В самом деле, чего проще: хочешь познать камень
отождестви себя с ним; хочешь познать законы мiроздания
отождестви себя с ними, и так далее. Хочешь, чтобы кинжал врага
поразил его самого - отождестви себя с кинжалом. Этот принцип,
кстати, лежит в основе многих восточных единоборств.
Да, но как это сделать? Простому человеку, особенно европейцу, очень трудно полностью отождествить себя с кем-то, а тем более с чем-то: мешает невидимый барьер, отделяющий его драгоценную личность от внешнего мiра. Лишь когда он, как учат буддисты, перестает считать ее ценной (подчиненность индивидуального "Я" абсолюту), ему удается преодолеть этот барьер.
Сами китайцы (а также японцы и др. жители Вост. Азии) апеллируют к духовному опыту Будды Гаутамы: раз у него получилось, значит, и у вас получится. Ведь средства, которыми он пользовался, известны.
Важнейшим из этих средств является медитация. Само слово "дзен" представляет собой японскую транскрипцию санскр. "дхьяна" - медитация (через кит. "чань", означающее то же самое).
Дальше все очень просто: медитация плюс осознание закона равновесия макрокосма (мiровая карма) дает первую ступень познания бесконечного - "отказ от ненависти", как говорит Д. Судзуки. Медитация плюс сознание кармы как микрокосмического закона равновесия (индивидуальная карма) - это вторая ступень, "покорность карме". Медитация плюс у-вэй (принцип недеяния) дает "отсутствие стремлений", третью ступень познания. И, наконец, медитация плюс осознание дхармы как телеологического закона (цели) своего существования - это четвертая ступень, называющаяся у Судзуки "покорность дхарме".
Дайсэцу Судзуки (1870-1966), японец, крупнейший теоретик
дзен-буддизма. Он читал лекции в университетах Европы и Америки,
написал более 90 книг. Именно благодаря ему западные эзотерики
те, кто дал себе этот труд, конечно, - смогли приблизиться к
пониманию дзен-буддизма. Его книги теперь издаются и у нас
(Судзуки Д. Основы дзэн-буддизма. Бишкек, "Одиссей", 1993, или:
Наука Дзен. Киев, 1992).
Иногда говорят: дзен - это тайное учение, преподанное Буддой Гаутамой лишь ближайшим из своих учеников. На самом деле в нем нет ничего тайного, это всего лишь естественный взгляд на мiр. Тот самый взгляд, о котором мы говорим все время, причем в своем самом простом и чистом виде. Как говорил один из учителей дзен, цитируемый у Судзуки: "Учение всех Будд заключено с самого начала в нашем собственном разуме".
Он предполагает главным образом работу духа, и даже не работу, а равновесие духа, не нарушаемое никакими внешними факторами. Медитация и прочие упражнения нужны лишь начинающим, чтобы приучить свой ум к абстрагированию от всяческих помех. Как правило, людям в возрасте до 30 лет, до завершения цикла Сатурна, означающего некую новую ступень познания, такое умение абстрагироваться дается трудно: слишком много соблазнов. Зато потом оно часто приходит само, даже не обязательно под знаком буддизма.
Ламаизм
В конце XIV - начале XV в. тибетский монах и философ Цзонхава решил реформировать существовавшую с XI в. буддийскую секту кадампа, желая вернуться к "первоначальному" учению, как он сам понимал его, а также поднять авторитет монахов (лам). Теория ламаизма излагается в 108-томном собрании, именуемом "Ганджур".
Ламаизм как тибетская форма буддизма уделяет гораздо большее внимание внешним, второстепенным атрибутам учения. Идея в ее чистом виде показалась ламаистам, как и даосистам, слишком простой, ибо для ее осознания требуется не только время-возраст, но и время-досуг. Много ли досуга у пастухов Тибета и Монголии?
Отсюда, во-первых, усиление жречества как особой группы людей, отвечающих за Спасение самих себя и других.
Отсюда и "наследственность" сана великого ламы - наверняка
многие из вас читали откровения изгнанного далай-ламы Ловсанга
Рампо (Третий глаз. Л., 1991), и тщательнейшая разработка
медитативных упражнений всякого рода - достижение кататонии,
левитация, путешествия духа, и чрезвычайно детализованная
астрология, учитывающая гораздо больше факторов, чем, например,
китайская или даже индийская; это, наконец, знаменитая тибетская
медицина, разработанности которой могут позавидовать современные
врачи - вспомните книги Бадмаева и Позднеева, трактат Чжуд Ши и
др., включающие богатейшую номенклатуру лекарственных растений,
пульсовую диагностику, учет астрологических параметров карты
рождения и текущей ситуации. Однако все это преподают лишь
монахам.
