И в следующем письме - от 1 ноября 1809 г. - Александр касается вопросов внешнеполитических, сообщая об окончании войны с Австрией, в результате чего Россия вновь получает значительную часть польских провинций и "вместо потери Россия расширяет в сей стороне свои обладания".

А 18 ноября Александр поручил Гудовичу составить Комитет для обмундирования войск на 1811 г. Александр писал, что "столица Московская, которая всегда потребности сей удовлетворяла, как своею собственною промышленностию, так и стечением торговли из других мест государства, имеет теперь Вас своим начальником, коего знаменитые заслуги и непоколебимое усердие к сохранению польз государственных известны мне и отечеству". Гудович был обязан возглавить Комитет и немедленно привлечь к изготовлению обмундирования всех желающих, он должен был выдавать подрядчикам деньги, строго соблюдая выполнение ими срока поставок, которые не могут быть продлены позже 1 сентября 1810 г.

Это письмо было реализацией одной из позиций плана ведения будущей большой войны с Наполеоном, по которому Москве отводилось особое место она должна была стать огромным арсеналом и гигантским складом фуража, продовольствия и обмундирования, а также одним из важнейших центров обучения и формирования войск.

Через десять дней после этого Александр известил Гудовича о своем намерении посетить Москву. "Мне приятно, - писал император, - дать сей личный знак особенного внимания моего к обывателям Москвы: чувства приверженности их и усердия, столь кратные опыты любви их к отечеству требуют сей справедливости".

28 ноября 1809 г. Александр отправился в Москву, намереваясь по дороге в первопрестольную остановиться в Твери. Предстоящая остановка Александра в Твери не была обычной. Дело в том, что за семь месяцев перед тем - 18 апреля - любимая сестра Александра великая княжна Екатерина Павловна вышла замуж за принца Георгия Ольденбургского, который сразу после свадьбы стал генерал-губернатором новгородским, тверским и ярославским. Резиденцией его была объявлена Тверь, и он вскоре же вместе с женой выехал туда. Как и обычно, путь Александра в Москву лежал через Тверь, где чуть раньше поселилась его любимая сестра с мужем. Остановившись в их дворце, 30 ноября 1809 г. Александр уведомил Гудовича, что в будущий понедельник, 6 декабря, он приедет в Петровский дворец и оттуда к часу дня прибудет в Успенский собор. "Никакой встречи мне в Петровском дворце не нужно; Вы распорядите, чтоб меня ожидали в соборе", - писал Александр. Император сообщал Гудовичу, что пробудет в Москве до вечера 1-2 декабря, и, таким образом, было очевидно, что свой день рождения - а это и было 12 декабря - Александр пробудет в Москве.

Император приехал, как и обещал, 6 декабря. В первопрестольной Александр не был восемь лет, с самого дня своей коронация. И вновь москвичи встретили Александра с необычайным восторгом. Очевидец этой встречи записал потом: "Государь! Ты входишь украшен и лаврами, и оливами, но доброму, чувствительному сердцу твоему всех лавров сладостнее любовь твоего народа".

Царь проследовал в Успенский собор, выслушал напутственно слово митрополита Платона и в сопровождении свиты, к которой примкнул и московский главнокомандующий И. В. Гудович, отстоял благодарственный молебен.

Александр пробыл в Москве неделю, где в честь его и их императорских высочеств - герцога и герцогини Ольденбурских - прием следовал за приемом и бал за балом. Особенно торжественным был день и вечер 12 декабря, когда отмечалось тезоименитство императора, праздновавшего свое тридцатидвухлетие. Прямо с праздника, в двенадцатом часу ночи, Александр открытых санях отправился в путь и, не задержавшись в Твери, промчался в Петербург, преодолев путь более чем в 600 верст за 43 часа.

1810 г. начался знаменательным событием: 1 января в 10 часов утра в Петербурге состоялось открытие Государственного Совета - высшего законосовещательного учреждения Российской империи, созданного по заданию Александра М. М. Сперанским.

