Для усиления воздействия имя руны произносили или распевали в особой песни (ср. Орфей). Часто, поскольку имя и вообще слово считалось тесно связано с тем, кого или что оно обозначало, его заменяли описанием или иносказанием.

Виса как образец "суфийского" текста у скандинавов.

Виса - та же касыда. "Содержание стиха часто зашифровано

посредством очень своеобразных поэтических фигур, т.н.

кеннингов" (метафор). - М.И. Стеблин-Каменский. "Саги об

исландцах". Послесловие к "Саге о Греттире", Новос., 1976.

Желая вызвать бурю, наслать болезнь или гибель на врага,

пели т.н. "злую песнь" или совершали зейд - магический обряд,

включавший пение и танец. Для его выполнения был необходим

"зейдовый жезл" и подмостки. Это была женская магия.

У Вальтера Скотта в "Айвенго" приводится образец зейда

- его поет "саксонская ведьма" Ульрика:

Тучею черной замок окутан,

Как всадник - на туче летящий орел.

Наездник заоблачный, ты не тревожься,

Пир твой готов.

Девы Валгаллы, ждите гостей... и т.д.

Отсюда пошло, кстати, позднейшее христианское

представление о в е д ь м а х.

С помощью песен и рун заклинали также духов и домовых,

мертвецов и троллей (великанов). Так же, как и другие архаичные

народы (ср. у бенинцев, у греков), скандинавы и кельты высылали

"по делам" (на разведку и т.п.) своего астрального двойника.

И, наконец, БЕРСЕРКИ (от Bёr serkr - "медвежья шкура") у скандинавов были воинами, приводившими себя в состояние исступления. По преданию, они выли как дикие звери, кусали свои щиты и в этом состоянии были неуязвимы.

Не вдаваясь в подробности этого феномена с точки зрения

психологии или психиатрии, укажем, что они "давали духу овладеть

собой" (ср. "Конь, оседланный богами" у суринамцев).

Аналогичного состояния достигают мастера восточных единоборств

(напр., айкидо).

В этом состоянии берсерк приобретал необходимый в битве

"фарн" (благодать), но, в отличие от истинной благодати, такая

"оседланность" не носит постоянного характера и прекращается с

окончанием его объективной или субъективной необходимости.

Таким образом, "варварский" эзотеризм мало чем отличался от греческого - если принять поправку в тысячу лет, отделяющие Грецию Пифагора и Платона от эпохи проникновения христианства в отдаленные уголки Европы.

* * * Het Monster. История эзотерических учений. Лекция 10. Христианская Европа.

Первые века христианства были эпохой переосмысления древнего наследия. Вопросы космогонии и космологии, взаимодействия человека с мiром божеств и духов, мiра видимого с мiром невидимым пересматривались, так сказать, через призму идей новой эпохи (эры Рыб): Конец света, Спасение, Смерть и воскресение и др.

Впоследствии чуть ли не каждый из этих вопросов положил

начало новой теоретической дисциплине. Так возникли: эсхатология

- наука о конце света, сотериология - наука о Спасении,

танатология - наука о Смерти и т.п.

Заслуги христиан в этом поначалу не было никакой: просто настала новая эра. Первые христиане были людьми невежественными, поскольку происходили главным образом из самых нищих слоев одного-единственного этноса - палестинских евреев. Такие люди, как ап. Павел, были исключением.

Вначале христианство было по преимуществу христианством ап.

Петра, будущего первого римского епископа, который, как

известно, был простым рыбаком. Ап. Павел же происходил из

богатой и образованной еврейской семьи и был потомственным

римским гражданином. Петр считал себя апостолом евреев, Павел же

был "апостолом язычников" и проповедовал по всему

Средиземноморью. О противоборстве линии Павла и линии Петра см.

у Эрнеста Ренана (Ренан Э. Антихрист. СПб., 1915).

