М а т ь Н е в е с т ы. Мать поймет.

О т е ц Н е в е с т ы. Не сможет она понять, когда оба старших ушли.

М а т ь Н е в е с т ы. Она тебя любит.

О т е ц Н е в е с т ы. Даже любимым, Таня, не все прощают.

М а т ь Н е в е с т ы. Стану на колени, - подумайте, скажу, это все мое счастье, вы ведь тоже молодыми были.

О т е ц Н е в е с т ы. И сразу погорела: он до сих пор себя считает молодым.

М а т ь Н е в е с т ы. Еще лучше. Вы и сейчас, скажу, молодой, можете понять наши чувства.

О т е ц Н е в е с т ы. А он тебе скажет: не имею права, - а ты ему что на это?

М а т ь Н е в е с т ы. А я ему на это так скажу: права сегодня нет, завтра оно есть, а любовь на всю жизнь дается, учтите, пожалуйста, и сделайте наше счастье, как добрый человек.

О т е ц Н е в е с т ы. Почем мы знаем, добрый он или нет?

М а т ь Н е в е с т ы. Если генерал, то должен быть добрый.

О т е ц Н е в е с т ы. Маленькая ты у меня. Глупенькая.

М а т ь Н е в е с т ы. Ты только узнай, где мне его найти. А я уж сама все соображу и скажу.

О т е ц Н е в е с т ы. Где же я узнаю?

М а т ь Н е в е с т ы. А ты расстарайся, Ваня. Какие вы, мужчины, ленивые.

О т е ц Н е в е с т ы. Я не ленивый. Я правда не знаю, где надо узнавать.

М а т ь Н е в е с т ы. Ну как это может быть, чтобы взрослый человек, самостоятельный, и не знал такую вещь. Ищи, как хлеба ищут. Это нам маленьким мама говорила, когда мы, бывало, чего-нибудь ищем и найти не можем. "Ищите, - говорила, - как хлеба ищут".

О т е ц Н е в е с т ы. Маленькая, глупенькая.

М а т ь Н е в е с т ы. А вот посмотрим. Мне лишь бы дойти до него.

О т е ц Н е в е с т ы. Да как дойти-то?

А р и а д н а (подходит). До бога и то доходят.

М а т ь Н е в е с т ы. Вот правда, А р и а д н а.

О т е ц Н е в е с т ы. Бог не генерал, генерал - не бог.

М а т ь Н е в е с т ы. Ты говоришь к делу не относящееся и не думаешь, что я тебя люблю.

О т е ц Н е в е с т ы. Я думаю, что я тебя люблю.

М а т ь Н е в е с т ы. Если бы любил, нашел бы генерала.

А р и а д н а. Да что ты, сестра, пристала к нему. Где он, на самом деле, возьмет тебе генерала. Лучше помолись.

М а т ь Н е в е с т ы. Думаешь, не молилась? Уж так молилась, так молилась, чтоб не брали его, - нет, взяли!

А р и а д н а. Плохо, значит, молилась.

М а т ь Н е в е с т ы. Как умела. И словами, и в уме, и на колени тоже становилась.

О т е ц Н е в е с т ы. Маленькая...

М а т ь Н е в е с т ы. Какая есть.

Г о с т ь я. Вы, чем пререкаться без толку, потанцевали бы хоть разок. Хоть будет потом что вспомнить, дескать, мы с ним танцевали на нашей свадьбе.

Мать и Отец Невесты танцуют фокстрот. Патефон переходит на румбу.

О т е ц Н е в е с т ы. Ты что делаешь? Это уже румба.

М а т ь Н е в е с т ы. Не хочу румбу. Неприличный танец. К генералу хочу.

О т е ц Н е в е с т ы. Вот как ты со мной с первого же дня разговариваешь. Ты не должна вмешиваться в мою мужскую жизнь.

М а т ь Н е в е с т ы. Тебя же хочу уберечь, шальная голова моя, бритая. (Гладит его по голове.)

О т е ц Н е в е с т ы. Сейчас, Таня, у всех мужиков головы бритые и шальные. Это у вас, женщин, только любовь на уме.

М а т ь Н е в е с т ы. По-моему, вы нам за это спасибо должны сказать.

О т е ц Н е в е с т ы. Мы и говорим.

М а т ь Н е в е с т ы. Что-то не слышу твоего "спасибо". Одно только слышу: "маленькая" да "глупенькая".

О т е ц Н е в е с т ы. А скажешь - большая, умная?

М а т ь Н е в е с т ы. И не большая, и не умная, но дай тебе бог, Ваня, чтоб кто-нибудь еще тебя так любил, как я люблю.

Патефон опять перешел на фокстрот. Они танцуют.

А р и а д н а. У Анны Семеновны муж как был болен, доктора совсем уж отказались, а она помолилась, и смотри ты - жив-здоров.

М а т ь Н е в е с т ы. Как же она так особенно молилась?

