Дойль поспешил убраться отсюда подальше и уже направился было к реке и дальше - в Грейвсенд, но, сделав лишь несколько шагов, остановился и оглянулся на трактир.

"Ты действительно можешь просто сбежать? - спросил он себя. - Этот парень определенно один и в данный момент слишком пьян, чтобы быть опасным. Не будь идиотом, Дойль, - возражала та часть мозга, которая испытывала страх, убирайся отсюда ко всем чертям, да побыстрее!"

Дойль все еще сомневался, но крадучись пересек улицу и шагнул к дверям "Бдительного стража". Старая жестяная вывеска скрипела и раскачивалась на ржавых цепях над головой Дойля. Он попытался справиться с волнением и взялся за дверную ручку.

В этот момент по воле случая Дойль был избавлен от необходимости принимать решение - дверь толкнули изнутри, она со скрипом распахнулась, и на пороге появился высокий плотный человек. Он шагнул на тротуар, словно толкаемый в спину порывом теплого воздуха, пропитанного запахами жареной говядины, пива и свечного сала, вырвавшимися из недр трактира и теперь витавшими над тротуаром.

- Эй, старина! Возникли затруднения? - радостно заорал он. - Что, нет ни пенни на пиво? На вот, возьми. Когда Монингстар пьет - пусть каждый пьет. - Он высыпал пригоршню медяков в карман Дойля. - Ну же, входи.

Монингстар опустил огромную ручищу на спину Дойля и втолкнул его внутрь.

Он уселся за столик напротив Беннера. Причем, когда садился, он намеренно стукнул дулом замаскированного пистолета о край стола.

- Здесь пистолет, - сказал он. - И он нацелен, как ты можешь без труда заметить, прямо тебе в сердце. Теперь мне хотелось бы получить ответы на некоторые вопросы.

Беннер в ужасе уставился на него и, дико путаясь и спотыкаясь, забормотал нечто не слишком вразумительное:

- О Господи! О, Брендан... Не надо, не мучай меня... Ты... ты настоящий? Я хочу сказать... тогда... там... Боже правый, ты не призрак? Скажи же, ну, скажи хоть что-нибудь, черт побери!

Дойль устало покачал головой:

- Ага. Скажу. Я было подумывал стать призраком - специально чтобы доставить тебе удовольствие. Да, это неплохая шутка - стать призраком. Ну, хватит. Возьми себя в руки. Я вполне реален. Разве привидения пьют пиво? Дойль продемонстрировал этот трюк, не отводя взгляда от Беннера. - Очевидно, ты знал, что я был застрелен в воскресенье. Скажи мне, кто это сделал и почему, и кто еще шатается по окрестностям, насвистывая "Yesterday"?

- Они все, Брендан. Все мальчики Дерроу перенеслись обратно вместе с ним. Мотив - это пароль. Это как те три ноты, которые насвистывали в "Вестсайдской истории".

- Дерроу?.. Он опять здесь? Я думал, обратный прыжок сработал.

- Это тот, в котором ты участвовал? Конечно, сработал. Все, кроме тебя, превосходно вернулись назад. Нет, мне никогда не понять, почему ты захотел остаться здесь, Брендан.

- Я и не хотел. Меня похитил чокнутый цыган. Но погоди, что это ты говоришь? Если обратный прыжок сработал, то как Дерроу мог оказаться здесь? Еще один прыжок? Нет, невозможно... Разве он нашел новые дыры?

- Нет. Зачем они ему нужны? Все очень просто. Вся эта затея с речью Кольриджа... не более чем счастливая возможность финансировать тот проект Дерроу, ради которого все и делалось. А Дерроу намеревался переместиться сюда - в этот тысяча восемьсот (черт бы его побрал!) десятый год - навсегда. Он нанял телохранителей, сообразительных парней без комплексов, - как раз на эту-то работу меня и взяли, и как раз об этом я тебе тогда не сказал, вспоминаешь? А затем он заметил, что старина Кольридж толкает речь в Лондоне как раз тогда, когда действует дыра. У него как раз возникли некоторые затруднения с финансированием своего любимого проекта. И вот он нашел решение - получить миллион с головы от десяти чудаков, помешанных на искусстве, и отправить их послушать Кольриджа. А еще он решил, что ему нужен специалист по Кольриджу для этой затеи, и именно поэтому он тебя и нанял. Но все это время главная э-э... цель была вернуться назад - только он и его обслуживающий персонал - и поселиться здесь. Поэтому, когда группа Кольриджа вернулась в 1983-й, он быстренько затолкал их всех в машины и затем установил параметры для еще одного прыжка обратно в тот же самый сентябрь, в первую дыру, и мы прыгнули опять. Но на этот раз мы прибыли в середине дыры - примерно через час после того, как вы... мы поехали посмотреть на Кольриджа. Потом мы убрали все следы нашего прибытия и ждали, пока два экипажа приедут обратно - минус эксперт по Кольриджу. Потом подождали, пока дыра захлопнется. - Беннер ухмыльнулся. - А занятно бы было заявиться в "Корону и якорь" и посмотреть на самих себя. Два Беннера и два Дерроу! Дерроу даже подумывал так и сделать, а заодно посмотреть, как тебе удалось удрать в самоволку, но он решил, что изменить даже самую маленькую частицу истории слишком рискованно.

