Они стояли под липами. Она смотрела на него с прежней нежностью.

- Эсхатологический бред, - сказала она и провела ладонью по его лицу. - Как насчет нашествия инопланетян? Что еще застряло меж твоих полушарий?

- Наугад? - спросил он. - Мы как евреи, в абсолютном рассеянье, даже дома. И - без Израиля. Без земли обетованной.

- Это всё?

Он притянул ее к себе, вдохнул запах ее волос, поцеловал за ухом.

- Боже, как утомительно быть дураком, - сказал он, беря ее под руку.

Шаги его были теперь неуверенными, разными, он чувствовал, как качается, как плывет земля, как за спиной беззвучно, медленно, широким движением поворачивается небо: сползает набок монпарнасская башня, вповалку ложатся деревья, ползет в зенит дворец Сената, хлещет через край зеленая вода бассейна, бьются на гравии дорожки жирные карпы...

У ворот, выходящих на Бульмиш, было небольшое столпотворение. Какая-то парочка пыталась воспользоваться давкой и проскользнуть в сад.

- Закрыто,- сказал розовощекий офицер охраны, загораживая им путь. Сожалею. Приходите завтра. С восьми утра.

FIN