идея эта, как правило, проста до крайности и в основном сводится
к известной истине кота Леопольда: "Ребята, давайте жить
дружно". У американца нет истории и он не знает, что эта идея не
только была открыта за много поколений до него, но и успела
обрасти множеством комментариев, толкований и достаточно
глубоких мета-, пара- и гипертеорий. Такова "новая религия"
мормонов, основанная в 1830 г. Джозефом Смитом, или тот же
спиритизм, открытый в 1840-х гг. Эндрю Дэвисом.
Дэвис, Эндрю Джексон (Andrew Jackson Davis, 1826-1910), был сыном сапожника в крохотном городишке наподобие марктвеновского Санкт-Петербурга ("Том Сойер"). Когда ему было 17 лет, через их городок проезжал магнетизер Левингстон. Он открыл у мальчика способности медиума. Тот бросил лавку, в которой служил приказчиком, и погрузился в исследование мiра духов.
Открыв для себя этот мiр, Дэвис самостоятельно проделал тот путь, которым человечество шло веками, и разработал теорию общения с духами, получившую название СПИРИТИЗМА или, как предпочитают говорить американцы, спиритуализма ("спиритизмом" они называют французское учение Аллена Кардека, о котором ниже).
Все души, считал Дэвис, и живые и мертвые, движутся по пути
самоусовершенствования. Физическая смерть облегчает и ускоряют
этот процесс, поэтому души умерших знают и умеют больше, чем
живые. Общения между этими двумя мiрами не происходит, потому
что "ни духи, ни люди еще не умеют пользоваться" этой
возможностью общения. Но, считал он, "настало время, когда два
мiра, духовный и естественный, подготовлены к тому, чтобы
встретиться и обняться на почве духовной свободы и прогресса".
Его учение пало на добрую почву протестантского мистицизма (помните тетю Полли с ее верой в чудеса?) и нашло немало последователей. Американские спириты активно использовали медиумов и сомнамбул, изобрели "столоверчение" и "блюдцеверчение", а Дэвиса провозгласили "Сведенборгом Нового Света" и присвоили ему степень доктора медицины и антропологии.
Из Америки спиритизм быстро перешел в Европу; в 50-х и 60-х гг. XIX в. им занимались в с е. Уже был изобретен дагерротип, и барон фон Рейхенбах пытался заснять духов, появляющихся на спиритических сеансах. Астрофизик Иоган Цельнер (Zoellner, 1834-1882), увлекавшийся четвертым измерением, отождествил это измерение с мiром духов. Эту теорию развил Шарль Дюпрель (du Prel, 1839-1999), считавший духов четырехмерными существами, а их вмешательство в жизнь людей результатом и свидетельством духовного роста человечества. В Pоссии спиритические опыты ставили А.Н. Аксаков, Д.И. Менделеев, Е.П. Блаватская.
Александр Николаевич Аксаков (1832-1903), из семьи
писателей Аксаковых, но родственник более дальний, статский
советник; заинтересовался проблемами оккультизма благодаря
трудам Сведенборга, многие из которых перевел на русский язык.
Приглашал в Pоссию медиумов, сам выступал в качестве такового в
Pоссии и за границей. Основал журнал "Pебус" (1881),
просуществовавший более 20 лет, и был его бессменным главным
редактором. Там публиковались переводы и статьи русских авторов,
часто очень интересные.
Француз Аллен Кардек (Cardec или, как пишут американцы, Kardec; собств. Hippolyte Denizard Rivail, 1804-1869) при помощи медиумов активно общался с мiром духов, желая узнать о нем как можно больше. Все, что узнал, он изложил в своей "Книге духов" (Livre des Esprits, 1857).
Он узнал, что каждая душа проходит цикл воплощений, число
которых неопределенно. Это необходимо ей для
самоусовершенствования, цель которого - единение с Абсолютом.
Воплощения могут быть только человеческие, т.е. ни в животных,
ни в растения человеческая монада воплощаться не может. Дух,
завершивший цепь воплощений, наслаждается блаженством вечной
жизни.
