Девушка понятливо метнулась вперед. Шторы со скрипом разъехались, взор Башенкина беспрепятственно пробил стекло, унесся в черное небо.
- Звезды, - глухо сказал он. - Они вокруг и около. Я вижу их даже во сне. На планете Плутоний нас ждут...
Голос его звучал заповедно, чуточку даже дремуче. Тела дам благоговейно содрогнулись.
Глава 5
На четвертый день сдался главбух, дама в золотых очках, напудренная до неестественной белизны, с золотой брошью над обширными холмами груди. Главбух ведала премиями и путевками, в институте ее побаивались даже больше, чем директора. И вот эта львица сама вдруг нагрянула к ним в отдел. Держалась она, впрочем, твердо - аршинные каблучки ставила с назидательным прищелкиваньем, румяным лицом изо всех сил изображала скуку и спокойствие. Пара дежурных фраз, несколько тренировочных вздохов. Вопрос, обращенный к Башенкину, главбух задала с должной порцией интонационного яда.
- Ну-с, Ной Саныч! Когда же нам ждать вашего потопа?
- Странный вопрос! - подчиненный одарил ее дерзкой усмешкой. - По-моему, УЖЕ. Или я не прав?
- Хмм... Что же получается? Теперь, значит, это растянется на семь дней и семь ночей?
Ной сурово покачал головой.
- Сорок, милая моя. Сорок!
Названная "милой" главбух остолбенела. Раскрыв и закрыв рот, шатаясь, вышла в коридор.
А за окном и впрямь лило как из ведра. Дождь требовательно стучал в стекла, в водосточных, туго наполненных трубах бурлили потоки. Дикторы телерадио наперебой вещали о городских заторах, о залитых подвалах. На иных улицах сметливые мальчишки уже перевозили пассажиров на резиновых лодках. Цены за провоз росли на глазах. Резиновые сапоги не спасали, тут и там посреди проспектов бессильно парили заглохшие машины. Могучие КРАЗы растаскивали транспорт буксирами, люди глазели в окна и дивились обилию влаги.
Не верить более Ною стало невозможно. Сработало некое таинственное реле, замкнув нужные контакты в сознании коллег. От прежнего скепсиса не осталось и следа. Отныне телефон у Башенкина разрывался от беспрерывных звонков. Спаситель человечества коротко опрашивал звонящих, записывал фамилии на листок, сам первый, не прощаясь, клал трубку.
Вечером не выдержал начальник. То есть сам он, возможно, сумел бы удержаться, но жена Танечка, нервно хихикнув, посоветовала:
- Ты бы тоже позвонил, что ли.
- Куда?
- ЕМУ. Сам видишь, что на улице делается?
- Ну?
- Вот и позвони. На всякий случай. Мало ли что.
Начальник не стал уточнять, кому именно звонить. Он все понял. После минутного колебания действительно полистал блокнот, найдя телефон Башенкина, позвонил.
- Ной Александрович? - тон он все же взял шутливый. - Я тут насчет погодки. Так сказать, проконсультироваться...
Сухой голос подчиненного огорошил:
- Ваш инвентарный номер?
- Что?.. Вы, должно быть, меня не узнали. Это Борис Федорович беспокоит.
- Вот я и спрашиваю вас, Борис Федорович: назовите свой инвентарный номер?
- Но у меня... Я не знаю никакого номера.
- Ах, не знаете! Тогда звоните после тридцатого.
- Подождите! Я хотел спросить...
- Что хотели спросить?
Пауза показалась начальнику бесконечной. Он чувствовал, как по лбу стекают капли пота. Или не пота? Может, уже протек потолок, и дождь накрапывает на макушку?
- Вы хотели спросить про ЭТО? - в голосе Ноя угадывалась насмешка. Борис Федорович сник.
- Хорошо, я подумаю о вашей судьбе. А пока запомните: вы - номер дабл-ю сорок четыре.
- Спасибо... - Начальник дрожащей рукой опустил трубку, бессмысленно оглянулся на супругу. - Вот, кажется, договорились...
Услышав щелчок отбоя, Ной удовлетворенно вздохнул. Последняя крепость пала. Народ поверил в него окончательно.
Глава 6
Правый бок ему согревала рыжеволосая Милена, левый Наденька. Обе спали крепко и сладко, не сомневаясь, что на спасительном плоту им сидеть в первых, крытых плюшем рядах. И этой же ночью, ближе к утру, Ной ощутил смутное беспокойство. Проснувшись, он некоторое время лежал, прислушиваясь к себе, пытаясь понять, что же его разбудило. Размеренно бурчал трубопровод кишечника, колесил по кругу и постукивал на стыках сердечный вагончик. Внутри все было привычно и правильно. Неправильное затевалось снаружи. Осторожно он повернул голову, с опозданием поймав слухом внешние звуки, осознал наконец причину своей тревоги.