Вообще говоря, проповедников и сект тогда было много. Так,

"третьей силой" одно время пытался стать Симон Волхв (I в.),

человек из Самарии, которого американские проповедники называют

"Симон Маг". Крестившись, он просил у апостолов за деньги

научить его целительству, но был "обличен" (Деян. 8:9 ff).

Христиане требовали от обращаемых "меньше думать и больше верить" (ср. экстатические Послания Петра в Новом Завете, Credo quia absurdum Тертуллиана). Эллинистическое же окружение первохристиан было гораздо более развитым. Для человека, воспитанного на классической греческой философии, "вера - это низший уровень познания, состояние необразованного ума", - как пишет Александр Хосроев (Хосроев А.Л. Александрийское христианство. М., "Наука", 1991).

Ограничиться одной верой образованным людям было трудно. Тем более, что то время уже существовала масса апокалиптической, эсхатологической и, конечно, герметической литературы. Христиане пытались ее осмыслить, отредактировать и приспособить к своим нуждам, но это получалось плохо. Свидетельством тому могут служить т.н. тексты Наг-Хаммади.

Хотя обнаружены эти тексты были в 1945 году, опубликованы

они до сих пор лишь частично, а на русском языке к тому же в

плохих переводах (т.к. переводились не с оригинала, а с

французского или английского текста, как напр. в кн.: Апокрифы

древних христиан. М., "Мысль", 1989).

Впрочем, нам с вами легко понять, о чем в них идет речь,

т.к. мы все эти темы уже рассматривали: "Премудрость Иисуса"

развитие темы Хохмы-Софии, "Рассуждения о восьмерке и девятке"

Мин Тан и тетрактида, "Асклепий" - диалог Гермеса Трисмегиста со

своим учеником о том, что мы называем шаманизмом и т.д.

Разумеется, все книги, приписываемые Гермесу, тоже возникли в

эту эпоху.

Однако национальный и социальный состав христианских общин вскоре начал меняться. Началась институционализация: в 313 г. имп. Константин принял Миланский эдикт, в котором христианство признавалось равноправной религией со всеми другими. Через год римскому епископу, преемнику ап. Петра, был предоставлен Латеранский дворец (будущий Ватикан).

Появились первые монастыри и их уставы (Пахомий Великий, 292-346, в том же Хенобоскионе - Наг Хаммади). Стала разрабатываться христианская аскеза (понимаемая как умерщвление плоти). Появилась новая категория людей: христианские святые. Появились и первые теоретики.

Из святых для нас интересны не князья-христианизаторы и не

многочисленные мученики, а люди, бывшие при жизни целителями и

экстрасенсами: даже их мощи по сей день не утратили своего

энергетического потенциала.

И христиане начали создавать свою литературу, свои теории и учения, начиная с Евангелий, Деяний и Посланий, часть из которых вошла потом в новозаветный канон, и кончая теоретическими трудами, писать которые продолжают и сегодня.

Отсюда - огромное количество более или менее глубоких, красивых и уродливых, остроумных и не очень остроумных теорий, разнообразие которых до сих пор поражает исследователей и дает богатейшую пищу уму, не пораженному "магией креста".

Выделив и закрепив треугольник, христиане переосмыслили и

понятие квадрата, трансформировав его в к р е с т. С одной

стороны крест, конечно, сужает выбор вариантов, с другой же его

перекладины можно продолжать до бесконечности, что дает новый

стимул мышлению, заставляя его проникать все глубже или все

выше.

Кроме того, крест по-своему соответствует структуре

макрокосма и микрокосма: "в самой форме нашего тела неявно

сокрыты тайные очертания креста" (Тертуллиан). И: "Все

Крест, все крестовидно - Крест лежит лежит в основании

всего бытия как истинная ф о р м а бытия, уже не

внешняя только, но форма организующая, платоновский

stauros" (Флоренский П. Страх Божий. "Богосл. труды", вып.

XVII).

Необходимость мыслить в рамках канона делает мысль все

более изощренной - вспомните иконописный канон, строгость