Приложив руку к груди и склонив голову, он опустился в стоящее рядом с постелью, кресло.

- Давно ли ты служишь в гареме эмира? - спросил атабек.

- Я приехал в Гянджу вместе с дочерью халифа Сафийей-хатун. Иначе говоря, повелитель правоверных, давая дочери приданое, включил в его число и меня. Сафийя-хатун и красавица Гатиба выросли на моих руках.

- Ты араб?

- Нет, не араб. Я родом из города Ферганы. Нас было два брата. Мы были крепкие, пригожие, благонравные отроки. Эмир Туркестана купил нас и отправил в подарок отцу халифа Мустаршидбиллаха - Ахмеду Ибн-Мухтеди эль-Мустазхирюбиллаху. Мы с братом были очень красивы, поэтому многие наложницы и рабыни халифа стремились заполучить нас к себе в услужение. Наконец случилось так, что наша слава явилась причиной нашего горя. Покойный халиф, приревновав меня и брата к своим женам и наложницам, принял решение оскопить нас. Лекари и джаррахи109, которых он призвал, заявили в один голос, что оскоплять можно лишь младенцев, что произвести сейчас операцию - это значит погубить несчастных. Близкие халифу люди тоже не советовали калечить нас. "Надо выдворить их из гарема и послать на другую работу!" - предлагали они. Но халиф не пожелал изменить свое решение. Мой младший брат, узнав об этом, покончил самоубийством. У меня же, несчастного, не хватило смелости наложить на себя руки. Провалявшись много месяцев в постели, я кое-как оправился. Вся моя жизнь прошла в гаремах, здесь я и состарился. Сафийя-хатун и Гатиба выросли на моих руках. Но кто ценит это?..

Атабек Мухаммед притворно вздохнул:

- Я понимаю тебя, бедняга Мюфид. Тебе пришлось много выстрадать на этой бренной земле. А теперь ответь мне, обручена ли с кем-нибудь дочь эмира?

- Нет, элахазрет, не обручена.

- Тогда у меня есть к тебе поручение. Если исполнишь его, получишь щедрую награду. Возьмешься?

Хадже Мюфид склонил голову на плечо и захихикал.

- Награды не нужны мне. Увы, судьба лишила меня жизненных услад, ради которых я мог бы тратить получаемые награды. Будет гораздо лучше, если элахазрет увидится с визирем нашего эмира Тохтамышем и изложит ему свое дело. Позвать же визиря к элахазрету - моя обязанность.

- Хорошо, ступай, приведи Тохтамыша.

Хадже Мюфид поднялся, и тряся головой, вышел.

Атабек Мухаммед, развалившись на подушках, прикидывал, что ему сулит будущее родство с эмиром Йнанчем. Во-первых, после того, как он женится на внучке халифа, он будет считаться зятем повелителя правоверных. Это будет способствовать росту его славы и поможет ему одержать победу над теми, кто правит в соседних странах, прикрываясь, как щитом, покровительством халифа. Возможно, таким образом, он расширит свои владения. Во-вторых, пребывание его тестя эмира Инанча на посту правителя Арана обеспечит безопасность северных границ салтаната. В-третьих, Гатиба редкая на Востоке красавица.Своей внешностью и благородным происхождением такая девушка не посрамит чести любого хекмдара. Она достойна любви владык мира, ее руки не стыдно добиваться.

Вошел хадже Мюфид и доложил о приходе визиря Тохтамыша.

- Пусть войдет, - велел атабек.

Старый визирь появился на пороге и поклоном приветствовал хекмдара.

- Присаживайся, мудрый старец! - сказал атабек Мухам

мед.

Тохтамыш сел. Лицо его светилось плохо скрываемой радостью, он ликовал в душе.

Атабек Мухаммед понял, что хадже Мюфид успел шепнуть визирю, зачем его зовут.

- Кажется, старый евнух сказал тебе кое-что? - спросил он.

Хадже Мюфид оскалил в улыбке зубы.

Тохтамыш кивнул головой.

- В этом нет ничего удивительного, - сказал он. - Таков закон природы. Луна берет свой свет от солнца, а звезды вращаются вокруг луны. Наш уважаемый хазрет эмир - это луна, освещенная солнцем, под которым я разумею атабека Мухаммеда, мы же, его слуги, подобны звездам, которые вертятся вокруг луны. Пусть всемогущий аллах не отделяет нас, тусклых звездочек, от нашего солнца и нашей луны. Все ли теперь ясно элахазрету?.. Если у элахазрета есть какие-нибудь приказания, я могу передать их джанабу эмиру и его жене Сафийе-хатун. Что касается их дочери, я дал указание хадже Мюфиду, и вы можете передать ей через него все, что захотите. Можете ему довериться.