- Итак, почему же все-таки Дерроу хотел, чтобы меня убили? - нетерпеливо потребовал Дойль. - И если Дерроу настолько уж беспокоится о неприкосновенности истории, то почему он похитил Вильяма Эшблеса?

- Эшблеса? Это тот ничтожный поэт, о котором ты писал? Мы не имеем с ним ничего общего. А почему ты спрашиваешь, разве он не где-то поблизости?

Похоже, что Беннер говорит искренне.

- Нет, - сказал Дойль. - Теперь совсем простой вопрос. Почему Дерроу хочет видеть меня мертвым?

- Я думаю, в конечном счете он хочет, чтобы мы все были мертвы, пробормотал Беннер, уткнувшись в пиво. - Он обещал, что персоналу будет позволено вернуться в 1983-й через дыру в 1814-м, но я почти уверен - он намерен убить всех нас, одного за другим, когда он перестанет в нас нуждаться. Он держит у себя все наши мобильные крючки, и он уже убил Бейна и Кегса - тех двоих, которые, как предполагалось, должны были убить тебя, - неделю назад. А сегодня утром я подслушал, что он приказал им застрелить меня, как только увидят. Мне удалось схватить немного наличности и скрыться, но теперь я опасаюсь столкнуться с кем-нибудь из его людей. - Беннер горестно вздохнул. Видишь ли, Брендан, он не хочет, чтобы здесь находился кто-либо еще, кто знает все эти штуки из двадцатого века - радио, пенициллин, фотографию и все такое. Он беспокоится, что ты запатентуешь принцип действия самолета, или опубликуешь "Пляжи Дувра" под своим именем, или что-нибудь в этом роде. Он испытал огромное облегчение, когда я...

Возникла неловкая пауза. Дойль напряженно улыбнулся и сказал:

- Когда ты сообщил, что застрелил меня прямо в сердце.

- О Боже, - прошептал Беннер, закрывая глаза, - не стреляй в меня, Брендан. Я не мог иначе, это была самозащита: он бы убил меня, если бы я отказался. Во всяком случае, это тебя не убило. - Он открыл глаза. - Куда я попал? Я ведь не промахнулся.

- Нет. Это был хороший выстрел, ты целился прямо в сердце. Но я нес кое-что под курткой, и это остановило твою пулю.

- А-а... Ну ладно, я рад, что так вышло. - Беннер приветливо улыбнулся и откинулся назад. - Так ты говоришь, что действительно не собирался удрать в самоволку из кольриджевского турне? Тогда ты и я можем потрясающе друг другу помочь.

- Как? - скептически спросил Дойль.

- Ты хочешь назад, в 1983-й?

- Ну, допустим... да.

- Прекрасно. Я тоже. Знаешь, чего мне не хватает больше всего? Моей стереосистемы. Я хочу вернуться домой - я смогу проиграть все девять симфоний Бетховена в один день, если захочу, и Чайковского на следующий. И Вагнера! И Гершвина! О черт, это бывает забавно - поехать послушать музыку в концертном исполнении, но паршиво, если это единственно доступный тебе способ слушать музыку.

- Ну и что ты предлагаешь, Беннер?

- Хм... да. Возьми сигару, Брендан, и... - Он покачался на табурете. Давай я закажу нам еще по одной и потом скажу.

Дойль взял длинную сигару, без пояска или целлофановой обертки, и, продолжая смотреть на Беннера, поднял свечу и поднес к сигаре. Неплохой вкус, подумал он.