ДОЖДЬ ШЕЛ НА УБЫЛЬ.
Торопливо выбравшись из постели, он на несколько минут приник к окну, потом зверем заметался по комнатам. Покусывая губы, выскочил на балкон. Увы, все было правдой. Потоп предательски иссякал, в бледное нечистое небо медленно поднимался золотистый шарик - не монгольфьер и не НЛО, - самое обыкновенное солнце.
Это был крах. Полный и безоговорочный конец! Спасти Ноя могло только возобновление ливня. Или чудо.
Еще добрых полчаса он нервно бродил по комнатам. Голова яростно чесалась, - должно быть, выпирали наружу первые седые волосы. Ной лихорадочно стискивал кулаки. В конце концов нужное чудо было сотворено.
Глава 7
Сонно подняв телефонную трубку, Борис Федорович получил от Ноя первую шайбу.
- Инвентарный номер дабл-ю сорок четыре?
- Не понимаю... То есть, пардон! Кажется, так.
- Ваша просьба рассмотрена и удовлетворена.
- В смысле?
- По-моему, вы хотели избежать потопа?
- Я... Ну в общем...
- Все разрешилось наилучшим образом. Вас переселили.
- Подождите, подождите! Куда переселили?
- Туда, где обошлось без потопа.
Сон - тягостная вещь. В потемках да с кружащейся головой Борис Федорович решительно ничего не мог взять в толк. Ясно понимал только одно: ему снова отчего-то становится не по себе. Интонации Башенкина напоминали синтетическую речь робота. На всякий случай Борис Федорович огляделся. Все было на месте - стены спаленки, торшер, плечо жены.
- Но ведь это...
- Да, это по-прежнему Земля. Правда, чуточку другая, но вас это не должно волновать.
- Что за ерунда?
- Позвольте! Вы вчера звонили? Звонили. Вашей просьбе пошли навстречу. Всех на плот поместить, увы, - задача нереальная. А потому большинство пришлось подписать на отселение.
- На отселение?.. Куда?
- Ну, разумеется, не в соседский чулан. Вы, мой голубчик, не на Земле, хотя и в очень похожих условиях. Те же континенты, тот же состав воздуха. Так что ничего страшного. Вы работаете там же и в той же должности. Правда, с сотрудницей "эн" уже не дружите. Напротив у вас романчик с некой Эллой.
- Как же так?
- Да вот так. Смотрите, не перепутайте. С супругой все то же, и темы в институте примерно те же.
- Ммм... А вы?
- Что я? Я такой же скромный сотрудник как раньше. Так сказать, до следующей миссии.
- Чушь какая-то! - Борис Федорович ожесточенно потер макушку. - А может вы это... Разыгрываете? Признайтесь, Ной Александрович!
- Простите. На розыгрыши у меня нет времени. Если не верите, выгляните в окно. Всего доброго.
Уронив телефон и перепугав проснувшуюся жену, начальник метнулся к окнам. Подняв жалюзи, ахнул. Сизое парящее небо вбирало в себя солнечный желток. Ни единой тучки ни справа, ни слева. Борис Федорович не узнавал родного города. Тронутые позолотой крыши домов, черные паутинки улиц. Веки начальника пару раз растерянно вспорхнули, чудо свершилось повторно: он поверил звонившему...
Примерно через час с небольшим, завершив серию телефонных звонков, Ной Александрович снова укладывался меж двух теплых тел.
- Все-таки вывез... - Бормотал он устало и дремотно. Всех вывез!
Надя уютно прижалась к его боку, обняла за руку. Милена, более мудрая, стиснула его ноги своими мягкими и жаркими, перечеркивая даже мысленную попытку к бегству. Впрочем, об этом он и не помышлял. Человек силен спутниками и спутницами. Возможно, это не единственный, но безусловно один из главнейших критериев состоятельности. Засыпая, он так и не заметил, что рыженькая Милена перестала быть рыженькой, а вечно бледненькая Надюша превратилась в янтарную мулатку. Навалившийся сон по-медвежьи смял Ноя, упрятал в наполненный смехом и детскими карамельками карман. Открытия грядущего дня - чудесные и даже чересчур - поджидали Ноя еще впереди.