СВИДАНИЕ

Атабек уже полчаса сидел один и ждал Гатибу.

Первое свидание! Атабек страстно желал его, не меньше, чем полководец - желанной победы в бою.

Гатиба пришла, опоздав больше, чем это было положено.

Она вошла и остановилась посреди просторного зала, гордая, красивая, окруженная многочисленной свитой,

Атабек понял ее маневр: своенравная красавица хотела, чтобы владыка огромного салтаната сам подошел к ней.

Он поднялся с кресла, с минуту задумчиво смотрел на Гатибу, затем пробормотал:

- Она достойна этого...

Атабек приблизился к ней и поздоровался.

Гатиба стояла, потупив голову. "Как все меняется!.." - думала она. - А ведь не так давно я приходила на свидание к другому. Что сулит мне эта встреча? Нет, только не счастье. Я чувствую это..."

Служанки и рабыни вдруг куда-то исчезли, словно растворились в воздухе.

Атабек и Гатиба остались в зале вдвоем. Впрочем, это было не совсем так. Время от времени из-за занавеса на дверях появлялась согбенная фигура старца, давая атабеку тем самым понять, что Гатибу пока еще невозможно оставить с ним наедине.

Это был хадже Мюфид, повидавший на своем веку много подобных встреч.

Молчание затянулось.

Атабек Мухаммед сделал еще несколько шагов навстречу Гатибе.

- Не позволит ли прекрасная девушка взять ее счастливую руку?

- Вы уверены, что она счастливая?

- Если бы владелица этой руки не была счастливой, хекмдар огромного государства не пришел бы к ее ногам.

- К чему вам моя рука?

- Хочу вручить ей свое сердце.

- Интересно знать, сколько у элахазрета сердец? Как я слышала, вы уже подарили свое сердце двум женщинам. Я - третья. Разве один человек может иметь три сердца?

- Ошибаетесь, прекрасная девушка, у меня только одно сердце. И я отдам его лишь одной! Клянусь святой чалмой халифа, если я и дарил прежде кому-либо свое сердце, то теперь забрал его назад. Отныне оно принадлежит прекрасной Гатибе!

- Мне кажется, об этом говорить еще рано. Великим хекмдарам приличествует терпение, они должны тщательно обдумывать каждый свой шаг.

- Проявлять терпение на пороге близкого счастья - значит не ценить по настоящему этого счастья. Я верю в свою судьбу. Я добиваюсь руки не какой-нибудь безвестной девушки, а дочери эмира, внучки халифа багдадского, руки прекрасной Гатибы, весь облик которой дышит благородством.

Гатиба на миг задумалась, потом сказала:

- Я хочу спросить агабека, кто нужен ему - просто жена, женщина, или товарищ, друг, который будет помогать ему в управлении государством?

- Клянусь вам, Гатиба, вы разделите со мной мой престол. Прекрасная девушка будет драгоценным камнем в моей короче. Я не буду делать ничего без ее согласия. Не пожалейте для меня своей руки, и я ничего не пожалею для вас.

- У приверженцев моего деда отобраны их исконные владения. Когда они будут возвращены им? Я еще не услышала от вас решительного слова по этому поводу. Вот почему я колеблюсь и не протягиваю вам своей руки. Когда мужчина находится с глазу на глаз с девушкой, он клянется пожертвовать всем - и жизнью, и головой, и душой. Но эти клятвы являются результатом преходящего чувственного порыва, - разум и личные убеждения к ним не причастны. Впрочем, я не смею заносить элахазрета в число подобных мужчин. Но в то же время я не постесняюсь назвать вам цену своей руки. Я могу отдать свою руку элахазрету лишь при определенных условиях. Их - семь. Я перечислю их. Первое, пока атабек Мухаммед жив, мой отец будет править Северным Азербайджаном.

Атабек Мухаммед приложил руку к груди.

- Желание прекрасной Гатибы не вызывает возражений с моей стороны. Могу ли я не поручить своему тестю править в моих владениях? Каково ваше второе условие, моя прекраснейшая мелеке?110