Таким образом учение о реинкарнации, давно известное на Востоке, окончательно закрепилось и в Европе. Поскольку сведения спиритов о "мiре духов" в основном совпадают с буддийскими и йогическими представлениями, сомневаться в их верности не приходится. Однако здесь следует учесть два момента.
Во-первых, так называемые спиритические сеансы - если не брать случаи чистого шарлатанства - очевидно представляли собой просто коллективную медитацию, во время которой медиум (сенситив) находился в состоянии транса. Таким образом, информацию они получали чаще всего не от "дорогих покойников", а либо из какого-то эгрегора, открытого для них в данный момент, либо же из собственного подсознания, объем и содержание которого, как известно, те же, что у "мiровой души" (тождество микрокосма и макрокосма).
Это не означает, что покойников вызвать невозможно. Это возможно и, надо полагать, случалось на спиритических сеансах, хотя и не слишком часто. Но здесь-то и возникает "во-вторых": покойникам это вредно. Как писал позже йог Рамачарака (англичанин В. Аткинсон), душа, утратившая физическую оболочку, должна пройти ряд трансформаций, и любые помехи замедляют этот процесс. Что же получится, если ее будут теребить "звонками" все время?
Кроме того, общение с мiром живых в формах, доступных
восприятию живых, возможно для души лишь на начальных стадиях
трансформации, пока она не утратила хотя бы астрального тела.
Потом она переходит в такое состояние, проявления которого могут
воспринять из живых лишь единицы, а перевести на человеческий
язык не может никто (ср. Нострадамус, Сведенборг, Даниил
Андреев).
И, если не брать в расчет анекдотов о духах-шутниках,
"с того света" разыгрывающих медиумов, придется вновь
согласиться с Рамачаракой, считавшим, что многие спириты
принимают за души давно отброшенные теми астральные оболочки,
которые тоже могут реагировать на раздражение. Однако чего стоит
такая "информация", ясно и без комментариев.
После Рамачараки (его книги выходили перед I мiровой войной) интерес к спиритизму значительно уменьшился, а потом и вовсе сошел на нет. Рамачарака, кстати, имел полное право именоваться йогом, потому что прожил в Индии много лет и действительно стал им. По его книгам ("Хатха-Йога" и др.) учились ваши дедушки или, возможно, уже прадедушки, занимаясь по утрам йогической гимнастикой. Подробнее о спиритизме см., напр: Алексеенко С. Игры спиритов. М., 1991.
Католический мистицизм в XIX в. тоже дал свои плоды. Дьякон парижской церкви Сен-Сюльпис Альфонс-Луи Констан (Alphonse Louis Constant, 1810-1875) проповедовал всемiрное братство и возврат к "истинно коммунистическим" принципам первых христиан, не знавших ни роскоши, ни богатства. За это его, естественно, изгнали из церкви. Тогда он написал и выпустил "Библию свободы" (1840), в которой клеймил богачей и тиранов, официальную же церковь называл их "куртизанкой".
Известность он приобрел, однако, не как один из первых "коммунистов", а как крупнейший теоретик оккультизма под именем Элифаса Леви: все остальные его труды посвящены истории и теории магии, пневматологии (науке о духах) и христианско-каббалистической символологии. Самая известная его книга, "Учение и ритуал высшей магии" (в двух томах) вышла на русском языке в Санкт-Петербурге в 1910 году и, возможно, теперь уже переиздана.
Элифас Леви верил, что в начале времен существовала единая
книга, написанная великими мудрецами. Потом она погибла, а
Библия, Авеста и Веды - всего лишь более или менее неудачные
попытки восстановить ее. Мудрецы пытались сохранить знания,
передавая их все новым посвященным, но до наших дней дошли лишь
их жалкие крупицы, и задача теперешних оккультистов - искать и
восстанавливать утраченные знания.
Эта теория быстро сделалась популярной и значительно повлияла не только на развитие оккультизма, но и на ретроспективное воссоздание истории. Как Луна, как известно, делается в Гамбурге (Гоголь), так в конце XIX в. возник тот палеофантастический оккультизм, в который верит сегодня как минимум половина любителей эзотеризма в нашей стране.