Махаянский буддизм, даже дзен-буддизм в Китае и Японии предполагает прежде всего открытость этого пути, его доступность всем и каждому, кто даст себе труд на него вступить. На Тибете же буддизм скорее хинаянского толка, оставляющий эту возможность лишь посвященным. Кроме того, ламаизм, хотя и восходит к буддизму, вырос на почве древних местных религий, начиная от анимализма с тотемизмом у совсем диких народов и кончая знаменитой религией бон, она же бон-по.
Само слово происх. от глагола 'bod pa, озн. "вызывать
богов, призывать духов". Это добуддистский анимистический культ
божеств, духов и сил природы.
Таким образом, если буддизм в целом и дзен-буддизм в особенности предполагают максимальное обобщение, то есть имеют характер эзотерической философии в ее современном понимании, то тибетский буддизм (ламаизм) есть частное, специальное учение главным образом прикладного, то есть магического характера. Однако о магии речь у нас пойдет позже. Het Monster. История эзотерических учений. Лекция 5. Индия и Персия.
Индия
При всем богатстве и разнообразии философских систем, школ, учений, традиций и направлений, существующих в Индии, при всей многочисленности ее языков, каст, религий и сект мы все-таки можем говорить о феномене индийского или даже индо-иранского мышления, потому что в основе всех вышеперечисленных вариантов лежит одно и то же представление о мiре, сложившееся еще на рубеже эр Тельца и Овна и настолько совершенное и самодостаточное, что любые последующие принципиальные новации, зарождались ли они внутри индийской культуры, как буддизм, или привносились извне, как христианство, просто отторгались потом как лишнее или "переваривались", будучи разжалованы в рядовые, мелкие частности единого и неделимого учения.
Вкратце история развития этого учения или, точнее, мышления такова. Свое начало оно берет в эре Тельца - это уже известный нам постулат "мiр совершенен и менять его незачем", - однако свои теперешние формы оно приняло лишь в начале эры Овна, после вторжения индо-арийцев ("белые вытесняют черных", вспомните теорию Семи рас). Тяготы этой эпохи завоеваний добавили к названному постулату вторую часть: "Человек несовершенен и обязан меняться". В этом духе и были составлены первые "черновики" Вед. Конец эры Овна, эпоха окончательного оформления священных книг и зарождения учения о Спасении (VI-III в. до н.э.) под влиянием наступающей эры Рыб прибавило к этой формуле третью часть: "Изменение - залог Спасения". Таким образом, самое позднее к III в. до н.э. это мiровоззрение сформировалось окончательно и далее обжалованию не подлежало, ибо эта формула оказалась настолько всеобъемлющей, что все более юные учения (зороастризм, буддизм, христианство, мусульманство и пр.) либо накрывались и далеко перекрывались ею как огромной шапкой, либо отвергались как глупые и примитивные (если они, например, предлагали изменить не человека, а мiр и его устройство). Эзотерический смысл этой формулы очевиден и не требует комментариев.
Следует надеяться, что в период перехода от эры Рыб к эре Водолея к этой формуле будет добавлена четвертая часть, отвечающая духу новейшего времени.
Еще раз подчеркиваю, что я имею в виду здесь лишь эзотерическую, т.е. высшую, способную к самым высоким обобщениям часть общественного и индивидуального сознания: стоит опуститься хоть на ступеньку ниже, на уровень "просто" философии или религии, как тут же начинаются споры и противоречия: существует мiр или это только иллюзия, какой бог главнее и т.п. Однако именно всепроникающий эзотеризм индийских религий и философий позволяет снять эти противоречия, благодаря чему защитники самых полярных точек зрения никогда не опускались до выяснения отношений с мечом в руках, а признавали друг за другом право облекать общее мiровоззрение в любые частные формы. Этого-то и не могли понять многие западные исследователи индийской культуры (см., напр.: Чаттопадхьяя Д. История индийской философии. М., "Прогресс", 1966).