Предусматривалось, что Государственный Совет будет апробировать все законопроекты перед тем, как они попадут на подпись царю. Однако на практике далеко не все законопроекты рассматривались в Госсовете, ибо, когда они исходили от самого монарха, а такое встречалось не так уж редко, довольно было и подпись императора. В Госсовет входило 35 высших сановников империи председатель Госсовета, государственный секретарь, главы четыре департаментов: 1) Законов, - рассматривавшего законопроект общегосударственного значения; 2) Гражданских и духовных дел, - ведавшего вопросами юстиции, полиции и Синода; 3) Государственной экономии, которому принадлежали вопросы промышленности, торговли, науки, финансов и т. п.; 4) Военный, -объединявший все дела, относящиеся до армии и флота.

Первым председателем Госсовета стал канцлер граф Н. П. Румянцев, первым госсекретарем - М. М. Сперанский.

1 января 1810 г. Александр подписал "Манифест об открытии Государственного Совета" и тут же переслал несколько его экземпляров Гудовичу. В письме, приложенном к манифесту, царь писал, что подлежит довести манифест до сведения тех, "кому Вы за благо признаете, чтобы Вы руководствовали общим мнением к истинному понятию о сем важном государственном установлении и препровождаю при сем для особенного сведения Вашего записку о причинах необходимости сего учреждения".

Сохранились и письма Александра к Гудовичу, где император проявлял интерес и выказывал заботу о благоустройстве Москвы. Особенно интересно письмо от 21 февраля 1812 г. о сооружении в Москве памятника Минину и Пожарскому. В этом письме Александр сообщал о направлении в первопрестольную "художника, статского советника Мартоса, который ныне отправляется в Москву по особому делу". Любопытно и письмо императора от 30 апреля 1810 г., в котором Александр высказывает озабоченность тем, что в течение Пасхи в Москве сильно выросли цены на продукты. "Я нужным считаю поручить Вам войти в подробное рассмотрение причин дороговизны и принять меры к отвращению оной нужные". Несколько писем в Москву посвящены были и другим экономическим проблемам. 3 июня 1810 г. Александр послал Гудовичу письмо о проведении государственного займа, учреждаемого "единственно для того, чтобы уменьшить массу ассигнаций, возвысить их цену".

18 мая 1811 г. царь писал гражданскому губернатору Москвы тайному советнику Н. В. Обрескову о необходимости полного сбора недоимок, когда "нерадение и послабление предаваемо будет всей строгости законов".

А 13 мая 1812 г. Александр отправил Гудовичу последнее письмо, в котором сообщал, что он принимает его прошение об отставке и дарует ему свой портрет, осыпанный алмазами, назначая его членом Государственного Совета. Это письмо было написано И. В. Гудовичу за месяц до начала Отечественной войны 1812 г. из Вильно, куда царь приехал 14 апреля, чтобы находиться при армии. Он, как и все окружавшие его сановники и генералы, со дня на день ожидал вторжения "Великой армии" Наполеона и предпринимал последние усилия, чтобы достойно встретить неприятеля.

Одной из важнейших задач по подготовке к отражению противника император считал мобилизацию сил в тылу России, особое место отводя Москве - главному арсеналу и мобилизационному центру империи - справедливо считая, что престарелый фельдмаршал не может справиться с непосильным для него задачами. Выбор Александра остановился на сорокадевятилетнем генерал-лейтенанте графе Ф. В. Ростопчине, человеке энергичном, опытном администраторе, умевшем говорить с людьми всех состояний на понятном им языке. 13 мая 1812 г. Гудович получил отставку, и в тот же день Ростопчин занял его место.

Биограф И. В. Гудовича Д. Н. Бантыш-Каменский писал: "Маститый старец провел спокойно последние годы многотрудной и полезной жизни в пожалованном ему императором Павлом местечке Чечельник, прежде называемом Ольгополь, занимаясь в кругу своего семейства музыкою и охотою; скончался от совершенного истощения сил в январе 1820 г. (22 января. - В. Б.) и завещал похоронить его в Киево-Софийском соборе.