(6) Идея сознания и идея "Я" тесно взаимосвязаны. Однако идеи (возможно, связанные с генотипически заданными предпосылками понятия территории) кристаллизуются вдоль тех более или менее произвольных линий, которые очерчивают индивидуума и определяют логическое различение "поощрения" и "наказания". Когда же мы видим индивидуума как сервосистему, объединенную со своей окружающей средой, или как часть большей системы "индивидуум плюс окружающая среда", то вся картина адаптации и цели начинает выглядеть по-другому.
(7) В экстремальных случаях изменения будут ускорять или провоцировать "убегание" (соскальзывание) системы вдоль потенциально экспоненциальных кривых тех регенеративных контуров, которые лежат в ее основе. Это может произойти и без полного разрушения системы. Разумеется, соскальзывание вдоль экспоненциальных кривых всегда будет лимитироваться распадом системы, возможным в экстремальных случаях. Задолго до катастрофы соскальзывание может ограничиваться другими факторами. Однако важно отметить, что существует опасность достижения таких уровней, где ограничения налагаются факторами, которые сами по себе вредоносны. Уайнн-Эдвардс (Wynne-Edwards) указал на то, что знает каждый фермер: популяция здоровых индивидуумов не может непосредственно ограничиваться доступностью продуктов питания. Если методом избавления от излишков популяции является голод, то выжившие члены будут страдать если и не от смертельной, то от значительной нехватки питания, тогда как само снабжение питанием будет снижено (возможно, необратимо) из-за сверхистощения почв. В принципе, гомеостатический контроль биологических систем должен активизироваться переменными, которые сами по себе не вредоносны. Дыхательные рефлексы активизируются не недостатком кислорода, а сравнительно безвредным избытком СО2. Ныряльщик, научившийся игнорировать сигналы избытка СО2 и продолжающий пребывание под водой, приближается к нехватке кислорода и подвергает себя серьезному риску.
(8) Проблема соединения самокорректирующихся систем в пары центральная для адаптации человека к тем сообществам и экосистемам, в которых он живет. Давным-давно Льюис Кэрролл придумал шутку о природе и степени беспорядочности (randomness), создаваемой некорректным соединением биологических систем в пары. Мы можем сказать, что проблема состоит в том, чтобы создать "игру", беспорядочную не только в том ограниченном смысле, в котором беспорядочно бросание монеты, но метабеспорядочную. Беспорядочность ходов двух игроков, бросающих монету, в любой партии этой игры ограничена конечным множеством известных альтернатив, а именно: "орлом" или "решкой". Не существует ни возможности выхода за пределы этого множества, ни возможности метабеспорядочного выбора между конечным множеством или бесконечным множеством множеств.
Однако посредством некорректного соединения биологических систем в пары в знаменитой игре в крокет Кэрролл создал метабеспорядочную игру: Алиса образует пару с фламинго, а "мячом" является еж.
"Цели" (если мы можем воспользоваться этим термином) этих контрастирующих биологических систем настолько противоречивы, что беспорядочность игры более не может вписываться в финитное множество альтернатив, известных игрокам.
Трудности Алисы проистекают из того факта, что она "не понимает" фламинго, т.е. она не имеет системной информации о той "системе", которой она противостоит. Фламинго так же не понимает Алису. Они находятся в ситуации "перекрестных целей". Сравнимая проблема - соединение человека с его биологическим окружением через посредство сознания. Если у сознания отсутствует информация о природе человека и окружающей среды, либо если эта информация искажена или неправильно выбрана, тогда весьма вероятно, что это сочетание станет генерировать метабеспорядочную последовательность событий.
(9) Мы предполагаем, что сознание не совсем лишено возможности воздействия. Оно - не просто "параллельный резонанс", не имеющий обратной связи с системой; не наблюдатель позади одностороннего зеркала; не телевизионный приемник, никак не влияющий на программу. Мы считаем, что сознание имеет обратную связь с остальным разумом и, следовательно, влияет на его работу. Однако эффекты этой обратной связи практически неизвестны и настоятельно требуют исследования и оценки.
(10) Несомненно верно то, что содержание сознания - это не случайная выборка сообщений о событиях, происходящих в остальном разуме. Напротив, содержимое экрана сознания систематически отбирается из колоссального разнообразия ментальных событий. Однако о правилах и предпочтениях этого отбора известно очень мало. Этот вопрос требует исследования. Подобным же образом, требуют исследования и ограничения вербального языка.
(11) Однако кажется, что система отбора информации для выдачи на экран сознания имеет важную связь с "целью", "вниманием" и прочими подобными феноменами, которые также нуждаются в определении и прояснении.
(12) Если сознание имеет обратную связь с остальным разумом (см. пункт 9) и при этом имеет дело только с искаженной выборкой событий совокупного разума, то, значит, должно существовать систематическое (т.е. неслучайное) различие между сознательным взглядом на "Я" и на мир и истинной природой "Я" и мира. Это различие должно искажать процесс адаптации.
(13) Отметим в этой связи, что существует глубокое различие между процессами культурных изменений и процессами филогенеза. В последнем случае предполагается, что вейсмановский барьер между сомой и зародышевой плазмой полностью непрозрачен. Не существует связи, идущей от окружающей среды к геному. При культурной эволюции и индивидуальном обучении присутствует связь через сознание - неполная и, вероятно, искаженная.
(14) Утверждается, что специфическая природа этого искажения такова, что кибернетическая природа "Я" и мира имеет тенденцию ускользать от сознательного восприятия, поскольку содержание "экрана" сознания определяется соображениями цели. Целевая аргументация стремится принимать следующую форму: "D является желательным; В ведет к С; С ведет к D; значит, можно достичь D через В и С". Однако если совокупный разум и внешний мир не имеют, вообще говоря, такой линейной структуры, тогда навязывание им этой структуры делает нас слепыми к факту кибернетической закольцованности "Я" и внешнего мира. Наш сознательный отбор данных обнажает не полные петли, а только дуги этих петель, вырезанные из своей матрицы нашим избирательным вниманием. Характерно, что попытка достичь изменения заданной переменной, принадлежащей либо "Я", либо окружающей среде, будет скорее всего предпринята без попыток понять гомеостатическую сеть, окружающую данную переменную. Соображения, приведенные в пунктах (1)-(7) данной статьи, будут проигнорированы. Самым важным для мудрости может быть то, чтобы узкий целенаправленный взгляд каким-то образом корректировался.
(15) Функция сознания в деле образования пар из человека и гомеостатических систем вокруг него, конечно, не новый феномен. Однако есть три обстоятельства, делающих исследование этого феномена задачей, не терпящей отлагательства.
(16) Это, во-первых, привычка человека изменять скорее окружающую среду, нежели себя. Столкнувшись с изменяемой переменной внутри себя (например, температурой), которую он должен контролировать, организм может произвести изменения либо внутри себя, либо во внешней среде. Он может либо адаптироваться к окружающей среде, либо адаптировать окружающую среду к себе. В истории эволюции подавляющее большинство шагов было сделано организмами внутри самих себя. Некоторые шаги носили промежуточный характер, когда организмы достигали изменений в окружающей среде посредством локальных изменений. В отдельных случаях неантропоидные организмы достигали создания вокруг себя модифицированной микросреды: таковы, например, гнезда некоторых муравьев и пчел (hymenoptera), гнезда птиц, концентрированные хвойные леса, колонии грибов и т.д.
Во всех подобных случаях логика эволюционного прогресса была направлена к созданию экосистем, которые поддерживают только доминантные виды, контролирующие окружающую среду, а также их симбионтов и паразитов.
