга - от слова "друг", произнесенное в мой адрес его матерью, он, после того как я заболел, морщился, но просто человека, хотя я слышал от него, что было время - он относился ко мне, как к Богу. Но прошли те времена. Наступили те, когда он меня, потерявшего ум в результате случившегося в институте стресса, в глаза называл словом, на которое мог обидеться даже сам Буратино, когда еще был поленом - "дубиной", когда я что-то рассказывал, делая умозаключения вслух. Так что слышанное мной в психозе от него ничем не отличалось от жизни.
Я был просто шокирован скоростью свержения меня с божественного пьедестала: прошло всего лишь полгода, после последней нашей встречи, когда, если верить ему, он благоговел передо мной, как перед Богом, до тех пор, когда он начал отпускать мне комплименты по поводу моего ума, которые приводили меня в бешенство, так как теперь, после посещения психиатрической больницы, моим умом, а точнее душой, раскрытой нараспашку, до его полета мысли было просто не дотянуться. Здесь и не жалко было отпустить мне комплимент.
Только сейчас это слово "болван" было стимулятором моего внимания. Часто ли мы останавливаемся, едва появляются сомнения в правильности того, что мы делаем? Так вот сейчас я мгновенно с помощью этого голоса вспоминал библейскую заповедь: "Все, что не по вере - грех". (Рим, 14, 23). Оно появлялось, едва у меня зарождались сомнения даже настолько тонкие, что я еще на них не обращал должного внимания.
С другой стороны я чувствовал, что этот голос - последний на пути сознания вверх. Все эти годы после того попадания в больницу я пытался выбраться вверх из под того сонма голосов тщетно ища последний, желая оставить его внизу.
Одновременно с этими процессами у меня начала подворачиваться на улицах нога в правом голеностопном суставе, очень живо мне напомнив 1987-1989 года, когда у меня просто до безобразия она подворачивалась в самых неподходящих местах, словно у меня совсем отсутствовала воля и мышцы держать ногу прямо. Сустав на протяжении длительного времени был просто опухшим от жидкости, затекшей под кожу. Все это каким -то едва уловимым мне образом связывалось с правым полушарием, которое постоянно болело от тех бескопромиссных обличений, говорившихся мне моим другом детства -я-то его считал другом. Со временем, по мере затягивания дыр в душе, точнее привыкания к ним, нога перестала так подворачиваться. Сейчас же духовным зрением я увидел голубоватый клубок свернувшийся в правом голеностопе.
У меня были претензии к Вадиму и вопросы относительно того подворота ноги в конце 80-х, когда сейчас я шел по городу и думал как я напишу ту или иную информацию, вдруг у меня опять подвернулась нога. Сам ход мысли у меня вызывал отвращение своим отношением к некоторым людям. Теперь стало ясно почему у меня тогда, когда я совершенно перестал управлял своим мышлением, подворачивалась нога. А Вадим, как и любой гуманный человек, был, конечно, ни в чем, ни в чем не виноват.
После восстановления с Вадимом отношений, идя на тренировку (по самбо), я почувствовал, что правая нога чувствуется ногой, а не видится ногой, а чувствуется духом, заключенным в форму ноги, и передвигаю я ее усилием воли и мышц - конкретных мышц, а не как бы она сама передвигается ими моим общим бесформенным усилием. И именно сегодня я вспомнил, что кроме двух моих духовных подъемов в жизни, когда я был счастлив, я уже совсем почти не вспоминал 3 подъем - зимой 95 -го года, когда мы помирились с Вадимом. Сейчас была именно такая обстановка, что дало мне возможность вспомнить то, что не было в понимании у меня тогда, что и привело в конечном итоге к конфликту.
Месяцем раньше, когда я шел с работы в мебельном цехе от моего соседа и предпринимателя Андрея Пнева, мне пришло воспоминание, что можно, как и 97 году дать бесплатное объявление в газету о компьютерном наборе текста.
Теперь ничего не оставалось, как пойти и дать платное объявление,
так как бесплатное выходило только недели через три. Платное стоило 30 рублей.
Вскоре позвонила одна девушка и попросила набрать курсовую работу. Я заработал 140 рублей. То есть работа окупала затраты. Одновременно я начал давать и бесплатные объявления.
Вскоре после начала с Вадимом отношений мне понадобилась помощь его дочери, о которой я сказал в 1995 году, что она будет моей женой, хотя сказал также, глядя на насупившееся лицо ее папы, что я ее принуждать к этому не буду, что я свободен.
Тогда ей было 8 лет. Я и не подозревал, что эти мои слова, которым я и не придавал особого значения, так как действительно чувствовал себя свободным, лягут в основу отношений, потому что расстраивание нашей свадьбы началось сразу же испорчиванием ее отношения ко мне. Папа ее запугал мной.
Сейчас же папа уехал в командировку, и мне ничего не пришлось делать как напрямую обратиться к этой, теперь уже девушке. Она мне помогла, и после общения с ней и всеми членами его семьи я вдруг увидел еще одну причину проблем моего мышления. Почему малейшее препятствие на любом начинающемся мной пути я воспринимал как противодействие Бога. Обрыв общения с ней в 1995 году, когда у нас были самые сердечные отношения, и невосстановленность этих отношений полностью оборвали все, связанное с ней. Человек в мире жил, а я не мог о нем подумать, не знал как он ко мне относится, чем он живет.
Сейчас, когда у меня с ней началось общение, и я увидел, что она относится ко мне нормально, то словно обрел почву под ногами - теперь я знал как к ней относиться. Более того, после начала общения с ней я вдруг начал чувствовать, что приходит то самое забытое мышление, которое у меня было когда-то - раз вещь ломается - ее надо наладить и т.д., а не думать, что это Бог препятствует тебе в начинаемом в наказание за твои грехи. К моей голове словно подключили еще одну батарейку, энергия которой помогала распутывать мне мои проблемы.