А р и а д н а. Не знаю. Нашла, значит, такие слова. Ты же нашла для генерала.

М а т ь Н е в е с т ы. Слова-то я нашла, да вот генерала от меня скрывают.

О т е ц Н е в е с т ы. А вот я не хочу, чтоб ты на коленях валялась. Хоть перед генералом, хоть перед кем. Должен человек блюсти свою гордость.

М а т ь Н е в е с т ы. Какая уж тут, Ваня, может быть гордость, когда в самую свадьбу разлучают тебя с дорогим человеком.

О т е ц Н е в е с т ы. Война, Таня.

М а т ь Н е в е с т ы. Вот заладили это слово и все думаете этим словом оправдать.

О т е ц Н е в е с т ы. Вот увидишь, вернусь. И сколько еще раз мы с тобой станцуем.

А р и а д н а. Ты, сестра, надейся, как он надеется.

М а т ь Н е в е с т ы. Я буду надеяться. А что мне еще делать, как не надеяться?

А р и а д н а. Вот Анна Семеновна надеялась, верила - бог ей мужа вернул.

М а т ь Н е в е с т ы. Хорошо, хорошо, А р и а д н а. Я тоже постараюсь, как Анна Семеновна.

А р и а д н а. Старайся, бедная. А ты бы, Ваня, шел. А то чем дольше тянуть, тем трудней.

О т е ц Н е в е с т ы. Давай, Таня, прощаться.

М а т ь Н е в е с т ы. Уже! И до утра не побудешь!

О т е ц Н е в е с т ы. Она права. Чем дольше, тем потом трудней. Будь здорова, Танечка, держись молодцом.

М а т ь Н е в е с т ы. Куда мне, глупенькой, держаться молодцом.

О т е ц Н е в е с т ы. А ты постарайся.

М а т ь Н е в е с т ы. Хорошо, Ваня, постараюсь.

О т е ц Н е в е с т ы. Верно говоришь?

М а т ь Н е в е с т ы. Верно, Ваня, изо всех сил постараюсь, честное слово.

Прощание.

О т е ц Н е в е с т ы. Думай о том, как в один прекрасный день я постучусь в окошко и ты мне откроешь. Ни о чем страшном не думай, только об этом думай.

М а т ь Н е в е с т ы. Ах, как я побегу тебе открывать.

О т е ц Н е в е с т ы. Вот, вот. (Уходит.)

Вслед ему гремит патефон. Гости танцуют.

9

Зал ресторана. Музыка. Танцы.

Б а б у ш к а Ж е н и х а. А на нашей свадьбе танцевали "шимми" - вы такого названия и не слышали - и цыганочку под гармошку.

Д е д у ш к а Ж е н и х а. И все девчата на нашей свадьбе были в юбках до колена и с короткой стрижкой, и все как одна без бюста - бюсты были не в моде.

Р и т а. То есть как это не в моде?

Д е д у ш к а Ж е н и х а. Очень просто: было модно, чтоб платье болталось на плечах, как на вешалке, - при наличии бюста это не достигалось.

Б а б у ш к а Ж е н и х а. Тогда казалось - красиво. Помню, сделала я себе платьице с голубыми каемочками.

Р и т а. Старина-матушка. Ведь некрасиво.

Д е д у ш к а Ж е н и х а. Я помню это платье. Ты его в первый раз на демонстрацию надела.

Б а б у ш к а Ж е н и х а. И ты сказал: всегда носи светлое.

Д е д у ш к а Ж е н и х а. И я купил тебе фиалки.

Б а б у ш к а Ж е н и х а. И все девчата завидовали. Тогда редкостью было, если парень девушке цветочки поднесет. Теперь-то это не в диковинку. Образовались. Вон у Лели какой букет.

Д е д у ш к а Ж е н и х а. В те времена такой букет нашему брату, рабочему, был не по средствам. Там, бывало, фиалочки, подснежники - это еще возможно.

Б а б у ш к а Ж е н и х а. На нашу свадьбу кто-то принес целую корзину подснежников, и у каждого гостя около тарелки лежал букетик.

Д е д у ш к а Ж е н и х а. Это я придумал.

Б а б у ш к а Ж е н и х а. Нет, я.

Д е д у ш к а Ж е н и х а. Забыла, девочка. Склероз у тебя. Я придумал.

Б а б у ш к а Ж е н и х а. У тебя склероз. Как же ты, когда я сказала: давай всем положим по букетику.

Д е д у ш к а Ж е н и х а. Это я сказал, девочка.

Б а б у ш к а Ж е н и х а. Может, ты и букетики делал и нитками перевязывал?

Д е д у ш к а Ж е н и х а. Нет, нитками перевязывала ты. А идея исходила от меня.

Б а б у ш к а Ж е н и х а. И идея от меня.

Д е д у ш к а Ж е н и х а. Тебе лишь бы поспорить. Ладно уж, и идея от тебя. Пользуйся моей покладистостью.